Двадцать четыре секунды до последнего выстрела (СИ) - Коновалова Екатерина Сергеевна. Страница 50

— Голоден?  

— Странно, что вы — нет… Джим, — пожал плечами подобревший Себ.  

— Скучно… еда — это скучно. А сейчас у меня как раз есть, о чём подумать. Ни о чём не спросишь?  Официант вернулся, и перед Себом появилась большая тарелка каких-то овощей с сыром. Выглядело уныло.   

— О, не смотри так, детка… — протянул Джим, мгновенно считав выражение его лица, — продолжение следует. Мне в детстве говорили, что питомцев необходимо кормить, чтобы они служили верно… И не сожрали своего хозяина. Моего дядю съели собаки, знаешь ли, его собственные. Сгрызли его лицо…

Себ взял вилку, посмотрел Джиму в глаза и отчётливо подумал: «Иди нахер». Раз уж он так хорошо читает мысли, может, и эту уловит? Джим заулыбался шире, и Себ приступил к салату, надеясь, что босс заодно и догадается, что задавать вопросы с полным ртом сложновато. Догадался.  

— Некоторые игры бывают опасными. Особенно если кто-то хочет сыграть тобой. Очень удобно иметь карманного изобретателя красивых преступлений, правда? Себ промолчал, и Джим продолжил.  — Особенно если хочешь подвинуть с места Елену Кларк.  Эти имя Себу ни о чём не говорило, да и салат с хлебом шёл не так плохо, как мог бы, так что он ограничился пожатием плечами. Джим подпёр щеку ладонью.  — Не так-то просто меня похитить, знаешь ли… Собственно, невозможно. Но кое-кто решил попробовать. 

— Тем парням, — напомнил Себ, — почти удалось. Помните? Джим рассмеялся:  

— Ох, детка. Они только думали, что похищают меня. На самом деле, это был трансфер. С которым ты обошёлся не очень-то вежливо. Нет, я не в обиде, — тут же добавил он, — их бы всё равно убили, просто часом позже. Сейчас всё иначе. 

Себ решил не раскрывать подробнее эту тему, она была неприятной, и вместо этого спросил:   

— Так вы скрываетесь здесь? Для этого переезды? Тай, Амстердам, автобусы? Запутать следы? Это многое объясняло бы. 

Джим хохотнул:  

— Не совсем. Я не скрываюсь. Я сейчас сижу в номере «Коринфии», возле окна. На прицеле меня держит снайпер, и я соглашаюсь со всеми условиями шантажиста… Или, может, уже согласился? Эта разница во времени всё путает.  

— Не понимаю…— нахмурился Себ.  — Мне не нужно скрываться, мне нужно перестать существовать на неделю. Ты думаешь, так много людей знает меня в лицо? — он покачал головой. — Кое-кто убеждён, что всё посчитал правильно. Я преподнесу ему на блюдечке Елену Кларк, Елена — нашу внутреннюю разведку. Разведка — Британию с потрохами. А тот, кто владеет Британией, считай, почти владеет миром. 

Официант поставил на стол тарелку с сочным стейком, но Себ не притронулся к приборам. Он задумчиво ущипнул переносицу. Нет, все эти игры и интриги Джима его мало волновали. Ему не было дела до всех этих людей, пока они не окажутся у него на прицеле. Он принципиально игнорировал политику. Задуматься его заставило другое. Два вопроса: зачем в это увлекательное путешествие Джим втянул его и почему вдруг решил рассказать о том, что происходит?  

— Оу… — Джим подался вперёд, — ты не перестаёшь удивлять. Верный вопрос.

Себ выдохнул.  

— Я не задавал вопросов.  

— «Зачем он мне всё это рассказывает, бла-бла-бла», — кривляясь, озвучил Джим, а Себ порадовался, что он хотя бы не догадался о первом вопросе, — я скажу… Я мог бы использовать тебя вслепую, Себастиан, ты пошёл бы туда, куда я прикажу, и сделал бы всё, что я потребую, верно?

Смерив его самым мрачным взглядом из своего арсенала, Себ подвинул поближе стейк и отрезал первый кусок. Оценил прожарку — с кровью. Прожевал. Взялся за второй. Нет, серьёзно, стейк большой, Себ — голодный, но уже не кидается на еду, так что они могут так сидеть и молчать довольно долго. Соглашаться с очевидным, да ещё и вслух, только чтобы потешить больное самолюбие Джима, Себ не собирался, особенно когда есть мясо, жаждущее его внимания.  

— Ты ведь сам осознаёшь, что это омерзительно, да? — вдруг уточнил Джим будничным тоном.  

— Что?  — То, что ты ешь.  — На войне нет атеистов и вегетарианцев. Вернее, бывают, но недолго. А прожарку вы сами заказывали, — и, чуть-чуть назло боссу, Себ отрезал кусок больше и с удовольствием отправил в рот.

Джим покачал головой и махнул рукой официанту. Что-то заказал, причём от официанта Себ расслышал «вино», от Джима — «но, граци» («нет, спасибо»?) и «салат». Явный прогресс в итальянском.  

— Есть же скучно, — напомнил он.

Джим подмигнул:  

— На этот вечер ты — моя шоу-программа, дорогой. Так вот… возможно, в ближайшие дни тебе придётся поработать головой, — резко вернулся он к теме, — подумать самому. Тебе для этого пригодится немного информации, не считаешь? — и он замолчал.

Себ с некоторой печалью закончил со стейком, глотнул морса, на который сначала и вовсе не обратил внимания, откинулся на низкую спинку дивана и спросил:  

— Так что мне нужно знать? После еды и думать, и говорить стало легче. Он охватил взглядом ресторанчик — маленький и полупустой. Обратил внимание на всех, кто был одет недостаточно легко и мог бы прятать оружие. Убедился, что у него за спиной стена, а значит, как минимум, к затылку пистолет ему никто не приставит.

Джиму принесли салат, он взялся за вилку с ленцой, попробовал траву. Может, если бы он ел мясо, процесс его бы больше веселил? Всё время жевать зелень Себу тоже было бы скучно, пожалуй. Он понимал, что в этих размышлениях нет никакого смысла, но не тормозил их. Они забавляли.  

— Можешь пока не переживать. У нас около четырнадцати часов, прежде чем они поймут, что ошиблись. И после этого… — он чуть прищурился, как от удовольствия, — будет весело. Я даю нашей Елене Прекрасной три дня на то, чтобы разобраться в ситуации. Как думаешь, Себастиан, сможешь не позволить меня убить на протяжении трёх дней? Если их возьмут в кольцо посреди улицы, например, или подловят в засаде и обезоружат — точно нет.   

— Сэр… — Себ оставил стакан, выбросил из головы все посторонние мысли и сосредоточился. Мозг немедленно включился и настроился на работу, — зависит от обстоятельств и условий.  

— Условия, — протянул Джим, — когда они поймут, что ошиблись, они придут за мной. Но кто я такой? Может… — в его речи вдруг просквозил ирландский акцент, веки потяжелели, — я — просто выдумка? Чья-то ширма? Актёр, который мастерски играет роль. Ты ведь сам рассказывал мне, Себастиан, помнишь? «Нет никакого Груффало, я выдумал его». Может, я — мышонок, который придумал большого Груффало за своей спиной, чтобы распугать зверей в лесу? 

Себ сглотнул. Можно, пожалуйста, обратно злого босса? Или босса, который разыгрывает гея? Ну, пожа-алуйста, он даже подыграть готов, если это нужно, чтобы убрать безумную версию Джима куда-нибудь подальше. Зажмуренные глаза распахнулись, зрачки расширились.  

— Ты не понимаешь, мой дорогой? Что-то иррациональное, да? — он тонко хихикнул. — Но ты знаешь, кто я такой?  Каким-то совершенно бессмысленным, сумасшедшим диалогом Джим пытался завести его в трясину.

Себ выровнял дыхание, выпрямил спину, шире развёл плечи и отчеканил:  

— Я на вас работаю, сэр. По контракту. Остальное меня не касается. Давайте вернёмся к теме, и я попробую что-то сделать, чтобы вы пережили следующие три дня.

Джим откинулся на спинку стула и медленно соединил ладони в одиночном хлопке. Растёр шею. Щёлкнул пальцами, подзывая официанта. Расплатился не глядя. Набросил куртку и пошёл к выходу, ничего не говоря.

Себ чуть задержался, логично предположив, что без него босс вряд ли уйдёт. Заскочил в туалет, закрылся в кабинку и, прикрыв рюкзак курткой, вставил магазин в «L9A1», судя по гравировке, аргентинский и достаточно старой модификации [17], убедился в надёжности предохранителя и сунул пистолет в во внутренний карман куртки. Не лучший выбор, но лучше уж старенький надёжный «браунинг», чем голые руки.

 Джим ждал на улице, как будто не сомневался, что Себ задержится. Спрятав руки в карманы, он что-то немелодично насвистывал, но сразу прервался. Безошибочно определил, какой из карманов Себа потяжелел, довольно кивнул.