Нежный взгляд волчицы. Замок без ключа - Бушков Александр Александрович. Страница 47

— И это, по сути, единственное доказательство в пользу версии, что она — ваша дочь, я так понял… Других нет. Ее так до сих пор и не нашли?

— Нет, — сказал Сварог. — Правда, это означает только то, что она не появляется на открытом пространстве. Она может сидеть, где угодно… прах побери, да в квартале от дворца!

— Значит, других доказательств нет… — задумчиво повторил Интагар. — И вы совершенно уверены в том, что мне вчера сказали — что дочь у вас на земле может быть только от Маруты, и ни от кого другого?

— Уверен, — кратко сказал Сварог.

— Здесь куча нестыковок, — произнес Интагар медленно. — С Марутой у вас… состоялось несколько лет назад. А дочь объявилась только сейчас. В жизни не слышал, чтобы женщина, пусть даже обладающая леший ведает какими способностями, могла носить плод несколько лет. И отец Алкес не слышал, и боевые монахи. Есть парочка сказаний о легендарных героях — один пребывал в чреве матери три года, другой — целых семь. Но это не более чем легенды.

Сварог мог бы кое-что добавить: Ледяной Доктор как раз среди прочего и проводил эксперименты, позволившие бы удержать ребенка в утробе самое малое вдвое дольше отведенного природой срока. Хотел проверить те самые легенды, в том числе и о тех двух героях якобы в результате «задержки» получивших нешуточные магические способности. Но успеха не добился. Быть может, оттого, что легенды утверждают, будто способности эти малыши получили в результате помощи каких-то магов. Деталей не было приведено ни малейших. Секретить от Интагара эту сторону деятельности Ледяного Доктора не было никакой практической необходимости, он и так был посвящен в имперские тайны, как никто другой на земле, иные и потяжелее будут. Просто-напросто Интагару эта информация ничего не давала бы — как ничего не дала и Сварогу, и прочим, кто этим делом занимался…

Интагар продолжал:

— Нет ни малейших доказательств, что женщина, принесшая в замок герцога Латери ребенка в корзинке, — Марута. Никто не видел ее лица, а те, кто видел, — мертвы. Точно так же обстоит и с самой Дали. Нет никаких доказательств, что девушка в «бутыли» Черных Швецов и Дали — одно и то же лицо. Вся ее деятельность на земле с момента ее появления выглядит как-то… несуразно. Зачем ей понадобилось становиться владетельницей Шалуата, если очень быстро она его бросила, развязав мятеж? Должна была понимать, что бросает навсегда. Тогда к чему все труды и хлопоты? И сам этот мятеж тоже несуразный какой-то. Даже если бы к ней в руки попала пара бочек Черных Семян — а я верю, что именно они тут использовались, монахи меня убедили — все равно, она бы не смогла взбунтовать колдовским образом достаточно много людей, чтобы вас свергнуть. У монахов в старинных записях утверждается, что эти семена нельзя пустить по воздуху так, чтобы они летели сами по себе, их нужно разбросать руками, как сеятель разбрасывает зерно на поле, с соблюдением каких-то чернокнижных практик, произнесения должных заклинаний. И простым исполнителям это не передоверить, тот, кто умеет обращаться с Черными Семенами, должен разбрасывать их сам, своей рукой, никому другому этого умения не передоверишь. Вдобавок у нее был в сообщниках, вы сами говорили, некий лар, надо полагать, не скорбный умом. И тем не менее они устроили мятеж, заранее обреченный на неудачу. Рано или поздно вы бы их задавили простым численным превосходством, даже без помощи хелльстадских псов. Странно все это, несуразно, нелогично, откровенно глупо… Впрочем… Есть одно предположение… и оно мне очень не нравится. Что, если она чему-то училась? Как новобранцы на больших маневрах? Очень мне такое предположение не нравится, потому что означает: она еще не показала полную силу, и мы можем столкнуться с чем-то новым, гораздо более опасным и тяжелым. Но обходить такое предположение нельзя, следует учитывать и его. Как вы думаете?

— Безусловно, — сказал Сварог. — Опасность новая, неизвестная, и следует учитывать буквально все…

— Что еще? В общем-то, вы с ней там, на мосту столкнулись совершенно случайно. Вы могли и не поехать в лес, остаться в лагере. А вот она, такое впечатление, была заранее уверена, что сумеет оттуда уйти, как-то так, что непонятно, куда она девалась. Лес, вы говорили, был обложен плотно, и за его пределами не произошло ровным счетом ничего необычного. Значит, они ушли каким-то необычным образом. Вот и все мои соображения на этот счет.

— Ну, тогда остается одно, — сказал Сварог. — Веральфы, они же гримальты.

— А вот здесь у меня никаких соображений нет, — сказал Интагар. — Буквально не от чего отталкиваться. Ваше величество, вы совершенно точно уверены, что они есть?

— Совершенно, — криво усмехнулся Сварог. — Я их видел в городе… и в Империи. Они даже здесь, во дворце.

— И по условиям задачи мы исходим из того, что брать и допрашивать никого из них нельзя?

— Нельзя, — твердо сказал Сварог. — Я вам объяснил мотивы. Как, по-вашему, они достаточно убедительны?

— Достаточно, — кивнул Интагар. — В таком случае… В таком случае, повторяю, у меня просто-напросто нет никаких предположений, уж не гневайтесь. Не на чем предположения строить… Или вы другого мнения, ваше величество?

— Отчего же, — сказал Сварог. — Совершенно с вами согласен: попросту не на чем предположения строить… Значит, вы ничего не нашли?

— Ничего, — сказал Интагар. — Если они просто живут, никак себя не проявляя, ничего невозможно найти. Как я ни рылся в бумагах… Ну, а вести расспросы не стал — по вашему категорическому указанию. Вы ведь так и сказали: никаких расспросов, никаких разговоров с кем бы то ни было…

— Именно, — кивнул Сварог. — Я ведь вам рассказывал, что происходило с теми, кто неосторожно пускался в расспросы — с ларами ли, с земными жителями ли…

— И с насылаемыми снами я никогда в жизни не сталкивался…

Сварог угрюмо молчал. Подробностей он Интагару рассказывать не стал, с кем эти ночные кошмары случались и какого содержания были — так, в самых общих чертах. Очень уж личным ему это казалось. Интагару вполне достаточно, что — в самых общих чертах…

— Ну, а какой бы образ действий вы на моем месте выбрали бы?

Интагар не раздумывал долго:

— Пожалуй, я не стал бы ничего предпринимать. Сидел бы, смотрел в четыре глаза и слушал в четыре уха, ждал, когда что-то наконец произойдет. В конце концов, тот ребенок, о котором говорится в книге Руфа, еще, я так полагаю, не родился, а то и не зачат…

— Я тоже, — кивнул Сварог. — Не оттого, что мне хочется так думать, по некоторым своим соображениям…

— Значит, какое-то время в запасе есть, — облегченно вздохнул Интагар. — Остается надеяться, что эти проклятые создания как-то себя проявят… Что касательно снов… Ваше величество, может, стоит о них поговорить с той девушкой? Бади Магадаль?

— Так-так-так, — продолжал Сварог, не удержавшись от улыбки, пусть и невеселой. — Вы уже знаете о ней что-то, чего не знаю я?

Интагар развел руками:

— Ваше величество, ну вы ведь прекрасно знаете: слабость у меня такая — знать все, что во дворце делается… конечно, за исключением некоторых покоев — ваших, баронессы Вольмер, графини Дегро…

Сварог хмыкнул. Ну да, информаторы у Интагара имелись во дворце повсюду — от лакейских до тех мест, где собирались исключительно дворяне. Сварог это воспринимал как необходимость и никогда не сердился — его собственных информаторов во дворце тоже хватало. Профессия такая — что у королей, что у министров тайной полиции…

— И что у вас там? — с интересом спросил Сварог.

— Да почти что и ничего. Бади Магадаль успела с некоторыми девушками во дворце подружиться. Пока с немногими, правда, она у нас совсем недавно. Вчера вечером она с тремя новыми подружками как раз болтала о снах в Серебряной каминной. Обо всем понемножку: как увидеть во сне суженого, как толковать сны, какие вообще сны бывают… Обычная девичья болтовня. Но та… но человек, который мне об этой беседе рассказывал: по его впечатлениям, Бади что-то знает о насылаемых снах. Такое у человека сложилось впечатление. Бади не сказала ничего конкретного, но по паре ее реплик можно было судить: она что-то знает о таких снах. Но делиться с другими не хочет. Когда сообразила, что проговорилась, увела разговор в сторону. Вот, собственно, и все. Но тем… кто мне что-то рассказывает, никогда ничего не «кажется». Они точны в сообщениях.