Мой папа самый лучший (СИ) - Ройс Саша. Страница 15

Номер неизвестный. Возникают мысли о работе и об одной знакомой, с которой мы списались в интернете, но так некогда было созвониться.

Уповая на доброе русское авось, принимаю вызов.

— Алло, — поднеся телефон к уху, с беззаботной улыбкой бросила я.

— Привет! — раздается из динамика приятный бархатный голос. Мягкий. Обволакивающий. Таким, каким я его знала и запомнила.

Но улыбка исчезает с моего лица, потому что этот звонок таит в себе опасность. Сигналит о возможности проблем. И хорошо бы положить трубку. Но… надежда достучатся до человека, заставляет меня продолжить разговор.

Иван все-таки не послушал меня. Он все-таки носом роет землю, чтобы узнать правду. Ведь он не просто так набрал меня с неизвестного мне номера.

— Я же просила не звонить. Мы расстались и ничего друг другу не должны. Смирись. Все кончено.

— Ошибаешься, — нотками раздразненного змея шипит в трубку Иван, — я уважаю себя! Я считаю себя достойным узнать причину, почему ты кинула меня. Сколько я должен обивать твой порог, чтобы мы НОРМАЛЬНО сели и поговорили?

В конце фразы его голос безапелляционно звенит, выражая все накопленное негодование. Прикрываю глаза в отчаянии быть услышанной. Тем не менее, предпринимаю последнюю попытку.

— Послушай меня, Иван, не иди на поводу у своего эго. Забей! Иди дальше без меня, — пытаюсь я достучаться до когда-то близкого человека.

Вот так живешь. Любишь. Кажется родной. Хороший. Заботливый. А когда ты объявляешь ему, что вам больше не по пути, человек радикальным образом меняет к тебе отношение.

— На тебя забить — с удовольствием! Я на себя не могу забить… Понимаешь? Я потратил на тебя пять лет своей жизни. Из кожи вон лез, чтобы соответствовать твоим идеалам и стандартам. Хотя какую чушь ты в журналах обчиталась я до сих пор понять не могу! Бросил парусный спорт лишь бы чаще быть с любимой девушкой. Мы всегда все делали, как ты хотела. Отдыхали там, где ты хотела, общались с тем, с кем ты хотела, ходили на мероприятия, которые ты хотела посетить — все с твоего великого одобрения, — коверкая язык и зло пыхтя, безжалостно продолжал чеканить мой бывший парень. А потом в трубке раздается смачное ругательство.

— Я не виновата в том, что ты слабовольный, Ваня. Что зациклился на том, что тебя априори не касается, — морально изможденно замечаю я.

— Я слабовольный? Я??? Да я семью с тобой хотел завести, дура! Детей! Внуков! В Париж тебя повез, как офигеть, какой романтик. Предложение сделал! Лиза, ты всю душу из меня вытрясла… Скажи правду! Скажи, что тебя заставило отказаться от того, что мы создавали вместе пять лет? Я же не отстану! Я эту правду из тебя вытрясу собственными руками, тварь!

Отнимаю телефон от уха и судорожно жму на красную трубку.

Господи!

Сползаю на лавочку и роняю лицо в ладони.

Как он узнал мой номер?

Как было хорошо все эти месяцы. Почти спокойно.

Несколько его предыдущих звонков не были столь ужасными и тревожными. На грани истерики — да, однако, Иван до сегодняшнего дня не угрожал мне. Просил, умолял, взывал к моей совести…

Я уже была готова подумать, что его отпустило, и он забыл обо мне. Но нет! Хочет добиться правды, которая его совершенно не касается.

Надо думать, как обезопасить себя. Надо думать…

Вот только мысли не идут в мою голову.

Гулко бьется в висках пульс, и бешено колотиться о ребра сердце.

Звонок Ивана выбивает меня из колеи. На пару минут я забываю, где нахожусь, и только звуковой сигнал оповещения заставляет меня оглядеться.

Экран телефона лежащего на скамейке горит. Смахиваю и в ужасе понимаю, что только что получила сообщение от бывшего!

«А может ты себе хахаля поинтересней нашла? Вот я млять наивный! Думал, что у тебя великое горе приключилось, и ты боишься мне сказать. А ты мне просто изменяла!!! А еще такой овцой прикидывалась. Узнаю — убью, дрянь!»

Глава 8. Увлечения для девочек

Лиза

Сообщение от Вани…

О боже! Дико осознавать тот факт, что когда-то я называла этого человека ВАНЕЙ! С ума сойти!

Сообщение от бывшего молодого человека выбивает почву из-под ног.

Такого я от него точно не ожидала!

Дыхание спирает, и я ошарашено вожу взглядом вокруг.

Скорое появление Авроры не дает мне впасть в унылые раздумья. Я натягиваю улыбку и веду малышку в зал.

Ее тут же забирает тренер по кикбоксингу. И я наблюдаю поодаль, как девочка с еще пятью ровесницами приступает к разминке.

Я осматриваюсь. Огромный спортивный зал поделен на несколько зон. Мое внимание привлекает ринг и татами с грушами. Мысленно я наношу удар по этой здоровой сосиске.

Хмыкаю.

Боковым зрением вижу рядом девушку блондинку с гулькой на голове в спортивной экипировке. На ее руках перчатки без пальцев. Ведет она себя здесь как дома. Быстро прихожу к выводу, что она тренер.

— Хотите побоксировать? — спрашивает девушка, перехватив мой взгляд.

— Нет, что вы, — с улыбкой отмахиваюсь я, — мне, кажется, что это не для меня, — извиняюще пожимаю плечами.

Но блондинка-тренер безобидно ухмыляется.

— Вы себя недооцениваете, — с полной уверенностью роняет она.

Бегло пробежавшись взглядом по моей фигуре, она предположила:

— Пилатес?

— Йога.

— А работа не нервная?

Морщусь.

Работа не нервная, а вот день сегодня тревожный.

— Иногда бывает, но не до такой степени, чтобы сразу из груши пыль выбивать. А вот… — многозначительно замолкаю и гляжу на блондинку.

— Мужики?

Философски вздыхаю. А девушка тем временем подходит ко мне ближе.

— Лучшего способа выпустить пар ты не найдешь, — подавно уверяет меня она.

Подтянув уголки губ, размышляю над рекомендацией собеседницы.

— Лариса, — на мужской манер она протягивает мне руку.

— Лиза, — охотно отвечаю вежливым рукопожатием.

— Так что насчет предложения? — блондинка кивает в сторону груши. — Форма есть?

Лень подначивает меня все перенести на «следующий раз» или «когда-нибудь возможно». Вот только сегодняшние события стимулируют выпустить пар, и я недолго думая, отвечаю:

— Есть.

— Тогда дуй в раздевалку, Лиза, и начнем занятие через десять минут, — по-наставнически выдала девушка.

Мысль о предстоящем физическом выплеске заняла мою голову. Как-то было не до бывшего парня с его тараканами, не до Мирона, который разбрасывается словами. Если я так хочу помочь Авроре отстоять свои права, то я для начала должна помочь себе прийти в гармоничную норму и разобраться с «мальчиками».

Надеваю майку-боксерку, спортивные легинсы, легкую обувь. Волосы хорошо фиксирую на затылке.

Теперь можно смело избавляться от удручающих мыслей.

Скидываю обувь, прохожу на татами.

После разминки, Лара разрешает мне поколотить огромную грушу, как я вообще умею и могу.

Я в жизни не смотрела боксерского поединка от и до. Но мозг стал воскрешать в памяти все, что я когда-либо видела о боксе.

Перед глазами хаотично замелькали картинки из фильмов о боксерах, из рекламных роликов, клипов. Я вообразила себя крутым героем и, подражая одному из приемов, нанесла по цели первый удар.

Получилось.

По-моему.

Включилось предвосхищение чего-то этакого. Не дожидаясь одобрения блондинки, я ударила еще раз.

Вау! Мне это нравится.

Незлобно скалясь, я дубасила по груше снова и снова.

Удары выходили отменными и ловкими, когда я думала о Мироне или об Иване. Нет, я не представляла их лица на месте груши. Хотя это было бы в какой-то степени даже забавно.

Но я четко ощутила в себе желание им ответить. И это желание разрасталось с каждым новым ударом. Ответить, разумеется, не физически, а поставить их на место. Их поступки вызвали во мне протест и сопротивление. Так пусть они удостоятся ответного хода.

Пущу в дело ум и женскую хитрость. Вот что конкретно буду делать, пока не знаю. Но обязательно соображу, придумаю, сотворю.