В объятиях злого рока (СИ) - "Julia Candore". Страница 64

Мира совершенно точно переметнулась на сторону зла. Зачем она ему помогает? Почему бы ей ради разнообразия не помочь мне?

Кажется, я кричала. И плакала. И снова кричала, задыхаясь от бессилия. Еноты разбегались от меня в страхе. Молчаливые прислужники, казалось, срослись со стенами — от кладки исходила почти осязаемая паника.

Кто-то потихоньку выпустил из клетки Гликерию, которой ничто теперь не угрожало (и, что главное, которая сама никому не угрожала). А я даже не заметила. Я была как в бреду. Ноги наливались свинцовой тяжестью, по мышцам распространялась ноющая боль. В висках стучала кровь, а я всё бежала и бежала по каким-то неведомым коридорам, чтобы наткнуться на тупик и начать всё сначала.

И уже когда усталость подмяла меня под себя, бросила на колени посреди пустынного безымянного зала, я собрала остатки сил и крикнула в пустоту:

— Зачем ты это сделал?! Предатель! Вор! Да чтоб тебя спрут на дно утащил!

С языка уже было готово сорваться проклятие, но я удержалась. Ни один, даже самый низкий и порочный человек не заслуживает проклятий.

Я затихла и, шмыгая носом, калачиком свернулась на полу. И вот тогда-то в голове прозвучал знакомый, донельзя утомленный голос:

"Когда-нибудь, Сафро, ты поймешь. И простишь меня".

"Мне не следовало бояться Непостижимых. Надо было бояться тебя. Ты! Именно ты стёр мою личность. Теперь я никто, пустое место, обычный человек, каких сотни и тысячи. Мне незачем жить", — мысленно простонала я.

"Обычные люди живут же как-то. И ты сможешь", — еле слышно отозвался Тай Фун на краю моего сознания.

"Просто скажи, зачем ты так поступил?" — потребовала я.

Шли секунды. Протекали минуты. Ответа не было.

Какой же ты, Тай Фун, всё-таки эгоист и сволочь!

Солнце падало за горизонт. Чтобы гореть, ему надо поспать. Да и мне отдых не повредит.

Вечер укутывался в сумерки, как в одеяло. Я лежала на голом полу в каком-то лихорадочном полусне. Тянуло затхлым холодом и сыростью. А в голове пульсировала единственная мысль: "Разглядите себя на свет. Где тонко, там и рвётся".

Мне всё казалось, что я упустила какую-то важную деталь. Где-то свернула не туда. И сама, собственноручно, загнала себя в этот холод и сырость.

А утром я подслушала разговор. Коридоры замка извернулись и вывели меня, измотанную и сонную, прямиком к двери, за которой простиралось поле для гольфа. Дверь неслышно приоткрылась: мол, слушай, дорогая. Всё для тебя.

Старый-добрый куст, будто нарочно созданный для того, чтобы за ним сидели в засаде, торчал на фоне бесконечной дали и по пояс скрывал от меня Миру с Тай Фуном. Их верхние половины вели непонятную беседу.

— Ты еще как, держишься? — участливо спрашивала Мира.

— У межпространства уйдёт несколько дней, чтобы приспособиться к новому донору, — расплывчато отвечал Тай Фун. — Пока я еще могу собой управлять. Что будет дальше — не знаю. Одно точно: времени у нас в обрез.

За ночь его всё равно что подменили. Из него словно силу выкачали. Он выглядел изможденным и подавленным. И мне вдруг захотелось хорошенько ему вмазать, чтобы привести в чувство. Нет, обнять, конечно, тоже хотелось. Но вмазать — больше.

Я до крови прикусила язык. Что значит "времени в обрез"? О каком доноре он толкует? Неужели он забрал мой дар только затем, чтобы зараза перекочевала к нему?

— Почему ты ничего ей не объяснил? — продолжала допытываться подруга. — Видел, в каком она состоянии вчера по замку металась?

— Если Сафро возненавидит меня, ей будет легче меня отпустить. Нет гарантий, что я вернусь оттуда живым. Нет вообще никаких гарантий, что я вернусь. Всего одна недостоверная зацепка.

Прямо сейчас моё сердце вынули, положили на деревянную подставку, куда кладут мячи перед началом игры в гольф. И с размаху ударили по нему клюшкой.

Тай Фун. Решил. Пожертвовать. Собой.

Ради какой-то глупой, самовлюбленной Сафро Шэридон. Ради той, которая не видит дальше своего носа. Которая ослепла настолько, что чёрное путает с белым.

Не знаю, почему я сбежала. Почему не вмешалась, не остановила его.

Внутри меня одна за другой сходили лавины отчаяния. Хотелось выть от беспомощности. Даже если бы я ему запретила, даже если бы Тай Фун и впрямь передумал приносить себя в жертву, межпространство не оставило бы его в покое.

Ведь он впитал дар светоча-бивалента и стал совершенным. Желанным экземпляром коллекции. А потусторонний завоеватель у нас перфекционист, спрут его дери. Утащит Тай Фуна к себе — и не подавится.

Меня душило чувство вины. Рыдая в голос, с сердцем на разрыв, я не чуяла под собой земли. И бежала, бежала прочь, не разбирая дороги. Изгнав межпространство из моего тела, Тай Фун заразился сам. И я, только я в ответе за это.

Что придумать? Как поступить, когда в голове ни одной связной мысли?

На моей персональной планете свирепствовали катаклизмы. Ее раскалывали землетрясения, терзали ураганы, жгли пожары. Мой мир рушился. Когда уж тут по сторонам смотреть?

Чуть не пробороздив носом пол (осторожно, скачущие еноты!), я выбежала на улицу. Там уже вовсю шли приготовления — не то к свадьбе, не то к похоронам. Фараон созвал активистов из штаба "Паучьи Ноги", и те разбивали во дворе палатки, таскали какие-то доски, с умным видом толпились возле капсулы-телепортатора.

— Эй, крошка! — помахал мне Фараон. — Сегодняшнюю ночь решили переждать. Выдвигаемся завтра!

Куда выдвигаются? О чем он?

Завидев мою зарёванную физиономию, Фараон переменился в лице.

Глава 37. Остановить самоубийцу

— Сафро, подожди! Ты что, всё узнала?! — воскликнул он и кинулся было меня догонять. Но Каролина зацепила его за воротник.

— Цыц, дубина ты стоеросовая! — прошипела она. — Не усугубляй ситуацию. Я сама.

— Пффф! — сказал Фараон. — Сама усугубишь? Ну понятно.

Под ногу мне подвернулось что-то мелкое и мохнатое. Опоссум! Я вспахала бы носом землю, не придержи меня Каролина. На ней был синий шуршащий комбинезон, сшитый по последней моде. Видимо, тоже готовилась выдвигаться после ночи. Идеальная от кончиков волос до кончиков ногтей, с неизменно яркой помадой на губах, она усадила меня на какую-то бочку, прогнала опоссума и сама уселась напротив.

— Спокойствие, Сафро, — сказала она.

— Какое, к спрутам, спокойствие?! — отставила любезность я. — Вы вообще в курсе, что натворили? Почему вы не остановили Тай Фуна? Он погибнет, если доведет задуманное до конца!

— Мы его отговаривали, правда. Но он упирал на то, что шанс, пусть и мизерный, всё же есть. В конце концов, он взрослый человек…

В подреберье у меня разверзлась гулкая пустота. На глаза вновь навернулись слёзы. Пойти на поводу у его безрассудной отваги? Позволить ему рисковать? Нет уж, дудки!

— Все эти суетливые лоботрясы, — Каролина дёрнула подбородком в сторону центральной дорожки, где сновали молодчики в кепках, — тоже светочи прогресса. Завтра, как проклюнется заря, мы присоединимся к основной группе, чтобы…

Я затаила дыхание. Чтобы что?

— Чтобы залатать эту гиблую дыру в лаборатории Штиля, — со вздохом закончила Каролина. — Извини, дорогая. Проголосовали за то, чтобы тебя не брать.

Итак, крошка Сафро остаётся дома. Бесполезная, ни на что не годная Сафро.

Я не могла смириться с таким положением вещей, но виду, разумеется, не подала.

До самого вечера я тщательно избегала встреч с Мирой и Тай Фуном. Забившись в пыльный чулан, словно загнанный зверь, я пыталась придумать хоть какую-нибудь мало-мальски осуществимую схему. В графе "манипуляции со временем" можно было сразу ставить жирный прочерк, отмотать не выйдет. Сверхспособностей-то больше нет. Приковать Тай Фуна наручниками к батарее — такая себе идея. Оставалось лишь одно: пробраться в лабораторию Штиля раньше "группы захвата" и прямо там, на объекте, провести с межпространством переговоры. Может, оно всё же согласится на мою скромную кандидатуру и оставит Тай Фуна в покое?