Быть собой (СИ) - "Sleepy Xoma". Страница 56

Чародей кивнул и перехватил нить разговора.

— Как ты, должно быть, уже знаешь, повелитель, некто применил Огненный Шторм, усиленный, пожалуй, раз в пять. Немногие могут похвастаться такой мощью.

Император вновь кивнул. Он уже прочел отчет, однако в том не было подробностей, а они, как известно, частенько являют собой самое главное.

— В империи найдется десятка два чародеев, способных на такое, включая, конечно же, покойного сенатора, — Цирилен старался говорить спокойно, однако с трудом скрывал радость, называя старого недруга покойным. Он покосился на Лиция, надеясь, вероятно, что в один прекрасный день сможет сказать такое и о горбуне, и продолжил. — Загвоздка в том, что ближайший из них находился на расстоянии в добрых полторы сотни миль.

— Стало быть, таинственный юноша.

— Да, о великий. Тимберец или селианец от шестнадцати до восемнадцати лет. Возможно, полукровка. Одарен самими богами, это я могу сказать с уверенностью. Возможно даже, что парнишка чересчур талантлив для своего возраста.

— Но найти его не удалось.

— Нет. Прошло слишком много времени, увы.

Анаториан кивнул и повернул голову в сторону Лиция.

— Думаю, что вы пришли не из-за этого, верно?

Калека кивнул.

— Сегодня, кажется, я столкнулся со вторым столь же странным делом, — голос Лиция стал тише, точно он боялся, будто кто-то может подслушать их разговор.

«Тоже что ли боится таинственных красавиц, спрятавшихся под моим ложем?» — саркастически подумал Анаториан. — «Все-таки мои слуги — настоящие параноики. И не могу сказать, что мне это не нравится».

— Не бойся, тебя никто не подслушает, — успокоил его Анаториан. — Я спал один, продолжай.

Горбун удивленно посмотрел на Богоравного, но уже в следующий момент придал лицу соответствующее выражение, и заговорил:

— Когда легионеры сняли осаду Раэлина, они освободили рабыню. Юную дочку работорговца, убитого взбунтовавшимися ганнорцами. Эту деву взяла себе в наложницы одна из разбойниц…

— Надо же, милые атериадские обычаи проникли даже в земли варваров, — фыркнул Анаториан, и Цирилен захихикал, не столько стремясь угодить императору — мелочной угодливостью он не отличался — сколько поддразнить Лиция.

Горбун побагровел от гнева, бросив яростный взгляд в сторону извечного противника, и продолжил:

— Не могу сказать, о великий, насчет атериадских обычаев, потому как не силен в них. Возможно, мой друг Цирилен разбирается в этом вопросе лучше.

На сей раз настал черед мага багроветь от ярости.

— Благодарю, друг, но я, пожалуй, тоже недостаточно хорошо знаю маленькие слабости наших восточных соседей.

Они обменялись еще одним яростным взглядом, и Анаториан решил, что стоит немного подтолкнуть верного слугу к продолжению повествования. Поэтому он задал уточняющий вопрос:

— Полагаю, что северянка, желающая развлекаться с девушками, не та странность, о которой ты хотел мне поведать.

— Да, великий, — Лиций демонстративно отвернулся от Цирилена и склонил голову перед повелителем, соглашаясь с ним. — Фарийка поведала моим людям нечто в высшей степени странное о вожаке северян, взявших ее в плен.

— И что же?

— Это был южанин, тимберец или селианец, невероятно быстрый и сильный. Он голыми руками ломал кости, а в драке орудовал здоровенным бревном, точно пушинкой. И это еще не все.

— Да?

— У него на предплечье была странная татуировка. Она напоминала след от укуса.

Внешне лицо императора не изменилось. Внутри же он ругался, и делал это достаточно грязно.

— Повтори, — приказал Анаториан. — Что ты сейчас сказал?

— Именно, у него был след Зирриага.

— Ты уверен?

— Почти. Даже мне, господин, немногое известно о том, что это такое. К тому же бандит вполне мог набить эту татуировку специально, чтобы пугать своих врагов, или потому, что понравилось, как она выглядит. На севере немногие слышали о Древнем Ужасе и Отмеченных. Однако… — Горбун допил вино, и тяжело вздохнул. — Однако нашлись свидетели, видевшие, как этот южанин пробил крепостные ворота, бросив в них громадный камень. Человек не может обладать такой силой.

Анаториан взглянул на Цирилена.

— Я проверил, господин, — проговорил маг. — Проверил так, как ты учил, духом.

— И что?

— Никаких остаточных следов, прошло слишком много времени. Армия ганнорцев разбита, — эту фразу он произнес не без самодовольства, потому как сам принимал участие в побоище, — а разбойник пропал. Либо мертв, либо затаился. Я отправил двух специально обученных людей, они займутся поисками, и, если мерзавец покажет себя, сядут ему на хвост.

— Имена? — потребовал Анаториан.

— Ланций и Ридцит, о великий.

Император почесал подбородок.

«Эти двое сильны и достаточно сведущи в магии духа для того, чтобы отыскать Отмеченного, когда тот вылезет из логова. Вот только хватит ли их сил, чтобы обуздать его? Проклятый еж, умеет же испортить жизнь!» — император прекрасно знал о древней метке и том, на что способны ее носители, именуемые Отмеченными. Да что там, с одним из них он был знаком!

Но враг, о котором хоть что-то известно — куда предпочтительнее неведомой опасности.

«Однако, как же коварен еж! Вернуть к жизни тень воплощенной войны».

Конечно, этот новенький вряд ли единственный Отмеченный в мире, однако, зная Фарнира, можно предположить, что расти южанин будет точно сорняк, который унавозили и полили. А значит, он не просто пойдет по кровавой дороге, а побежит по ней, перепрыгивая через овраги.

Но с этим можно бороться. Ненормальная сила и живучесть — не помеха для полубога. Куда большую опасность представляет собой маг, который уже сейчас входит в сотню, а может даже и в пять десятков сильнейших чародеев империи. Его-то и нужно уничтожить в первую очередь. Воин… Ну что ж, если получится, прихлопнем, не получится… А куда он денется-то? Из провинции Ганнория бежать особо некуда, разве что к другим варварам, которые не слишком ценят всяких там южан.

«Да, так и поступлю», — Анаториан принял решение и расставил для себя приоритеты, после чего проговорил:

— Очень хорошо, Лиций, Цирилен, вы отлично постарались и будете награждены за это.

— Служить вам, уже награда, о владыка, — дружно отозвались они.

Анаториан не испытывал на сей счет никаких иллюзий — будь у них возможность, каждый из этих таких преданных и таких исполнительных мужей вонзил бы ему в спину кинжал. Но, все равно, видеть такую покорность и исполнительность приятно.

— И все же, я придумаю, чем одарить вас, — усмехнулся Анаториан.

Он уже знал ответ на этот вопрос.

— Лиций станет сенатором. — Анаториан давно планировал как-нибудь поощрить своего верного слугу подобным образом. А тут и случай представился.

«Как же удивятся надменные, но бессильные болваны, когда к ним в сопровождении ликторов войдет новенький!» — не без злорадства подумал император.

Горбун с большим трудом сдержал рвущийся наружу восторг. Он низко поклонился, пробормотав слова благодарности.

— Цирилен же получит в свое распоряжение, как давно просил, запрещенный труд Атристиха.

Лицо мага расплылось в широкой улыбке. Еще бы, книга древнего мастера магии духа, последний экземпляр которой хранился в личной библиотеке императора, была для чародея куда ценнее какого-то там сенаторского звания. Император крайне неохотно делился любыми знаниями, связанными с пятой стихией, и потому добывать их приходилось буквально по крупицам.

Конечно же, эта книга сделает Цирилена могущественнее и опаснее, но не настолько, чтобы можно было волноваться. А вот Лицию станет невесело — Атристих интересовался снами и всем, что с ними связано.

Но это подождет. Сейчас важнее разобраться с угрозой.

— Однако сперва вы должны принести мне головы как Отмеченного, так и этого таинственного мага. Лиций, ты займешься ганнорским вопросом. Маги Цирилена станут тебе помогать.

— Слушаюсь, господин, — Лиций бросил торжественный взгляд на скривившегося повелителя стихий.