15 лет и 5 минут нового года (СИ) - Горышина Ольга. Страница 15

Зачем я ей про Игоря сказала! Возможно, не поставь мать ультиматум — бросай его и все тут — не было бы вот этих любовных гостей раз в полгода, а осталось бы хоть какое-то подобие отношений.

— Лина, ты хочешь что-то от него подцепить? — не унималась тогда мать. — Ты понимаешь, со сколькими он спит? Про СПИД ничего не слышала, нет?

Господи, она тогда за ручку отвела меня в женскую консультацию и проверила на все, что только можно. Жаль, что теста на любовь еще не изобрели, только на беременность.

— А если забеременеешь от него, придется аборт делать, а потом у тебя детей не будет… Ради кого все это? Кобеля, который на папочкины деньги баб покупает! Чего тебе не хватает, скажи!

Кобеля не хватает…

Кобеля… Если бы ты, мама, знала, что это за кобель! И почему я начала с ним встречаться… Но этого ты не знаешь. Этого я тебе не рассказала. Игорь даже бабушке своей не говорил, почему отращивает волосы. Вера Ивановна бы точно проболталась, похвасталась передо мной внуком…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Тебе нужно о будущем думать! — трындела мать изо дня в день в телефонную трубку. — Ну, еще пару лет, и ты для него старуха будешь… Да и для других мужиков тоже. Лина, уходи! Не губи себя…

Сгубила. Ничего уже не попишешь. Через год после моего разрыва с Максимом Игорь позвонил сам.

— Эй, Малина! Узнала?

— Узнала, — буркнула я в трубку. — Чё тебе надо?

Так и спросила «чË», я же не дворянских кровей! И я обиделась… Что мой первый любовный опыт оказался таким дурацким. Из-за него!

— Записаться к тебе на стрижку. На дом выезжаешь или за тобой приехать?

— Кого записываем?

Я все еще надеялась, что Веру Ивановну…

— Меня… — голос его сдулся, радости как не бывало. — Больше некого.

— Вера Ивановна умерла, да? Ты же ничего не сказал толком тогда…

— Извини. Не смог в тот момент говорить. Повел себя, как дурак, знаю… Думал потом перезвонить, извиниться, но решил, что только хуже сделаю. Что ты все забыла, а тут я с дурацкими извинениями… Будто напрашиваюсь, чтобы ты меня пожалела. Ну, в общем, ты оказалась права. За четыре года волосы доросли до лопаток. Приедешь обрезать мой хайер? Чтобы меня снова за мужика считали…

— Лучше приезжай в салон. Я сейчас продиктую адрес. Есть, чем записать?

— Не могу в салон.

— Почему?

— Ты мне их должна по-особому как-то состричь. Это для парика. Ну, чтобы чужие волосы не примешались. А у вас там в салоне не стерильно.

— Для парика? Я такое не умею…

— Научишься. Слабо? Ты до меня и не брила никого, наверное? Ну, признавайся, рыжая, что я был первым?

Мог бы быть… Первым. Дурак!

— Не брила.

— Ну вот. Я у тебя подопытный кролик был и снова буду. Только ты все же поспрашивай маму, как правильно состричь волосы. А то получится, я зря с космами лучшие годы своей жизни проходил…

— Хорошо.

Да, тяжело было жить в без-ютубные времена.

— А, может, ты пойдешь к специалисту? — вдруг испугалась я за волосы.

Наверное, только за волосы. Его. Не за себя же. Не за рыжий пучок, спрятанный под юбкой.

— Нет, я хочу, чтобы это сделала именно ты. Я уверен, что у тебя все получится. И… Мне очень нужно с тобой увидеться.

— Зачем…

Сердце подскочило к горлу, а потом решило спрятаться в том самом пучке волос, ну и юбка сразу же прилипла к колготкам.

— У меня для тебя подарок. От бабушки. Я, козел, зажал его на два года. Должен был сразу передать. Замотался. Не до этого было. Извини, что с опозданием в два года. Извини…

Господи, что мне делать с этим его «извини»? Не брось он тогда трубку, он был бы у меня… А, может, и не был бы. Может, первым обязан был стать этот Максимка, чтобы вторым мог стать Игорь…

И был бы Игорь хоть немножечко другим, не было бы у меня других, а выходит… Вышло так, что у меня никого нет. И его нет. Что мне с частичкой его делать?! Он не настоящий баран, из ляжки которого можно было б плов сварить… С ним любовь, как готовка по старым советским поваренным книгам, где в рецепте, вместо грамм, указано, на сколько рублей купить мяса… Вот и у меня Игоря ровно на рупь. А, может, и не было таких рецептов, и это просто расхожий анекдот… Вот и у меня жизнь, хоть смейся… До слёз!

— За тобой приехать? — спросил мой "рупь" тогда по-деловому сухо.

— Я сама приеду. Адрес тот же?

— Да… Только бабушки нет. А так… Все то же… Торт купить? К чаю…

— Купи… К чаю…

13. "Просроченный подарок"

Уснуть все никак не получалось — я смотрела то в потолок, то на дверь. Почему на дверь, не знаю. Ждала звонка среди ночи? Ведь нет же, я реалистка. Такого не бывает. Точнее бывает, но в романах, совершенно оторванных от жизни. Оторвать бы Знаменева от моей жизни и выбросить… Но как оторвать того, кого нет? Ведь его в моей жизни нет, совсем нет.

Я не одна так живу — одна. Если пройтись по квартирам даже только нашего дома, точно найду такую же… Несчастную. Или наоборот счастливую женщину! Никакого обхаживания лучшей половины. Все только для себя любимой. А приспичит (Иногда же приспичивает!), шасть в клуб за случайным партнером на одну ночь… Ну, это делают смелые, а мямли в это время сидят дома и тоскуют.

Кто же тогда я? Если у меня доставка секса на дом. Без предоплаты. Вообще никаких трат, никакой побочки и обслуживание всегда на высшем уровне… О таком только мечтать можно! Так почему же мечтается совсем о другом?

Я случайно перевела взгляд на полку, верхнюю. Пустая. Игорь не закинул коробку обратно. Коробку с троллем. Поломанным. Я свесилась с дивана, но не сумела нащупать ее на полу и вскочила, чтобы включить верхний свет: до этого комната освещалась лишь отсветом уличного фонаря. Я забыла опустить жалюзи и не задернула шторы, а потом было лень вставать. Сейчас я все это сделала. И только потом пошла на кухню.

Игорь не мог вынести мусор! Зачем?

Мой личный «ящик пандоры» преспокойно лежал в помойном ведре поверх суповых контейнеров. Другого мусора у меня и не бывает… Я вытащила коробку и обтерла со всех боков антибактериальными салфетками.

К счастью, Игорю лень было нести свой бывший подарок с дивана по частям, поэтому он запихнул все в коробку и тряпичная основа тролля осталась, скорее всего, чистой. Сейчас, правда, и на блестящем пластике коробки не было ни пылинки, ни жирного пятна. Открыть? Страшно… Ведь если рассудить, то тролля поломала не я. Значит, это и не на меня обрушатся все тридцать три несчастья…

Мое счастье лежало на подстилке и тяжело вздыхало. Во сне. Главное, чтобы не по папочке!

Я подкинула коробку в руках — сам тряпичный тролль ничего не весил, но пружинка звякнула: выходит, все действительно на месте.

Китайский ширпотреб развалился, скорее всего, от старости. Или от… Неуклюжести дарителя. Вероятно, пружинка застряла, и Игорь применил к ней грубую мужскую силу. Ведь она обязана у него быть. Грубая сила. Не одна ж только нежность!

Снова тряхнула коробкой, и вместе с железкой, что-то ухнуло в груди. Бум… Сердце, упало… Ну и пропади оно пропадом! Мне даром сердечных мук не надо! Настрадалась молча и в одиночку в дурной юности. Когда-то надо начинать жить спокойно. В моем возрасте ценно как раз таки спокойствие. Ни мужа, ни детей — никаких нервов по идее. На мою сестру уже без слез смотреть нельзя. И не только из-за экспериментов на голове. Она еще имеет наглость заявлять, что родители на ней потренировались и сделали потом меня такой распрекрасной! Вот чему она завидует, чему?

Нечего было рожать в восемнадцать от непонятно кого! Еще потом и заявлять старшему сыну, что он сломал ей жизнь. Он! Младенец… Понятное дело, что Антошка свинтил жить к однокласснице еще до получения аттестата о… Ну, да, о половой зрелости… Сейчас доводит своим воспитанием второго. Гошке тринадцать. Сбежит при случае… Потом внуков будет нянчить вместо личной жизни в еще совсем не старости.