Между Сциллой и Харибдой (СИ) - Зеленин Сергей. Страница 195
Правда, харьковчане переманили к себе немало специалистов с АО «Россредмаш», на что Дыренков постоянно жаловался Шниперсону. На что, я в его обличии отвечал:
– Значит Вы, Николай Иванович – не смогли создать надлежащих условий для своих людей, отчего они от Вас бегают!
– Сравнили тоже, Давид Львович… Харьков, всё же – столица, хотя и всего-навсего Украины. А, что такое Выкса? Дыра!
Кулаком по столу:
– ВРЁШЬ!!! Выкса – столица «Акционерного Общества Российского Среднего Машиностроения», товарищ Председатель Совета директоров! И Вам следует всерьёз заняться её благоустройством – прежде чем Вами займётся ОГПУ!
Справедливости ради сказать, я ему через архитектурно-строительный отдел «ОПТБ-007» подкинул генеральный план преобразования и рекострукции Приокского края, коим Дыренков и немедленно занялся со всей присущей ему энергией.
Сотрудничество с столично-украинским «Харьковским тракторным заводом», позволило мне выйти на «донецких» – от коих моя «подпольная империя» стала по бартеру получать металл, уголь и креозот для химии.
К осени 1924 года, наконец-то более-менее стабильно – ломаясь не чаще пары раз в месяц, заработала установка по первичной переработке доменного шлака из отвалов Ульяновского чугунолитейного завода. Выделяемый из него в первую очередь так называемый – «корольковый» чугун, переливался в вагранке в стандартные слитки и как ферросплав поставлялся в «Акционерное Общество Российского Среднего Машиностроения» (АО «Россредмаш») – для производства наиболее ответственных частей трактора «Мужик», а также использовался на месте – для нужд «УАЗа», опытно-экспериментального цеха «ОПТБ-007» или артелей кооператива «Красный рассвет».
Получаемый из того же источника высококачественный цемент бодяжился с обычным и использовался в строительстве, или складировался на будущее…
Фосфаты (соли фосфорной кислоты – в основном калия и кальция), мной предполагается использовать для производства минеральных удобрений (фосфат аммония или «Амофос») и огнестойких антипиреновых составов для пропитки шпал – из которых изготавливаются быстросборные «ульяновские» домики нашего с Ксавером «совместного предприятия» АО «Жилстрой».
По «Пятилетнему плану развития Ульяновска» – основные «движняки» начнутся в 1926 году. Пока всего лишь удалось договориться с производителями жидких моющих средств – об использовании фосфатов как компонента мыла для умягчения воды. Закинул «удочку» в Наркомат путей сообщения, все морские-речные пароходства и вообще – разослал рекламные листки всюду, где используются паровые котлы: добавка фосфатов в котловую воду – способствует уменьшению образования накипи на внутренних стенках котлов и, тем самым – увеличению межремонтного пробега.
Однако, пока «воз и ныне там»!
Так что, работаем «на склад» и практически себе в убыток.
А что тогда говорить об основных составляющих ульяновского доменного шлака – об двуокиси титана, оксиде циркония и карбидах этих металлов? Не говоря уже про не так давно открытый датскими учёными элемент «гафний».
На склад, на склад – и только на склад!
Если бы не получал исправно финансово-денежные средства от Ксавера – я бы, несмотря на все свои «рояли» и «послезнания» – уже давно бы летел как фанера над Парижем и, как журавель – улетающий умирать на Юг, курлыкал что-нибудь печальное.
Осознавая сей факт и своё – просто фантастическое везение, я бывало – по несколько раз на день говорил:
– Это я удачно в тот раз к нему «зашёл»: полторы недели страха – и всё небо в алмазах!
Профессор Чижевский Дмитрий Павлович со своей группой «младших научных сотрудников» – штат которой постепенно, но неуклонно увеличивался, «сосал» с меня финансовые средства – аки «чёрная дыра» средних размеров межгаллактическую звёздную пыль.
Созданная им в одном из старых цехов Ульяновского чугунолитейного завода «Лаборатория металлургической химии» – постоянно перестраивалась, расширялась, пополнялась приобретаемыми мной по его заявке оборудованием и приборами…
По степени оснащённости, уверен, это была – современнейшая лаборатория в Советской России!
Да и большинству западных лабораторий подобного профиля – она могла бы дать пару очков форы. Однако требуемого мной, хотя бы по самому минимуму – чистого диоксида титана (рутила), я от Чижевского очень долго не мог дождаться…
Я конечно понимаю всю сложность поставленной перед сотрудниками лаборатории и её руководителем задачи, но нет-нет, да и вопрошал как Гай Юлий Цезарь – сенатора Люция Сергия Каталину:
– Доколе, о профессор, Вы будете испытывать долготерпение наше?!
Вроде бы старался вопрошать шутливо, но что-то видать было в моём голосе или взгляде такое, что заставляло Дмитрия Павловича нервничать:
– Если бы Вы разрешили работать над сульфатной технологией очистки диоксида…
Кулаком по столу:
– НЕ РАЗРЕШУ!!!
– Вы, – обижается, – невежественный дилетант.
– Вы – зашторенный догматик!
Вот и поговорили, что называется.
Осенью 1924 года мы нервничали уже оба и, как-то после очередной поездки в Нижний Новгород – я как бы между делом обронил в разговоре:
– Чисто случайно довелось оказаться в вашем доме, профессор и, знаете: ваша комната – откуда я Вас подобрал, кажись – скоро должна освободиться…
Затем, подмигнул:
– Я там шепнул кому след и её покамест попридержат. Специально для Вас.
Дмитрий Павлович взбледнел лицом как мраморный статуй и, не прошло и недели – как он подошёл ко мне с колбочкой наполненном каким-то порошком идеально-белого цвета.
– Кокс или герыч? – рассматривая на свет, прикалываюсь я.
Тот, не приняв моей шутки:
– Что заказывали – то и получили! Это двуокись титана (TiO2) чистотой близкой к 98-ти процентов. Чище – просто невозможно, уверяю Вас.
Пытливо заглядываю в глаза:
– Хлорный метод?
– Да. Тот, что Вы в тетрадочке какой-то показывали.
Этот «рояль» был в студенческом конспекте сына, а не на компе.
Оценивающе взвесив в руке, прищурив глаз вопрошаю:
– Не маловато ли будет за целых… Сколько мы с Вами уже знакомы, профессор?
Дмитрий Павлович, чуть ли не книксен мне сделал:
– Чем богаты – тем и рады, Серафим Фёдорович! Большего количества в день, в наших лабораторных условиях получить нереально.
– «В день»? – с паршивой овцы хоть шерсти клок, – хорошо, пусть будет по столько в день… И в ночь! Обеспечьте круглосуточный режим работы лаборатории – народу у вас в группе хватает.
Это у меня будет, если «на глазок» – примерно по килограмму-полтора этого «волшебного» порошка в сутки. Ну, что ж – пойдёт для почину!
– А, что нужно для того, профессор, чтобы производить чистую двуокись титана тоннами?
Пожимает плечами:
– Думаю, сперва надо спроектировать и изготовить опытно-промышленную установку – чтоб выделять где-то по тонне-две этого вещества в сутки, затем…
– …Затем – промышленную установку, – прерываю нетерпеливо, – так, что для этого надо?
Тот, достаёт листочек с очередным списочком и протягивает мне. Бегло ознакомившись, я поддерживая рукой выпадающую челюсть, произношу лишь…:
– ОГО!!!
…Прежде чем надолго онеметь.
По ходу, этот яйцеголовый решил – что я трахаю дочь самого Ротшильда, или даже того самого. Рад бы на благо Отечеству – да там и без меня «трахальщиков» хватает, в очереди стоят.
Не подпустят!
Интеллигентный, но по натуре слегка мстительный Чижевский, не преминул утешить:
– Серафим Фёдорович! Это всего лишь по предварительным – самым скромным моим прикидкам. Даже с учётом того, что «промышленную установку» – Вам разработают и спроектируют инженеры вашего «ОПТБ-007», чей рабский труд…