Двадцать четыре секунды до последнего выстрела (СИ) - Коновалова Екатерина Сергеевна. Страница 91
— Я не в счёт, не участвую в охоте, — заметил Себ.
— Участвовал, пока не стал таким занудой, — папа с притворным недовольством на лице отвернулся, а мама велела:
— Басти, дорогой, отставь-ка от отца бренди.
— Папа, почему ты стал занудой? — тут же подхватила интересную тему Сьюзен.
Себ не понимал, что с ним не так. Вроде бы и спать не хотелось. Прикусив щёку, он слегка взбодрился и ответил:
— Я не стал.
— А дедушка сказал, что стал… — она хитро прищурилась, похоже, отлично зная, что загнала его в ловушку. — Кажется, кто-то из вас что-то недоговаривает, — и она первая рассмеялась.
— Стал-стал. Я тебе потом покажу его мишени, — подмигнул ей папа.
— Не говори, что ты их хранишь, — пробормотал он, прикладывая серьёзные усилия к тому, чтобы выговорить простую фразу. Может, пойти поспать? В конце концов, стресс и драка — неплохое испытание для организма. Может, он простыл, пока валялся на тротуаре?
Сьюзен сморщила нос и хотела было спросить ещё о чём-то, но Себ понял, что не способен сейчас внятно объяснять, чем ему не нравится отстрел грачей и почему он против демонстрации мишеней, так что спросил, чем они с бабушкой занимались до обеда. Оказалось — гуляли по деревне. А завтра Сьюзен собиралась обязательно вернуться к какому-то дому с альбомом и карандашами — зарисовать.
— Это будет пока эскиз, — строго пояснила она, и Себ кивнул.
Папа продолжал негромко хвалить Джоан за меткость и пытать её вопросами о работе. Себ подумал, что надо бы прийти ей на помощь, но потом заметил, что она не выглядит напряжённой, и оставил всё как есть.
Мама вернулась с блюдом, наполненным жареной картошкой, и тоже включилась в обсуждение рисунков. От Себа требовалось только изредка кивать головой, что он и делал, в основном, с переменным успехом.
Когда с обедом было покончено, мама под папино недовольное ворчание объявила, что пришло время сыграть в «Скрэббл». Сьюзен оживилась, а Себ ощутил совершенно непривычное раздражение. Чёрт, не хотел он ни во что играть! Он хотел…
Впрочем, внятно выразить, чем бы ему хотелось заняться, он не смог бы, поэтому без возражений пошёл за коробкой.
И похоже, это была его худшая партия, несмотря на то, что Сьюзен, забравшись к нему на колени, достаточно активно участвовала в составлении слов. Подумалось, что когда они последний раз играли в «Скрэббл» в этом доме, Сьюзен ещё не до конца умела читать и путала буквы и сидела на коленях у Эмили.
Первенство уверенно оспаривали между собой мама и Джоан. Сьюзен бурчала что-то неразборчивое и надувала губы, но потом снова начинала шептать Себу на ухо свои идеи. Он улыбался слегка рассеянно, осознавая, что за всё время игры самостоятельно собрал только слова «диван», «оптика» и «автомобиль», что явно не тянуло на достижение.
Как раз когда Сьюзен выкладывала «автомобиль» по его подсказке, Себ подумал о том, что Джим был бы великолепен в этой игре. Вот уж кто точно мастер выбирать слова. Наверняка ему не составит труда выдумать что-то заумное. И только поймав себя на этой мысли, он почувствовал, как его прошиб холодный пот. Как будто всего одно мысленное упоминание имени Джима разрушило уют семейного вечера, встряхнуло, оживило.
— Басти, всё в порядке?
— Папа думает! — вступилась за него Сьюзен.
— Да, — кивнул он, выдавливая достаточно натуральную, как ему показалось, улыбку. — Сьюзен, что скажешь насчёт «акустики»?
— А что это значит? — уточнила она, сразу же начиная собирать слово.
— Наука о звуке, — улыбнувшись, подсказала Джоан в тот момент, когда Себ осторожно забрал у Сьюзен из рук лишнюю «к». Она бросила на Джоан задумчивый взгляд и кивнула:
— Запомню.
Закончили только после второго раунда, когда Сьюзен начала уже неприкрыто зевать. Себ посмотрел на Джоан, которой явно сегодня не хватило его внимания, но решил, что она сможет подождать ещё немного. Сначала дочь. На самом деле, он переживал, как она будет чувствовать себя в этом доме, где впервые оказалась без Эмили. Но кажется, всё было хорошо. Во всяком случае, она выглядела довольной, была рада видеть бабушку с дедушкой, и в глазах не блестели слёзы, даже сдерживаемые.
Себ дождался, пока она примет душ и почистит зубы, укрыл её одеялом, присел на край кровати и спросил:
— Тебе почитать?
Сью помотала головой, протянула руку и погладила его по щеке. Тихо спросила:
— Кто тебя побил?
Себ улыбнулся тому, насколько заботливо и сочувственно прозвучал этот вопрос.
— Точно не знаю. Но я дал им сдачи.
— Драться нехорошо, ты говорил.
— Ты права, — кивнул он, встал, погасил верхний свет, оставляя только ночник, снова сел на кровать и повторил: — Ты права.
Последние дни он совсем забросил Сью. И пусть раньше он оставлял её на значительно более долгий срок, сейчас всё было иначе. У неё больше не было Эмили — только он. А он пропал, занимаясь своими делами.
— Пап… — позвала она, — у тебя и Джоан теперь будут дети?
— Что? — переспросил он. Сьюзен наморщила лоб.
— Ты ведь её любишь, да? Как маму? Значит, у вас будет ребёнок?
Очень медленно Себ закрыл глаза. Господи, неужели ко всему прочему, что произошло на этой неделе, должен добавиться разговор о причинах появления детей на свет с восьмилетней дочерью? И состояться он действительно должен именно в тот момент, когда Себ с трудом осознаёт, кто он и как его зовут? Очевидно, да.
— Мама говорила… — почти беззвучно произнесла Сьюзен, — когда взрослые любят друг друга, у них происходит секс, и от этого бывают дети.
— Угу, — подтвердил Себ невнятно. Потом сделал над собой волевое усилие и сказал: — Бывают. Но это не обязательно. Взрослые… могут принимать решение, хотят ли они иметь детей.
Сью продолжала смотреть на него выжидательно, и Себ продолжил серьёзно:
— Я не думаю, что у меня будут ещё дети, кроме тебя, Сьюзен. Мне это не нужно.
Кажется, впервые в жизни Себ не мог понять, какие именно эмоции испытывает Сьюзен. Что-то её беспокоило, но она не могла это ни выразить словами, ни даже осознать. И увы, сегодня Себ ей был не помощник. Несколько мгновений спустя Сью потянулась к нему обеими руками и крепко обняла за шею. Себ прижал её к себе. Погладил по голове. Уложил обратно в постель.
Снова завернувшись в одеяло и зевнув, Сьюзен вдруг заявила:
— Джоан хорошая. Ты можешь в неё влюбляться, я не против.
— Ну, спасибо, — рассмеялся Себ, хотя, на самом деле, был рад услышать эти слова.
Убедившись, что Сьюзен уснула, Себ быстро навернул в душ и отправился в свою старую комнату, к Джоан.
Она ждала его, сидя на кровати в одной футболке и печатая что-то на ноутбуке. Себ закрыл за собой дверь, задвинул щеколду, которую сам когда-то врезал, отстаивая независимость и право на личное пространство, и спросил:
— Что делаешь?
Джоан подняла вверх палец, прося не мешать. Кажется, работала. Минут через пять она закрыла крышку ноутбука и сказала:
— Прости. Парни попросили взглянуть на улики…
— Тебя не утомили мои родители?
Она покачала головой:
— Ничуть, они отличные. Такие активные… Моих не заставишь играть в «Скрэббл» или охотиться, — отложив ноутбук на пол, Джоан растянулась на кровати, оглядела комнату.
Себ всё обещал маме здесь разобраться, но у него никак не доходили руки. Поэтому, не считая мелочей, вся обстановка сохранилась с его восемнадцати лет. Даже плакат с девушкой в бикини остался над кроватью.
— Смотрю и пытаюсь представить, каким ты был в школе.
— Ужасным, — заверил её Себ, устраиваясь рядом. — Особенно в старшей.
Джоан хихикнула совершенно нехарактерным образом. Повернулась, подпёрла рукой подбородок и уточнила:
— Пил? Курил? Тискал девчонок?
— Пить и курить пробовал. А что до девчонок… ты представляешь, каково это — попытаться потискать кого-то в городе, где все друг друга знают? — он покачал головой. — А ты? Какой была ты?
— Ну, — Джоан пожала плечами, — я носила косу до середины спины, посещала церковь и мечтала стать полицейским.