Пропавшая принцесса - Пашнина Ольга Олеговна. Страница 14

– В понедельник. – Подруга вернулась на колени к Тару.

Она должна была проходить практику в городской оранжерее. Меня же взяли в небольшую гостиницу для охотников, что в двух сутках пути к северу от университета. Хоть со всех сторон нам и говорят, что маги общей практики не останутся без работы, по факту нас берут только на такие места. Хотя мне нет смысла жаловаться, я сама отказалась от родовой магии и старательно прячу все, что выбивается из образа магически слабо одаренной адептки.

– А ты, Дейна, когда уезжаешь? – спросил Тар.

– После обеда. Если хочу приехать вовремя и успеть обустроиться, надо торопиться.

– Я помогу с вещами. – Тар кивнул на большой чемодан, стоявший в углу.

– Смиль не станет мстить? – Эри обеспокоенно закусила губу.

– Не думаю. Он еще долго никому не будет мстить, – хмыкнула я. – Он в полной… э-э-э…

Раздался стук в дверь.

– Это что, проходной двор?! – рявкнула я, выбираясь из постели.

– Дейна! – хором воскликнули Тар и Эри.

Но я уже распахнула дверь, намереваясь высказать гостю все, что накипело.

За дверью стоял Кэдерн. Я думала о нем всю ночь, пока усталость не сморила, но все равно вздрогнула от неожиданности. Он осмотрел меня с ног до головы, хмыкнул и произнес:

– Дейна, я хотел с вами поговорить, пока вы не уехали.

Обалдеть! Он знает, когда я уезжаю?!

– Э-э-э… Хорошо, господин директор.

– Тогда оденьтесь и выйдите, адептка Сормат.

Я покраснела. Ночная рубашка была слишком короткой для встречи с директором.

– Один момент! – Я захлопнула дверь перед его носом.

Эри и Тар смеялись обнявшись.

– Вот идиоты влюбленные, – пробурчала я и пошла одеваться.

Директор все так же ждал за дверью, когда я, непричесанная, но уже закутанная по самое горло, вышла, всем видом демонстрируя острую нехватку времени. Мне неловко было с ним разговаривать, особенно после признания.

– Дейна, вы очень рисковали вчера ночью.

– О чем вы? – Я прищурилась.

– Об иллюзии, на которой Смиль убил Лувана.

– Смиль убил Лувана?

Директор поморщился.

– Давайте не будем делать вид, будто вчерашнего разговора не было. Дейна, я хочу, чтобы вы больше не приближались к Смилю. Я недооценивал его. Считал обычным мальчишкой из богатой семьи. Но сегодня утром я имел разговор с его отцом, и еще раз вас прошу: не связывайтесь с Вирне. Оставьте это мне.

– Хорошо. – Я послушно кивнула.

А потом, прочитав что-то в глазах Кэдерна, уточнила:

– Он ведь сядет, да?

Директор отвел глаза.

– Что?! – Я задохнулась. – Он убил человека! Подставил Тара! Продавал дурман! Ему что, все сойдет с рук?

– Ты знаешь, кто отец Смиля?

Я напряглась. Он всегда козырял деньгами и статусом семьи, намекая на близость ко двору, но никогда не называл имен.

– Кажется, какой-то чиновник из городского совета. И что?

– Карнатар Морено, Дейна. Первый советник короля.

Мир обрушился.

Карнатар Морено… Человек, при звуках имени которого мне хотелось забиться куда-нибудь и реветь без остановки. Человек, из-за которого я ненавидела отца, из-за которого лишилась дома. И Смиль – его сын! Является ли ненависть Смиля результатом того, что Карнатар знает, кто я? Вряд ли. Тогда меня быстро убили бы, обставив все как несчастный случай.

– Смиль уйдет от наказания. – Это был не вопрос – утверждение.

– Не уйдет. – Кэдерн вздохнул. – Его будут лечить. Якобы мальчик болен. Сам король оплачивает лучших лекарей.

– Сборище лживых тварей! – Я добавила еще парочку крепких словечек. – Теперь Смиль на пару с папашей будут насиловать девочек, запугивая их и стирая им память, а король будет бегать вокруг них и причитать о несчастной судьбе, что так жестока к молодым!

Кэдерн даже поперхнулся:

– Дейна…

– Смиль сядет, я вам обещаю. И Смиль, и его папаша. Давно надо было это сделать.

– Сделать что?

– Приятных каникул и счастливого Нового года! – Я присела в книксене.

– Дейна! – крикнул мне вслед директор.

Но я уже шла завтракать, обдумывая план. А после обеда уже сидела в карете, которая везла меня к гостинице «Волчий Угол», на практику.

Вывеска скрипела, раскачиваясь на ветру. Небольшой двухэтажный особняк выглядел безжизненным и унылым. Ставни были закрыты, на воротах висел массивный амбарный замок. Стояла гробовая тишина, нарушаемая лишь этим скрипом, который я уже ненавидела, хотя прибыла на место практики буквально минуту назад. Вокруг – ни души, ни следа на свежем слое снега, в окнах – ни малейшего признака жизни. Так себе местечко, стоит заметить…

Вздохнув, я подхватила сумку и направилась к воротам. Они жалобно скрипнули и с некоторым трудом, но отворились. Небольшая дорожка, выложенная камнем, вела к крыльцу, с которого наледь не счищали, наверное, никогда.

Я уже занесла кулак, чтобы постучать, когда двери распахнулись и меня кто-то с диким криком толкнул прямо в сугроб. Я среагировала машинально, отправив нападающего в свободный полет на другую сторону дорожки.

– Ты чего? – раздался обиженный детский голос.

– А ты? – не менее обиженно отозвалась я.

– Я же не знал, что ты там стоишь! – справедливо возразило дите. – Меня господин Варц отпустил погулять.

Он оказался невысоким мальчишкой лет шести со смешно торчащими черными волосами. Худой до неприличия, одетый абы как, будто собирался в спешке и самостоятельно, без помощи родителей. Внимательные темные глаза изучали меня и, очевидно, сочтя неопасной, переключились на что-то за моей спиной.

– Вы – Сормат? – На меня уставился старик с большой лопатой в руках. – Вы работать приехали или валяться здесь?

– Ну, естественно, валяться, – пробурчала я и поднялась. – Всю жизнь мечтала вдоволь поваляться в жопе мира.

Старик что-то пробормотал, но больше попыток заговорить не делал. Я понуро шла за ним, обдумывая, как за две недели практики не свихнуться в этой глуши.

– Вот твое рабочее место. – Он махнул на стойку с ключами и документами. – Будешь регистрировать приезжающих и выезжающих.

– Спаси-ибо, – протянула я, размышляя, что же здесь магического и чему я на такой работе научусь.

Старик, очевидно именуемый господином Варцем, раздевался. Бросив потертый полушубок на диван, он, не глядя на какую-то там практикантку, скрылся в подсобке.

И где я, по его мнению, должна была спать? Неужто под стойкой?

– Господин Варц! А где мой номер?

– В домике для прислуги, номер два, – продребезжал голос старика.

– Домик для прислуги?

Мальчишка, который в это время с любопытством меня разглядывал, неопределенно махнул куда-то в сторону леса. Приглядевшись, я увидела маленький двухэтажный домик, с виду выглядевший так, словно годился лишь для летних посиделок, да и то без ночевок, чтобы простуду не схватить. И он предлагает мне спать в нем зимой?

– Вы что, серьезно? – Я категорически не желала отставать от Варца, который, судя по недовольному выражению лица, изрядно тяготился моим вниманием.

– Можешь ехать домой, если не нравится, – отрезал старик.

Я осталась стоять с открытым ртом посреди холла. Мне доводилось встречать и высокородных хамов, и деревенских грубиянов. Но почему-то все девятнадцать лет жизни мысль о том, что дружелюбие возрастает по мере удаления от столицы, не желала покидать меня. Оказывается, в таких вот заброшенных местах обитают крайне интересные экземпляры рода людского.

– Не обращай внимания, – мальчик картинно закатил глаза, – Варц всегда такой. Он не любит людей.

– И работает с ними? Поразительная склонность к мазохизму, – покачала я головой. – Как тебя зовут?

– Эмиль, – ответил мальчишка.

– Я Дейна.

За стойкой было пыльно, всюду валялись клочки бумаги и прочий мусор. Судя по всему, Варц не утруждал себя интенсивной работой с документами. Открыв журнал регистраций, я подивилась, как он еще не разорился, – записи сделаны неаккуратно, явно впопыхах, причем разными почерками, что наводило на мысли, будто клиенты сами записывались и выписывались.