Фазовый переход (СИ) - Миллер Тони. Страница 34

* * *

Первое, что он ощутил — это тепло и уют. Мягкая кровать, тяжёлое одеяло, здоровенная подушка, в которой тонула голова, разве что… Павел принюхался, запахи какие-то химические. Больница?

— Ну как, пришел в себя, мой герой? — послышался знакомый женский голос.

— Вера? — произнес он, и, распахнув глаза, приподнялся на кровати. — Приятное пробуждение! Едва ли я мог желать большего! Что ж ты стоишь, как не родная, присаживайся.

— Надо же! Угадал! — ответила она с улыбкой, поправила причёску и села у него в ногах. — Как самочувствие?

— Хммм… — протянул Павел, и прислушался к себе. — Небольшая слабость, муть в голове и жрать хочу. Именно жрать, не есть. Как там Серёга?

— Жив, как ни странно. После всего того, что ты с ним сделал. — произнесла она насмешливо, чуть пододвинулась поближе и добавила. — Собственно, благодаря этому и жив. Как это ты так, а? У меня в голове не укладывается… Собрать человека голыми руками.

— Сам не знаю. — ответил он и пожал плечами. — В тот момент на меня накатило такое отчаяние… До сих пор трясёт… Это было невыносимо, я чувствовал, что должен что-то сделать. Вот и сделал… Понимаю, что собирать живого человека, как разобранный автомат — глупо, но отчего-то получилось. При этом, было такое ощущение, словно задержал дыхание, и с каждым мгновением кислорода остаётся всё меньше и меньше. На последних секундах «зашил» и, как понимаю, позорно вырубился.

— Не «позорно вырубился», а героически потерял сознание! — ответила она, грозя ему пальцем. — Леонид Павлович сделал строгое внушение всему отряду, включая пилотов, чтобы они помалкивали об этом… происшествии. Не хватало нам тут паломников под дверью. Или ты был бы не против?

— Не, не! Незачем. Палыч — мужик дальновидный и предусмотрительный. Ведь с паломниками как? Сначала они ходят за тобой толпой, в рот заглядывают, внемля каждому твоему слову, а потом всё норовят показать местные пейзажи с высоты нескольких метров, а чтоб ты не упал — руки и ноги фиксируют…

Ну а если серьёзно, то я сам не знаю, смогу ли повторить что-то подобное ещё раз. А люди будут рассчитывать. Почему тому человеку ты помог, а мне нет? Моему брату, дочери? Чем мы тебе не угодили?! Или тебе нужна какая-то плата?!

— Это да… — согласилась она. — Тяжело больные люди готовы хвататься за соломинку и в своём отчаянии не вполне адекватны.

— И это отчаяние легко переходит в истерику, гнев, ненависть… А оно мне надо? Особенно учитывая то, что я сам охреневаю от того, что сделал и понятия не имею как оно так получилось. Хотя, если разберусь и смогу как-то помогать людям, то почему бы и нет?

— Ну, вот и будем постепенно разбираться. Мне-то самой, знаешь как интересно… Во многих отношениях. — произнесла Вера, улыбнулась чуть грустно, и подсела ещё ближе. — Действительно во многих. Я даже немного жалею, что ты не просто новый рекрут, или солдат, которого перевели из другого сектора. Всё было бы куда проще. Обычные мужчина и женщина встретились и…

— Ну и не морочай себе голову! — прервал её Павел, приобнял и прижал к себе. — Всякое в жизни бывает, и живут же люди.

— Но ты же понимаешь, что я не только женщина, но и учёный. — произнесла она, серьёзно глядя ему в глаза. — А ты, предмет изучения. Каково тебе это? Я ведь почти как тот Горбенко, что чуть не убил тебя.

— Ты ведь не собираешься подвергать мою жизнь опасности? Делать со мной что-то против моей воли? Не так ли? — спросил он. — К тому же, ты совершенно на него не похожа! Какие шикарные волосы, какая пышная… Ничего подобного у него не было, поверь! К тому же мне самому интересно, что со мной происходит! И мне вдвойне повезло, что я повстречал столь компетентного специалиста.

— Ну, так-то да… — согласилась она, чуть успокоившись. — Не окажись ты здесь, найти хорошего врача тебе было бы крайне не просто… Да, кстати! Ты ведь мой пациент, а врачебная этика…

— …идёт лесом. — продолжил за неё Павел. — Это только в психотерапии недопустимы личные отношения между врачом и пациентом, а во всех остальных случаях это даже на пользу. Чему ты удивляешься? Думала, что твой мужчина просто «тупой наёмник»? Я достаточно образован, знаешь ли… Академиев не кончали, а вот книжки держать в руках доводилось… К слову, раз уж речь пошла о медицине. Что там с моими анализами?

— А? Ах да… анализы… — ответила Вера немного рассеянно, после чего встряхнула головой и сосредоточилась. — Так вот, мой мужчина, анализы у тебя в целом хорошие, но немного странные.

Хороши они тем, что ты абсолютно здоров. Вот прямо совсем. Ни хронических заболеваний, ни инфекций. Можно смело сказать — такого просто не бывает в природе! Особенно, учитывая твой прежний образ жизни. Нет, нет! Не говори. Я знаю как живут наёмники и не испытываю на этот счёт иллюзий. Вероятно, твой целительский дар работает в первую очередь в отношении тебя самого. Возможно, из-за него ты и смог пережить тот эксперимент. Кто знает? Но есть одно «но»…

Анализы показали у тебя неявные признаки аутоимунного заболевания. Похоже на волчанку… А может что-то ещё. Пока не ясно. Скорее всего, это реакция организма на жидкий кристалл в твоём теле. Он словно бы пытается отторгнуть его от себя. Да, да, он никуда не делся… Даже более того, его, насколько я могу судить больше чем тот литр, который, с твоих слов, намеревался влить тебе Горбенко. Думаешь, откуда взялась та кристаллическая броня, что спасла тебя от удара «паука» и куда она потом делась?

— Так что, эта гадость так и циркулирует в моей крови? — скривившись спросил Павел.

— Ну, почему сразу гадость? — ответила она. — Ему ты обязан своими новыми возможностями. Судя по всему, он ещё и подстегнул твоё личный дар. Ты ведь стал предвидеть опасность гораздо чётче? Да и целительство — тоже штука полезная.

В крови его, кстати, нет. Биопсия показала, что он сосредоточился в мышцах, словно обволакивая волокна. Немного есть под кожей и в жировом слое. Нет, нет! Ты никоим образом не толстый! Что ты! И ещё я обнаружила его в спинномозговой жидкости. Вероятно, он есть и в жидкости, омывающей головной мозг… Иначе как он даёт тебе видеть невидимое? Не через закрытые глаза же?

Всё это так удивительно и странно… Так удачно встроился в человеческую анатомию и биохимию. А симптомы аутоимунного мы купирум. В крайнем случае попьешь иммуносупрессоры, что чуть ослабят твой организм, чтобы он так нервно не реагировал на этот… имплантант… или как это ещё назвать…

— Хммм… ну понятно. — произнес он задумчиво. — Ладно. На данный момент, как я понимаю, всё хорошо, а там видно будет. Вы ведь будете за мной приглядывать, доктор?

— Обязательно. — ответила она, прижавшись к нему. — И днём и ночью.

— Да, к слову… Почётным докторам положено своё жильё? — спросил её Павел. — А то, я бы пригласил тебя к себе в казарму, но не уверен, что тебе там понравится… И как там насчет пожрать?

* * *

29 сентября 2197 г., поздняя ночь.

— Да, я проверила его физические возможности. Отвела его в спортзал. К сожалению, у меня нет информации о его прежних возможностях, но по сравнению с другими мужчинами его возраста и весовой категории, что были в зале, его показатели выше процентов на пятнадцать — двадцать. Я там устроила маленькое соревнование…

— Очень находчиво, Вера Павловна.

— Благодарю, hoa mahi.

— Что показала биопсия?

— Toto o nga atua проникла в мышцы, соединительные ткани, подкожный жировой слой, ну и конечно же, цереброспинальную жидкость.

— Как это сказалось на здоровье объекта?

— Некоторые маркеры аутоиммунного заболевания неясной природы, что будет не сложно купировать. И всё.

— Замечательно, замечательно! Через неделю я представлю свой проект одному из Ariki, в ходе чего, обязательно, упомяну и ваш вклад в эту работу.

— Ещё раз благодарю, hoa mahi. Для меня честь работать с вами, Михаил Сергеевич.