Между Сциллой и Харибдой (СИ) - Зеленин Сергей. Страница 187
– Принеси мне портсигар и спички…
Довольно увесистая пощёчина, приводящая в чувство реальности:
– Ха! Ты забыла, кто я? НУ?!
Со сладкой истомой:
– Ты – сам Дьявол во плоти!
«Мазохизм до кучи? В следующий раз надо будет попробовать с плёткой и кожаной амуницией».
– То-то же… Никогда не забывай: я – демон Азазел, а ты – моя секс-рабыня. Хорошо себя ведёшь – получаешь адски-неземное удовольствие. Плохо себя ведешь – наказываешься отлучением от моего «жезла». А ну-ка открыла зенки!
Её лицо оказалась напротив моего «дружка» и, её «зенки» – буквально на лоб полезли, когда она выполнила мой приказ.
– Невероятно!
– Целуй его – принеси клятву верности самому Дьяволу!
Послушно касаясь упругими губками, несмело чмокает…
– Ещё! ГЛУБЖЕ!!!
Ещё и ещё и, вот она уже любит меня «по-французски». Хотя… На мой взгляд несколько по-дилетантски.
«Надо будет её с той нижегородской «бабушкой русского минета» познакомить. А то – без пяти минут «супер-стар», а сосать толком не умеет… Любительница!».
Спустя довольно продолжительное время, изливаюсь в неё вдругоряд. Была ещё мысля поэкспериментировать с аналом…
Но, сказать по правде – не особый любитель этого вида конфулиза. Да и подходящей «смазки» под рукой не оказалось – разве что послать кого-нибудь из хозобслуги за трансмиссионкой «негр-ойл» в опытно-экспериментальный цех.
Да и, вообще – на сегодня мне хватит.
Хорошего понемногу, а то разбалуется!
Лиля Брик нараскоряку, но в хорошем рабочем настроении добравшись до остатков кровати, шарит под подушкой и найдя искомое закуривает, сбрасывая пепел прямо на пол. Я, приведя себя в порядок, усаживаюсь на табуретку напротив неё – как в самом начале разговора и, как ни в чём не бывало:
– Как Вам «любовь» с дьяволом во плоти, Лилия Юрьевна?
Оба с ней понимаем: «ролевая игра» закончилась – начался традиционный разбор полётов и раздача слонов.
Закрыв глаза, она выдыхая дым:
– Чертовски божественное наслаждение, подобного которому никогда не испытывала… Теперь я понимаю, за что можно продать душу.
Бесцеремонно оборвав «лирику»:
– Я знаю. Однако, в отличии от мужчин – знакомых Вам прежде, Дьяволу в свою очередь – требуется от Вас не наслаждение. Всё это он уже прошёл миллионы лет назад…
Она выжидающе-тревожно внимает мне.
– …А служба! «Чертовски божественное наслаждение» же – лишь поощрение за верную службу. Всё понятно, моя раба?
Та, без заметного стёба, даже с неподдельной искренностью:
– Всё, что прикажешь, мой Азазел! Я готова стать твоей кинозвездой. Хоть прачкой в этом лагере, лишь бы…
Жестом прервав рассуждения, ставлю условия:
– В следующий раз «чертовски божественное наслаждение» будет после образования киностудии. Ты, разумеется – ведущая актриса, Маяковский – режиссёр, я – главный спонсор и сценарист. Как тебе такой кадровый расклад?
Будущая кинодива, после несколько подзатянувшегося ожидания, спрашивает недоумённо:
– А, Осип?
С трудом вспоминаю, кто это:
– «Котик»? Он, как и прежде – рогатый муж… Бугагага!!!
С достоинством и выдержкой видавшей виды светской львицы:
– Напрасно, ты так! Если действительно затеял создание частной киностудии – Осип может помочь тебе, как никто другой.
Интересное кино!
– Вот, даже как? А вот с этого места – поподробней, Лилия Юрьевна: чем это интересно, мне может помочь – этот ваш четырёхглазый «кото-олень»? Бугагага!!!
После её буквально пятиминутного рассказа об тонкостях отношений в их «шведской» семье, я чуть с табуретки не рухнул…
До чего же обманчива внешность человека!
Её «Котик», Осип Максимович Брик – маленький, осторожный, крадущийся и, вправду – похожий на кота в пенсне человечек, вдруг предстал передо мной – эдаким серым кардиналом, невидимым режиссером, маленьким тихоней-дьяволом и немножко сутенером – который дергает за ниточки всех, кто его окружает – принуждая к действию.
– …Я даже скажу так: если Осип сегодня что-нибудь расскажет (какое-нибудь открытие или какой-нибудь тезис, теорию), Маяковский через день будет об этом говорить в Политехническом музее. Он настоящий вождь!
Держусь за казённый табурет крепче, чтоб не упасть.
Занимаясь литературным творчеством и, иногда тусуясь в соответствующей среде, я конечно же знал, что Осип Брик [67] – как и Владимир Маяковский, является одним из теоретиков творческого объединения «Левый фронт искусств» (ЛЕФ)… Но, предполагал, что лишь как «тень» последнего и по протекции «общей» жены.
Однако, поди ж ты!
Этим «рогатиком», написана повесть «Не попутчица» – о вождях победившего пролетариата, желающих жить «красиво». Возможно, первое антикоррупционное литературное произведение в Советской России. Осип, единственным критиком выступал против фадеевского романа «Разгром» и публично подвергал сомнению слова Максима Горького «Человек, это звучит гордо!».
Согласитесь, в те времена для этого нужна была определённая смелость!
Ладно, оставим «Котика» на сладкое а, пока поговорим про «Щеню»… Поразмыслив, я решил как можно быстрее перетереть с Осипом, а пока:
– Согласится ли Маяковский на столь радикальную перемену образа жизни?
Та, лишь рукой махнув:
– А думаешь, нынешний его «образ жизни» столь уж привлекателен? Поэзия, отнюдь не приносит Владимиру желаемых дивидендов! И дело даже не в деньгах: да, в народе он популярен, но…
Власть пока ещё не объявила – пока ещё живого Маяковского, «иконой» пролетарского искусства.
А как бы даже не наоборот!
Ещё Ленин отчего-то взъелся на поэму «150.000.000» и, принялся по-интеллигентски чмырить её автора, так как это только он умел. Чуть позже, в газете «Правда» Отделом пропаганды и агитации ЦК РКП(б) – была напечатана статья Льва Сосновского «Довольно маяковщины!». С тех пор, поэт регулярно подвергается политическим нападкам по всем направлениям: от обывательских слухов об его мнимом сифилисе – до погромных статеек в газетах конкурирующих литературных группировок, в чём мною отчётливо видна «невидимая» рука будущего «РАППа».
Публикации сборников стихов Маяковского, бывает – затягивается на долгие месяцы, а то и год – как «Мистерии-буфф». Советские чиновники, вобравшие все худшие качества своих самодержавных предшественников и обзаведясь новыми – постоянно канителят, мурыжат и в результате издают их ничтожными тиражами. Он, постоянно судится за нищенские гонорары с «Госиздатом», который выплачивает их после второго-третьего процесса, бывало…
Короче, беспредел – полный!
– …Так что Володя с удовольствием примет твоё предложение, Серафим. Тем более, он сам мечтает вернуться в большой синематограф, безостановочно кропает сценарии, даже пытался заинтересовать кое-кого из «Госкино» продолжением «Закованной фильмой» – «Сердце экрана».
Вздохнув, она с безнадёгой махнула рукой:
– Но везде получает от ворот поворот.
Зная ответ, всё же вопрошаю:
– Почему же в таком случае он дал «от ворот поворот» мне?
Стараясь быть предельно тактичной:
– Потому что твоё предложение выглядит весьма несерьёзным. Ты – бесконечно далёк от этого вида искусства и это сразу заметно…
По сути, она обозвала меня провинциалом. И стоило тогда так стараться – разбрасываясь «наследственным материалом».
– …Но вот если тебе поговорить на эту тему с Осипом! Тогда, возможно он что-нибудь придумает.
Оказывается её Котик, что говорится – «держит руку на пульсе» советского кино. У него имеются кой-какие полезные знакомства и подвязки и, он тоже сочиняет сценарии для синематографа.