Его волчица. Я тебя приручу (СИ) - Невинная Яна. Страница 26

Я не волк, я человек, черт побери!

Но человек тоже порабощен – желанием, жаждой, инстинктом спаривания. Человек хочет свою женщину.

Найти ее, опрокинуть на землю, распластать обнаженную, обнюхать ее, облизать, укусить, сделать своей, овладеть самыми развращенными способами.

И наконец я ее отыскал. Инстинкты не подвели. Это Вера пахла так маняще, что приманила с огромного расстояния.

Сначала чувствую близость воды. Спокойную гладь озера. Рядом с ним, на небольшом участке земли в окружении исполинских деревьев, происходит какое-то священнодействие.

Опускаюсь на землю, зарываясь в мягкий мох, чтобы скрыть запах, и неотрывно наблюдаю. Происходящее похоже на ритуал. Напрягаюсь, дрожа от нетерпения.

В самом центре круга из обнаженных девушек стоит Вера. Осознание того, что она находится среди оборотней, как своя, ударяет под дых.

В белом полупрозрачном платье и с распущенными волосами, она не кажется одурманенной, скорее, завороженной танцем девушек.

В туманной дымке они кружатся вокруг своей оси и хороводом, держа в руках язычки пламени. Мерещится, что огонь исторгается из их пальцев, но на самом деле они прячут в ладонях небольшие свечи на круглых подставках.

Пение их напоминает смесь волчьего воя и заунывной литургии, создавая монотонный аккомпанемент таинственному обряду.

Вот бы они расступились или вообще ушли, тогда бы я попросту похитил Веру, хотя такой шаг – полнейшее безрассудство.

Вся эта эскапада – чистое безумие.

Я должен немедленно уйти, но не могу…

Наконец девушки размыкают круг, но не покидают поляну, а легко бегут к воде, опуская на ее поверхность горящие свечи, а потом возвращаются к Вере.

Она кажется растерянной, стоит как истукан, вытянув руки вдоль тела. Различаю испуг в зеленых глазах, дрожание влажных губ. Становится понятно, что каждый этап обряда для нее неожиданность.

Но она не убегает, значит, здесь по своей воле. Определенно.

Не знаю, чего хочу больше, утешить ее или испугать еще больше своим появлением. Но пока просто смотрю, впиваясь взглядом. От соблазнительного зрелища невозможно оторваться.

Прозрачная ткань соблазнительно струится по телу, не скрывая его очертаний. Впервые вижу свою сиделку такой, и она меня просто околдовывает.

Даже пошевелиться не могу.

Грациозная, обольстительная, нежная, манящая, хрупкая...

Она пробуждает болезненную жажду, пульсирующее желание.

И гнев. Если она здесь, вовлечена в войну между оборотнями и моими людьми, то что это значит?

Она оборотень?

Втянув ноздрями ее запах, с ужасом, с негодованием понимаю, что это так. От всех девушек исходит тонкий волчий дух. Но как это возможно?

Она всегда была оборотнем? И тогда, когда ухаживала за мной? Ее подослал Вежбицки? Тряхнув головой, пытаюсь избавиться от наваждения. Я должен ненавидеть ее, она тоже враг. Но смогу ли ненавидеть, когда умираю от желания?

Неожиданно на поляне появляется мужчина и уверенно подходит к Вере. Она вздрагивает, испуганно дергается и отшатывается назад. Вроде и правда напугана, но наверняка играется, дразнит своего хахаля.

Коварная стерва, прячущаяся под маской невинности. Девушки толкают ее вперед, весело смеясь.

Они что-то говорят, но слишком тихо и бессвязно. Но ясно, что чего-то хотят от Веры. Ощериваюсь, жадно дыша, воспринимая высокого черноволосого мужчину с грубой внешностью своим соперником, тем более что тот одет только в набедренную повязку, литые мускулы перекатываются под лоснящейся кожей, на бородатом лице самодовольство.

Он пришел как хозяин, заявить право на Веру.

Конечно, на нее.

Именно для нее этот ритуал. Для нее и этого полуголого холуя. Как можно не хотеть эту воплощенную невинность? Я и сам дрожу от желания трахать Веру до умопомрачения.

Но, кажется, меня опередили.

Девушки быстро стягивают с Веры платье, и она стыдливо прикрывается руками, но ей не позволяют, заставляя стоять полностью обнаженной под взором мужчины.

Перед глазами полыхает багровым. Соперника уничтожу первым. Сколько там девушек? Двенадцать? Итого тринадцать оборотней и еще в три раза больше где-то рядом.

Я чувствую их.

Бой изначально неравный. Но за Веру я готов биться насмерть. Теперь я понимаю Михала, который рискнул жизнью ради Каси. Но не примет ли Вера сторону оборотней и хочет ли вообще, чтобы ее освобождали?

Продолжаю наблюдать.

От нее невозможно отвести взгляд. Вид обнаженной Веры отпечатался на сетчатке и, наверное, всегда будет меня теперь преследовать. Эмоции переливаются через край, возбуждение смешивается с яростью в дикий коктейль, но каким-то невероятным образом успокаиваюсь и смотрю, что же будет дальше.

А посмотреть есть на что.

Бородатый пожирает глазами обнаженную Веру, но не подходит к ней, а просто наблюдает, как девушки, взяв небольшие чаши, намазывают ее тело и лицо до корней волос густой смесью темно-красного света.

Но не кровью, скорее пахнет травами. Ненависть к самому себе охватывает меня в этот миг. Понимаю, что Вере страшно и неприятно, она смущена и растеряна от внимания стольких зрителей. А я жадно вбираю в себя представшее передо мной зрелище, тело сгорает от похоти, член каменно-твердый, изо-рта чуть ли не капает слюна.

Словно смотрю порнофильм.

И ничего не предпринимаю…

Меня могут обнаружить, убить, но почему-то сейчас это совсем не волнует. Я заворожен, порабощен, невидимыми цепями прикован к земле.

Пальцы девушек продолжают двигаться, покрывая тело Веры, оборотни в женском обличье то и дело задевают ее своими телами. Они уже сами перемазаны в красном, но лишь издают глупые смешки, явно получая удовольствие от всего процесса.

А я даже не пробую отгадать, что всё это значит, лишь бы другой не посягал на мою самку. Застонал от отчаяния и ревности, чувствую, что самообладание тает, как дым.

Вдруг Вера поворачивает голову и смотрит прямо на меня. Меня окатывает холодной волной, по телу проходится настоящий ураган.

Она почуяла меня, ответила на немой зов?

Что это значит?

Как же сложно побороть примитивный инстинкт и не броситься сейчас к ней. Но Вера отворачивается. Наверное, мне просто почудилось.

Выдал свои мечты за реальность.

Болван. Нет между нами никакой связи.

Она с желанием участвует в ритуале, позабыв обо мне, даже не вспоминает. Веру уже вся покрыта смесью трав, и девушки отступают в сторону, чтобы пропустить вперед бородатого, который нагло обхватывает ладонь Веры своей рукой. И она позволяет ему это, не вырывая руку из цепкого захвата.

Он что-то говорит ей, а она отвечает, и потом они вместе идут по направлению к озеру, погружаются по пояс в воду. Они идут по лунной дорожке и останавливаются в отражении ночного светила.

Под безмолвным взором луны мужские руки льют на Веру воду и смывают нанесенную краску. Бородатый водит по ее телу невыносимо долго, намеренно задерживаясь на сосках, шее, губах.

Я уже почти сорвался вперед, чтобы ему помешать, чтобы забрать Веру из лап этого урода, но тут он наклоняется для поцелуя.

А она… отвечает!

Сучка! Похотливая, как и все бабы, хоть и изображала невинность. Наваждение улетучивается мгновенно.

Не собираюсь смотреть, как Вера спаривается с другим. Она оборотень и мой враг. Враг моей стаи.

Пора сматываться. Мне не стоило вообще появляться здесь, не стоило искать ее и идти п запаху. Нужно было догадаться, что так сильно пахнуть может только оборотень!

Зажмуриваюсь, чтобы не видеть мерзкой сцены, отползаю назад и выбираюсь из своего укрытия, двигаясь обратно к своим людям. Идиот, самый настоящий идиот! Повелся на запах оборотня, врага, подлой предательницы, шлюхи, которая совокупляется в присутствии других! Как же ловко меня его обманула.

Оборотни… оборотни повсюду.

Твари, несущие смерть.

Если бы не надежда спасти Наташу, если бы не нужно было лечиться их кровью, то можно было бы отступить и уйти в другие места. Но пока ситуация была такой, какая есть, и война продолжится. А Веру нужно забыть и вырвать когтями и зубами из сердца!