Ведьмочка в пролёте (СИ) - Гусина Дарья. Страница 27

— Нет, не захочу. Академия стала моим домом, — от души призналась я.

— Это радует, — магистр улыбнулся. — И вот еще что: рано или поздно все всё равно узнают, что ты дочь Громова. Поэтому я не буду возобновлять заклинание неразглашения. Оставляю решение, сообщать об этом или нет, на твой выбор.

Я последовала совету ректора и с разрешения Галины Тимофеевны утащила в общежитие первую часть подшивки «Гласа Октоберона». Меня в меньшей степени интересовала карьера отца, мне было любопытно и удобно вот так, заочно, начать знакомство с новым миром, который я видела его только мельком, через забор: узкие мощеные улочки старинного города, людей в одежде прошлых эпох, странный транспорт – бесшумные ретро-автомобили без запаха бензина.

Тенет и Крофф обещали отвести меня к мастерам, мне предстояло собрать свой собственный Гримуар. Студенческий заем уже поступил на мой счет. Об этом оповестил мелодичный звук из коробки с банковским жетоном. Некоторое время над ним крутилась цифра «1500», суммы займа, а затем появилось сосредоточенное лицо банковского работника, носатого и длинноухого клерка неизвестной расы. Меня оповестили об условиях кредита, процентах и сроках выплаты. Ничего хорошего я, разумеется, не услышала – в делах денежных магический мир мало отличался от моего родного, тут тоже существовали богатство и бедность и рулили ростовщики.

Я читала газеты и узнавала своего отца с официальной стороны. К сожалению (или к счастью), подшивка охватывала только период последнего десятилетия, и статей о браке мамы и отца я не нашла. Однако я постепенно усваивала массу любопытных подробностей об устройстве мира.

Оказывается, в Магистеррениуме имелся король, престарелый монарх, судя по кратким еженедельным медицинским отчетам, планирующий вот-вот отойти в мир иной. Это создавало некоторую национальную напряженность. В очереди на трон первым был его сын, тоже человек немолодой.

Мой отец, Александр Громов, возглавлял одно из главных политических движений страны, консервативную партию «Великое Возрождение», и в случае ее победы на выборах претендовал на место следующего премьер-министра. Ого!

В каждой второй статье восхвалялись представители старой аристократии, с их вкладом в процветание государства и магии, и высказывались тревожные предположения о судьбе «нации, теряющей магическую кровь». Можно было лишь догадываться, сколько очков добавило бы отцу воссоединение с «некогда потерянной, но ныне обретенной дочерью-старокровкой».

…Я все больше втягивалась в учебу, с трудом замечая все остальное. Тем временем год завершался, приближался праздник Йоль. Я только теперь поняла, насколько прав был мастер Дебрис, не позволивший мне начать работу с его детишками раньше: я бы не справилась. Нам много задавали, дополнительные пары с деканом отнимали кучу сил (о радость! – я наконец-то смогла заслужить похвалу от Арчи и Шана, они откопали нечто интересное для себя в моих еженедельных отчетах по допам), Малыш подрастал и требовал много внимания.

А еще я старательно избегала рогатого кузена Влада. Тот почему-то стал с завидным постоянством оказываться возле меня на каждой перемене.

Сначала я думала, что это череда совпадений. Потом поняла: нет, тут что-то не так. Юджин крутился возле меня в холле и оказывался за соседним столиком в столовой. Когда мы встречались взглядами, демон принимал томный вид, закатывал глаза и вздыхал. Однажды после большой перемены в моем рюкзаке оказалась белая роза, завернутая в алую с позолотой бумагу. Цветок был прекрасен, но я на всякий случай оставила его на подоконнике в коридоре. Мало ли что. Вдруг на нем какая-нибудь приворотная магия. К этому времени я уже была наслышана о любовных чарах. Все виды приворотных зелий, в жидком, твердом или газообразном состоянии, были в Академии под запретом, об этом нас предупредили на первой же паре по зельеварению. Но это не означало, что ими не пользовались.

За неделю до Йоля намерения Юджина стали очевидными – он оказывал мне недвусмысленные знаки внимания, причем только в те моменты, когда в нашу сторону никто не смотрел. Но я же тоже не дурой выросла! Поверить в то, что рогатик влюблен, было так же сложно, как в то, что он не относился к категории бабников. Создавалось впечатление, что он делает все это неохотно: нехотя таскается за мной по коридорам, с зевками поджидает под дверью аудитории, лениво строит мне глазки в столовой и библиотеке.

Все это вызывало у меня нехорошее дежавю. Пришлось перейти в режим боевой готовности, как в школе. Там у меня имелось несколько настойчивых ухажеров, совсем не из тех ребят, одного из которых мне бы захотелось поцеловать под омелой. Кому-то из них, возможно, я действительно нравилась. Но получив отказ, они начинали мстить. Если Юджин действует по принципу «не догоню, так согреюсь», ему придется тренировать свои охотничьи навыки на ком-то другом. И я даже знаю, на ком.

…Я шла на пару и раздумывала над странным поведением юного господина Сальди (он опять уселся напротив в столовой и бросал в мою сторону горькие взгляды, а у меня кусок в горло не лез). Из кабинета высунулась и поманила к себе пальцем мадам Пруфф. Прозвенел звонок, но кастелянша настаивала на том, чтобы я вошла.

— Ада, я проверила, у тебя сейчас по расписанию обзорный курс технологий несвед-мира. Можешь эту пару не посещать. Тебе там делать нечего, это для тех визардов, кто всю жизнь прожил в Магистеррениуме и не знает про эти… ваши… компутеры и радиаторы. Держи.

Мне был вручен тугой кошелек. В нем позвякивало.

— Вот, приложи указательный палец и распишись. Двести монет, — отчиталась мадам Пруфф. — Денежное вспомоществование от профкома. Не густо, конечно, но оперативно.

— Спасибо! — я просияла и на радостях обняла кастеляншу. — Это ведь вы все организовали!

Уж я-то знала, как сложно выбивать деньги из разных социальных организаций.

— Ну, ну, — проворчала мадам Пруфф, улыбаясь. — Ты заслужила. Давно я не видела визарда, который бы так усердно учился. Ты бы кушала получше, худющая стала.

— А, — я махнула рукой, — ем я за двоих, только не в коня корм.

— Как там мастер Дебрис? Не обижает?

— О нет! Это благодаря ему я тяну все новые предметы и не отстаю… почти.

— Тяжело?

— Ну…

— Понятно. У меня к тебе еще одно дельце, вот только не знаю, выгорит ли, — кастелянша движением когтя приподняла в воздух стопку папок, и они завертелись вокруг женщины, услужливо подставляя ей под нос свои названия. — Вот, нашла. Я сюда твою справку приложила из несвед-мира, что ты сирота и опекаемая. Погляди-ка, что мне ответили.

— Жилье? Бесплатное? — донельзя удивилась я, просмотрев несколько верхних листков в папке.

— Не сейчас, после окончания Академии. Ты раньше времени не радуйся. Это же социальное жилье. Отдадут какую-нибудь развалюху, лишь бы с баланса снять. Но вдруг повезет-то. Не нужно будет в рабочем хостеле ютиться, пока долг отрабатывать будешь. Там скученно и грязновато. Особенно если какие тролли поселятся.

— Ух ты! Восторг! — пропищала я. — Ну и пусть развалюха, зато моя! Все складывается гораздо лучше, чем я предполагала! Светлое Будущее, я иду к тебе!

Мадам Пруфф скептически хмыкнула:

— Ох, девочка, не торопись и не загадывай. Уж сколько я ведьмочек с отличными баллами по Дивинации перевидала, никто не смог точно предсказать, что там их ждет, в будущем.

Но я все равно была счастлива. Вприпрыжку отправилась на первую пару по Предотвращению, прикидывая в уме, на что потрачу «денежное вспомоществование». Малышу мясо и кровь, себе одежду. Я носила свои старые вещи из несвед-мира под практичной мантией, но мне страшно хотелось покрасоваться в традиционном наряде Магистеррениума. Пышная черная юбка с оторочкой, блуза, пояс с карманчиками для всяких мелочей и ведьминских инструментов, полосатые чулки пчелиной расцветки, высокие кожаные ботинки, длинные перчатки и шерстяная непромокаемая накидка на плохую погоду – чистый восторг! Да, и пару остроконечных шляп прикуплю! Одну на теплое время года, другую – фетровую.