Между Сциллой и Харибдой (СИ) - Зеленин Сергей. Страница 106
«Риск», скажите?
Какой риск?!
Про Лёньку Пантелеева слышали?
Да, кто ж про него не слышал – криминальная легенда двадцатых годов!
Думаете, это – матёрый бандит?
Хахаха!
Дрыщавый пацан – чуть старше двадцати лет от роду, едва научившийся самостоятельно попку подтирать – а не звать каждый раз мамочку.
Профессиональный уровень правоохранительных органов Ленинграда был таков, что этот малолетка творил в этом городе всё что хотел. Его арестовали, когда он совсем обнаглев от безнаказанности – буквально сам нарвался на арест.
И шо вы думали?
Приговорили отморозка к «вышке» (хоть народный суд хоть как-то работает), этот беспредельщик – чуть ли не от расстрельной стенки сбежал и, вновь – творил, что хотел. Пока совсем недавно, в прошлом году – не был случайно застрелен при случайной стычке.
Что опять же – очень многое говорит об правоохранительной системе «Города трёх революций».
А будь Пантелеев чуть поумнее и поменьше бы понтовался…
Единственно кого я боюсь, так это питерских «деловых». Или что этот бизнес крышуется кем-то из большевистской верхушки – вроде того же Зиновьева.
Рисунок 33. Ушастая гроза всех питерских ментонов – Ленька Пантелеев.
Ржу не могу!
Так ведь мы не местные!
Накуролесили и свалили и, ищи нас потом – от Минска до Владивостока, от Кушки до Земли Савинкова… Ээээ… «Санникова».
Тем более, с наркотой я на территории СССР – светиться не собирался.
В отличии от Лёньки Пантелеева, Группа «Вагнер» – творила всё по закону. Вернее, по имеющему мандату.
«Мобилизовав» первый попавшийся грузовик, мы ездили по городу и выгребали из аптек всю имеющуюся там «дурь» – от вполне безобидной «собачки», до «тяжеловесного» как свинец в затылок героина. Действовали довольно вежливо, «с протоколом», оставляя «расписки»… Всё как положено и, главное – не трогая кассы. Поэтому, больше чем уверен – на нас даже заявлений в милицию от потерпевших не было.
Несколько подфартило и один из провизоров – шибко перепугавшись, сдал оптового поставщика. Правда, для этого пришлось пообещать – вколоть ему весь морфий, что у него нашли.
Так ведь, это была шутка!
Кто виноват – что человек шуток не понимает?
Только он сам.
Поставщик-оптовик точно также – добровольно и с превеликой охотой, сдал канал доставки дури
Здесь я несколько превысил служебные полномочия и слегка настучал доморощенному наркодиллеру по почкам, каюсь.
Но, только слегка и в обще- профилактических целях, чтоб он не мог совершать дальнейших правонарушений!
Ну, а пальцы дверью он уже сам прищемил – когда устал из унитаза воду пить, я здесь вообще не при делах.
И ваще – не фиг было меня своими паханами стращать, не люблю я этого.
– Что за «Ягодка» такой? Не знаю такого делового – небось члено…сос какой-нибудь из-под шконаря обтруханного. Мы под Железным Феликсом ходим… Знаешь, такого? Ну передавай горячий привет своему Ягодке от Баклана из Луги, как увидишь…
Короче, осознав глубину своего морального падения, оптовый торговец дурью чистосердечно признался – когда и на каком пароходе прибывает следующая крупная партия дури…
Оказалось, что на нашем!
На том, на котором плывёт и наше претензионное оборудование для Ульяновской ВТК имени Кулибина… Сперва от такой сказочной лёгкости, я решил было – что дело нечисто и, всю ночь не спал, ломая голову:
«Случайное совпадение, подстава с засадой или наркоту к нам на каждом пароходе завозят?».
Оказывается, нет – не засада, а царство непуганого наркоконтролем и Интерполом, конкретного лоха.
Нормальных контейнеров тут ещё и не знают (надо будет не забыть застолбить эту идею), груз из Германии прибыл в деревянных ящиках всевозможных форм и размеров. Но с немецкой аккуратностью хорошенько сколоченные из тщательно подогнанных досок, опечатанные с надписями «das Dach», «Vorsicht! Nicht umdrehen!».
Завидовал лютой завистью: каждая разовая тара – как произведение искусства…
Немец, он и в Африке немец!
Приходилось читать, что прибывавшее в СССР оборудование – часто было не в комплекте, бракованным или вообще – не тем, что покупали – вообще другого предназначения или устаревшим. Фирмачи тоже были не безгрешными и, пользуясь некомпетенцией советских приёмщиков – обували их как последних лохов. А возможно – тупо договорняк, я бы такой вероятности не исключал.
Но не в этот раз!
Видно, Феликс Эдмундович – всё же был пацан реально авторитетный и, с ним такие трюки – проделывать опасались. Проверили пломбы, вскрыли ещё на пароходе ящики, тщательно проверили по сопроводительной описи, вновь закупорили и опечатали, все трое расписались и только тогда разрешили разгружать на охраняемый нашими же бойцами портовый склад.
Пока гражданские принимали оборудование, я с двумя вагнеровцами принимал «посылку от Ганса из Гамбурга». Когда курьер спросил про расчёт – мы его выкинули за борт, с той стороны судна – где никого не было.
Но, он не утонул, клянусь!
Хороший пловец оказался и неизвестным мне стилем, погрёб куда-то в сторону «свободного мира»… Очень надеюсь доплыл – не хочется лишний грех на душу брать.
Морфий, кокс, герыч и ещё какую-то дрянь – вроде с дерьмом перемешанного пластилина, я при бойцах утопил в Неве – на радость балтийской салаке.
«Травку» оставил.
– Таащ командир, а это что?
Поднимаю увесистый (килограммов под пять-шесть), туго набитый вещевой мешок армейского образца – в простонародье просто «сидор»:
– Это? Это сушёная индейская трава для кроликов – для повышения их аппетита.
Озадачено почесав затылок:
– И что с нею делать, прикажите? Ладно, завтра с утра пойду в ближайшую школу – юннатам отдам на пропитание пушистым ушастикам.
«Кроликов» было трое не считая приведшего их «на пробу» Вели-Брата.
Знакомя финнов с культурой курения каннабиса (не подумайте чего плохого – знакомой мне лишь по книжкам да видакам), я свернул четыре «косяка» и раздав в руки, проинструктировал о способах применения – продемонстрировав «на холодную»:
– Курится как табак, только вдыхать надо глубже и стараться «с воздухом».
Главный «контрабас» пока шмолить дурь воздержался – внимательно следя за всеми моими манипуляциями. «Подопытные» же – долго уговаривать себя не заставили и, вскоре задымили самокрутками – как Вторая тихоокеанская эскадра на подходе к Цусиме.
– Ну и как? – спрашивает Вели, когда было скурено до половины самокруток.
– Табак как табак.
– Слабый табак.
– Вонючий табак.
Тот недоумённо посмотрел на меня, но я дал знак, мол «ждём».
Вот, «травка» уже был скурена до самых пальцев – но ничего не происходило и, Брат уже стал посматривать на меня – как «кровавый ГБист» на врага народа.
Успокаиваю, как могу:
– Ждём, Вели, ждём. Водка, она тоже не сразу вставляет.
– Почему сам не курийт?
Стучу по грудине:
– Лёгкие слабые после польских лагерей.
– Ты воевал?
– Да.
С волчьим холодком во взгляде:
– Я тоже. С вашими…
Знаю, я ваши «войны»!
Весной 1918 года, финские егеря устроили этническую чистку – массовую резню русского населения в Выборге, под которую попали все не говорящие на языке суоми: русские, евреи, кавказцы, поляки и даже весьма немногочисленные в те времена украинцы…
Их-то за что?
Улыбнувшись, пожимаю плечами и, с какой-то – самому себе противной «жидовской» интонацией, говорю: