Двадцать четыре секунды до последнего выстрела (СИ) - Коновалова Екатерина Сергеевна. Страница 28

Стоило ему закрыть глаза, как он снова увидел Кевина на кресте, только в этот раз кое-что заставило его нервно оглянуться по сторонам и броситься на поиски Мэтта. Ему просто нужно было услышать, что это плод его больного воображения. 

На площадке по-прежнему царил хаос, но Александр знал, как искать Мэтта во время любой бури — просто идти к её эпицентру. 

Он стоял на пустыре недалеко от вертолёта и, бурно жестикулируя, пытался, кажется, разом давать указания Кристин, отвечать что-то детективу-инспектору и жать руку седому мужчине в чёрном костюме, явно только что прибывшему. Кроме того, каждые несколько мгновений к Мэтту кто-то подбегал с вопросами, и он успевал отвечать на них. 

Больше всего на свете Александр хотел бы держаться подальше от этого водоворота людей, эмоций и голосов. Но ему нужно было узнать всего одну вещь. И, сцепив зубы, он решительно подошёл к Мэтту и спросил:

 — Из какого дерева сделан крест? 

 Все замолчали. Инспектор поднял брови. Мужчина в костюме, напротив, нахмурился недовольно. Мэтт задумчиво поскрёб в затылке. А потом молоденькая девушка в полицейской форме, которую Александр сначала даже не заметил, пискнула:

 — Из оливкового. Только под шляпками гвоздей…

 — Дощечки из другой древесины, — прошептал Александр. — Можете проверить, но это акация. 

 — Я не понимаю, мистер Кларк, — проговорил инспектор, а Александр ощущал качание земли под ногами. 

Оливковое дерево. Дощечки из акации. Декоратор крутил пальцем у виска, когда сооружал этот крест. 

 — Так, — раздался очень громко, звонко и успокаивающе голос Мэтта, — мистеру Кларку надо прилечь. Я отведу его и вернусь. Вы тут осмотритесь тогда, сэр. 

 — Что за оливковое дерево? — спросил другой голос, раздражающий. 

 — Потом, потом всё. Так, давай, дружище, тебе надо прилечь. Иначе Елена снимет с меня голову. 

Мэтт, конечно, позвонил на студию сразу, как только они пришли в трейлер и Александр лёг. И конечно, получил закономерный ответ: крест пропал. 

Положив трубку, Мэтт взъерошил волосы и сказал уверенно:

 — Елена и этот парень из… Агентства по борьбе с серьёзной организованной преступностью, — он произнёс название как будто нараспев, — разберутся в этом деле ещё до того, как мы с тобой завтра проснёмся. 

Видит бог, Александр очень на это надеялся. 

Глава 14

К звонку в половине четвертого утра Себ был не готов. Рингтон вырвал его из сна как армейская тревога, заставил вскочить на ноги и потянуться к одежде. И только застегнув штаны, Себ осознал, что бежать никуда не нужно.

Он схватил телефон, бросил быстрый взгляд на экран и ответил сиплым голосом:

 — Миссис Кейл? 

Что бывшей тёще могло понадобиться от него в такую рань? Из трубки раздался судорожный всхлип, переходящий в подвывание.

 — Миссис Кейл? — повторил он, холодея. — Что случилось, миссис Кейл?

 — Басти… Басти, Эмили…

 — Тш-ш… — выговорил он, — тихо… скажите мне. Просто скажите.

 — Эмили… — снова всхлип, сухие рыдания, хрипы, — самолёт… Позвонили спасатели… Басти…

Себ опустился обратно на кровать.

 — Когда позвонили?

 — Только что… Она говорила, что летит отдыхать. Мы вчера с ней…

Да нет. Ну, твою ж… Просто чушь какая-то. В голове не укладывалось.

 — Басти, я не знаю, что делать… кому звонить…

 — Тихо, тихо. Вы правильно сделали, что позвонили мне. Сейчас… — он вцепился пальцами в волосы, потянул, уронил руку, — мама с папой приедут к вам, я попрошу. Тихо, тихо, миссис Кейл. Я всё выясню. Всё будет хорошо, — он говорил что-то успокаивающее, не вдумываясь в слова. 

Когда всхлипы затихли, он сбросил вызов и взял ноутбук. Чёртова машина грузилась слишком долго! А ему нужен был интернет. Срочно.

Сайт BBC открывался, кажется, вечность, но всё-таки загрузился, выплюнув на Себа заголовок. Тяжело выдохнув, Себ пробежал глазами новость, выхватывая только обрывки слов и смыслов: «Рейс 986 Каир — Лондон», «крушение», «164 человека», «работают спасатели», «… с родственниками погибших».

Отставив чуть в сторону ноутбук, экран которого светил слишком ярко, до рези в глазах, он набрал цифры, указанные в конце новости. Дозвониться на горячую линию оказалось непросто, но он ждал до тех пор, пока профессионально-уверенный, спокойный голос не ответил ему.

«Миссис Эмили Майлс». «Да, из Каира». «Я её муж». Больше Себу ничего не потребовалось говорить — ни приветствий, ни всяких там «подскажите, пожалуйста», и, надо сказать, он был благодарен за это спокойному голосу.

Потом был папин номер — Себ предпочитал поговорить с ним, а не с мамой. Им сейчас требовался здравый смысл и способность соображать, а не слёзы.

 — Сын? — у папы голос со сна тоже был хриплый. — В чём дело?

 — Эмили погибла в авиакатастрофе. Миссис Кейл сейчас звонила мне. Она в ужасном состоянии, нужно с ней побыть.

Папа не стал задавать лишних вопросов.

 — Буду через полчаса. 

 — И пап…

 — Что, Басти?

 — Маму можешь взять, но проследи, чтобы без рыданий.

 — Поучи ещё… Я позвоню утром.

Вот и всё. Из Лондона ночью больше ничего не сделать. Спустив ноутбук на пол, Себ лёг на кровать, уставившись пустыми глазами в черноту потолка. Дальше будет опознание. Он съездит, ясное дело. Похороны. В Карлайле? Будет так, как решит миссис Кейл. 

Сьюзен… Кому-то придётся сказать ей, объяснить, что случилось. И Себ точно знал, кто это будет.

Джексон тоже, скорее всего, погиб, хотя о нём пока ничего известно не было. Но давайте честно: в авиакатастрофах выживают не так уж часто. 

Себ тяжело выдохнул. Дерьмо случается. Хорошие люди: мужчины и женщины, — просто умирают. А те, кто остался, стоят полчаса над их гробами, слушая пастора, и уходят жить дальше. Это нормально. Жизнь такая. Просто это не должны были быть Эмили и Джексон. Не сейчас и не так.

Он опять взял телефон и, отлично осознавая бессмысленность своих действий, позвонил Эмили. «Абонент не отвечает». Но вдруг бы?..

Раздался тихий робкий стук в дверь, и Себ был вынужден встать и открыть дверь. Сонная Сьюзен посмотрела на него, кутаясь в халат, и спросила:

 — Что-то случилось, папочка? Я слышала что-то…

 — Я тебя разбудил? — ласково спросил Себ, опускаясь на корточки, чтобы посмотреть Сьюзен в лицо. 

 — Чуть-чуть. Это не страшно. Но я подумала, раз ты не спишь…

Нужно было сейчас обнять её, отвести в постель, уложить. Ребёнку не нужно узнавать такие новости ночью. Ну, да, конечно, а днём их узнавать легко и просто. 

 — Пап?

 — Очень поздно, дорогая, — произнёс он. — Давай отведём тебя в постель?

Он расскажет ей обо всём утром, когда она будет готова. И тут же подумал, что всё это херня — не будет она готова услышать такое, никогда. 

 — Пап, всё хорошо? — она положила руки ему на плечи, и Себ понял, что не может соврать ей сейчас, а утром ошарашить страшной новостью.

 — Нет, принцесса, не всё, — признался он, подвёл Сьюзен к своей кровати, усадил, обнял за плечи и сказал правду: — Произошло кое-что плохое. Мамин самолёт упал. Мама погибла. 

Это было тяжело. Сьюзен плакала, пыталась вырваться, плакала снова, пока, наконец, не уснула, совершенно вымотанная. Себ, поудобнее устроив её голову на своём плече, смотрел перед собой, прокручивая в голове однообразные мысли.

Смерть не пугала его и не шокировала. Он своё давно отплакал и отблевал. Он не впервые терял близких людей: друзей, сослуживцев, тех, кто спасали ему жизнь по многу раз.

Его разрывало изнутри от страха за Сьюзен. Она не могла жить с ним всё время. Господи, да это была бы худшая идея в мире. Ей нужно внимание, время, помощь психологов и комфортные условия. Не говоря уже о том, что его работа противоречила самой идее воспитания ребёнка. Но Сьюзен нуждалась в заботе и поддержке. Кто возьмёт на себя её воспитание? Как ему это всё устроить, чтобы, находясь в комфорте и безопасности, она, в то же время, не чувствовала себя так, словно вместе с матерью потеряла и отца? И как, Господи, ему помочь ей пережить это огромное для неё, такой маленькой, горе?