Истребитель (СИ) - Кощеев Владимир. Страница 31

Впрочем, я ничуть не жалел, что взялся за эту задумку со «Взглядом Архонта». Зато теперь я знаю, что Хэммет не солгал мне ни словом, когда рассказывал о случившемся в Аркейне и в Крэланде. Хотя, конечно, оставалась вероятность, что дознавателя и самого водят вокруг пальца, но в это верилось с трудом — все интриганы покинули орден и теперь воюют за свой кусок земли.

Запечатав крышку ящика с документами, я откинулся на спинку кресла и потер переносицу. Сэдрик вспорхнул обратно на потолок, где в неприметном углу горел миниатюрный — всего пара миллиметров диаметром — круг «Взгляда».

В отличие от «Глаза Архонта», который, кстати говоря, вполне обратим, «Взгляд» работает постоянно, пока есть откуда черпать силу. И для его использования достаточно просто смотреть в круг, чтобы слышать и видеть все, что происходит с целью заклятья. А вот чтобы обнаружить такое наблюдение, нужно быть архимагистром демонологии со специализацией на Архонтах. А таких просто нет в живых никого, да и, возможно, никогда не было — небоевой раздел магии, а в искоренители идут те, кто не против воевать с чудовищами и отступниками.

Я же получал информацию о происходящем с дознавателем напрямую от беса. Подключенный ко мне через временный договор, который я же и составил на ходу, он узнавал что-то, и это знание дублировалось в моей голове. Последствия, конечно, имелись — первые несколько часов было сложно понять, где мое тело, а где — Сэдрика, но потом я приноровился.

Тем более что сведения того стоили. Как бы ни старался выкинуть из головы искоренительницу, но судьба Салэм меня интересовала, и Хэммет, прекрасно об этом догадывающийся, запрашивал новости у своих коллег по парному письменному артефакту с глупым названием «Суфлер».

Суть работы аппарата заключалась в создании двух одинаковых ручек — что-то пишет одна, и когда вторую прикладывают к бумаге, та повторяет послание. Работает в обе стороны, на каждой ручке есть примитивный переключатель приема и передачи. Но достаточно просто и дешево, на самом деле.

Расстояние при этом роли не играло, так как сообщение передавалось напрямую через эфир. И да, это был подарок Катценауге своим потомкам. Современные артефакторы до прямой работы с магическим полем Эделлона просто не доросли. Повторять наверняка пытались, но, судя по ветхости артефакта в руках Хэммета, далеко не последнего члена ордена, ничего не добились.

Само собой, что Сэдрик читал и то, что пишет мой заклятый друг, и то, что ему присылают в ответ.

Саломея фон Ней вернулась в семейное гнездо, и при поддержке Агнесс Равентурм заняла трон графства. Судьба ее семейства не уточнялась, но я не думаю, что им удалось далеко убежать, прежде чем некромантка взяла свое. Это брата она любила, даже я это видел, а вот родителей и других родственников, которые отреклись от темных магов, ненавидела.

Я был рад за нее и с некоторой тоской вспоминал наши деньки в Чернотопье, которое до сих пор держит род Вайссерманн.

Моя дальняя родня отказалась отдавать баронство, заявив, что никаких прямых доказательств моей смерти нет, а раз так — договор, заверенный самим его величеством еще до мятежа, силы не терял. Да и отбирать захолустье никто не стремился — во-первых, это задница географии, до которой никому нет дела, во-вторых, Вайссерманны выразили поддержку обезумевшему королю, так что число вероятных противников у них уменьшалось, можно сказать, естественным путем — Равен Второй до сих пор продолжал рубить головы и отбирать земли у мятежников.

Ченгер до сих пор не вернулся, но теперь меня это не тревожило. Демон получил серьезный ущерб, и ему требовалось еще очень много времени, чтобы восстановиться. Примененное мной заклинание выгрызло кусок сущности у демона Страданий, но в помощи своего компаньона я больше и не нуждался. А вот проверить, какой эффект этот удар произвел на отца Дии, не удалось, так как девушка моими руками осиротела, на этот раз окончательно.

Потянувшись на кресле, я хрустнул суставами и поднялся на ноги, с трудом удерживаясь от зевка. Накопившаяся за дни расчетов усталость навалилась вся разом, будто молотом по голове ударив. От осознания, что самое важная часть только что завершилась, меня размазывало по креслу, и я едва не уснул прямо за столом.

Покинув лабораторию, я запер дверь и поднялся на первый этаж. Служанка как раз сервировала завтрак для меня и моей супруги. Поблагодарив ее кивком, я сел за стол и откинулся на спину кресла во главе стола.

Гриммен еще не спустилась, так что мне пока не перед кем было похвастаться, что я, наконец, закончил с теорией. Прикрыв глаза на секунду, я провалился в сон прямо за столом.

— Тебе нужно нормально отдыхать, дорогой, — чмокнув меня в щеку, сказала Дия, поглаживая меня по шее. — Совсем скоро сил не останется.

Я кивнул, обводя сонным взглядом накрытый стол, за которым уже сидел Хэммет, успевший прийти с утра пораньше, будто и он тоже наблюдал за мной через «Взгляд Архонта», и оттого знал, что с бумагами покончено.

Дознаватель едко ухмылялся, рассматривая меня. Он сидел в гостевом кресле по обратную сторону стола и держал пальцы сцепленными в замок. Прислуга поставила перед ним приборы и быстро загрузила еще одну тарелку глазуньей с жареными свиными колбасками.

— Спасибо, Фрида, — улыбнулся ей Хэммет, когда служанка поставила перед членом ордена еще горячий чайник и чашку.

Помимо яичницы на столе стояла разваренная пшеничная каша с вкраплениями шкварок, нарезанная тонкими ломтиками ветчина, лежащая вперемешку с копченым салом, кровяными колбасками. Тушеная капуста и говяжьи сосиски на широких тарелках разместились в центре, чтобы любому можно было дотянуться.

К чаю полагались сдобные булочки с медом или брусникой. Для меня же специально бывший сосед-пекарь поставлял сочные пирожки с рубленой свининой, прокрученной с репчатым луком и чесноком.

— Итак, какие новости сегодня? — когда Фрида покинула столовую, спросил Хэммет, нарезая колбаски в глазунье. — Долго ли еще мне ждать, прежде чем ты докажешь, что орден зря поверил в твои сказки?

Я улыбнулся, поднимая чашку с горячим чаем и отсалютовал ей дознавателю.

— С сегодняшнего утра это напрямую зависит от того, сколько Аркейну потребуется времени, чтобы достать все необходимые ингредиенты.

Хэммет замер с недонесенной до рта вилкой. Наколотая на ее зубья колбаска соскользнула и покатилась по столешнице, пятная скатерть. Почти минуту он даже не дышал, пока не покраснел от недостатка кислорода.

— Ты же… — выдохнул он, вспоминая, как дышать. — Ты же сейчас не шутишь, «Чертополох»?

Я перевел взгляд на Дию. Девушка все же была аристократкой и прилично вести себя за столом умела прекрасно. Так что даже вид колбаски, прокатившейся через весь стол, впечатления на нее не произвел.

— Дорогая, как думаешь, почему все считают, что я шучу, когда я говорю совершенно серьезно? — спросил я.

Гриммен отрезала кусочек яичницы и, держа его на вилке с помощью ножа, ответила совершенно серьезным голосом.

— Все дело в твоей мимике, дорогой, — сказала она. — Ты слишком много улыбаешься, когда разговариваешь с окружающими.

Хэммет отложил приборы, и Дия тут же повернулась к нему.

— Вам не понравилось угощение, господин дознаватель? — с наигранным удивлением уточнила она.

Он несколько раз моргнул, окончательно приходя в себя. Поняв, что мы над ним издеваемся, гость не стал вопреки моим ожиданиям огрызаться. Просто вытер рот салфеткой и, откинувшись на спинку кресла, расхохотался.

Я спокойно жевал свою порцию, глядя на Хэммета, который, кажется, впервые за этот год получил хоть какие-то хорошие новости. Умом я его понимал, принимал даже где-то мотивы поступков, но все равно жалел, что нельзя просто взять и свернуть мудаку шею. Потом, когда орден пришлет кого-то другого для связи с одаренным артефактором, подстроить смерть Хэммета будет несложно.

Магия вообще сильно упрощает жизнь, подумал я, уже мысленно просчитывая технологию пространственного перехода. Кто знает, может быть, ее сиятельство еще не забыла своего старого ученика?