Его волчица. Я тебя приручу (СИ) - Невинная Яна. Страница 35
– Хорошо. Я пойду. Но тебя в той комнате больше не будет. Ясно?
– После того, что случилось, я рассчитывал…
– Не смей на что-то рассчитывать в отношении меня! То, что случилось, было в первый и последний раз!
– Вера, ты определенно не в порядке, – увещевает Демьян, поглядывая куда-то наверх. Наверное, беспокоится, что мой крик поднял весь дом.
А не надо было отбирать сыворотку!
– Не тебе говорить, в порядке я или нет. Пусть ты лидер этой общины, но свою кровь я отдам добровольно. Чтобы спасти твоих людей. Но не потому, что ты так сказал. А потому, что я помню о клятве Гиппократа. И пусть я не врач, а обычная медсестра, но я не могу пройти мимо страдающих и умирающих людей. Понятно тебе?
Демьян ничего не говорит, переваривая услышанное. Потом молча подает мне плед, одевается сам, и мы наконец выходим из мрачного погреба, ставшего одновременно моим адом и раем. И местом, где я родилась заново.
Глава 28. Вера. В плену
– Как всё это будет происходить? Кто будет брать у меня кровь? Сколько в день? – встречаю вернувшегося в комнату Демьяна вопросами. – Ты продумал эти мелочи, когда решал мою судьбу? – Последние слова говорю с издевкой в голосе. Правда, горечи в нем гораздо больше.
Нелегко рассуждать о том, как у тебя будут выкачивать кровь, как будто о чем-то простом и несущественном, но выдерживать воцарившееся между мной и Демьяном молчание – еще сложнее.
Он ходит из стороны в сторону по своей небольшой комнате, мечется, словно раненый зверь, а я старательно уничтожаю в себе любые всплески желания помочь. Злость, обида, ненависть помогают мне, подпитывают возрастающую агрессию. Она становится чем-то более присущим мне, чем раньше. Неотвратимо я меняюсь, и не знаю, к лучшему ли…
– Мы постараемся сделать всё, чтобы как можно меньше навредить тебе, тем более ты сказала, что добровольно соглашаешься помогать моим людям.
– Неужели я слышу упрек в твоем голосе? – Просто не верю своим ушам. – Ты вынудил меня! Согласиться добровольно стало для меня единственным способом сохранить самоуважение. Странно, что тебе нужно это объяснять. Хотя… такому, как ты… – пожав плечами, выражаю свое отношение.
Демьян наконец останавливается и упирается взглядом в меня, сидящую на односпальной кровати.
В этой спартанской обстановке не вижу места, где бы мог спать Демьян. Он что, рассчитывает ютиться со мной на этой детской кроватке?
– Какому – такому?
Тон его голоса подозрительно спокоен, только глаза диковато блестят, в них играется пламя затаенного бешенства. Он далеко не спокоен, это видно невооруженным взглядом. Мне нужно быть осторожнее, но под воздействием волчицы я становлюсь неуправляемой, лезу на рожон. Мне безумно хочется, чтобы он извинился, сказал хоть что-то в свое оправдание.
– Ну-ка расскажи мне, моя сладкая, каким ты меня видишь? А лучше опустим лирику. Меня твое мнение мало волнует. А вот что ты тут делаешь, очень даже. И не только конкретно здесь, а вообще в Польше.
– Если бы ты дал мне шанс нормально рассказать всё во время нашей первой встречи, сейчас бы не понадобилось задавать этот вопрос.
– И всё же?
– Ничего сверхъестественного или криминального. Твои родители связались со мной, потому что ты нормально не выходил на связь, не давал им понять, что с тобой всё в порядке, не говоря уже о возвращении домой.
– Значит, родители… Но почему они отправили тебя? Да и Костю вдобавок.
– Теперь это уже не имеет значения. Я свою миссию выполнила, даже перевыполнила, – хриплый смешок слетает с губ. Интересно, когда я смогу искренне смеяться и просто радоваться жизни?
– Если бы я мог поступить иначе, то поступил бы!
– Да неужели? Тебе не кажется, что для лидера группы ты поступаешь слишком опрометчиво и нелогично? Да, обеспечил всех кровью, но я пришла не за этим, а чтобы предупредить вас. Вы должны уйти. И немедленно. Не понимаю, почему ты всё еще не дал команду своим людям собирать вещи и уходить? Полнолуние наступило.
– Ты чувствуешь его?
– Что?.. Какая разница? – совершенно не понимаю неожиданный вопрос не по теме.
– Оно на тебе отражается? Чего тебе хочется сейчас? Явно не заботиться о каких-то там людях. Ты бы предпочла, чтобы нас всех загрызли твои собратья? Таков был план?
– Что за ерунда?
Нет, это уже ни в какие ворота! Вскакиваю с кровати, покидаю уютный кокон одеяла и встаю напротив Демьяна. Но тут же делаю шаг назад, потому что его близость действует на меня обескураживающе.
Слишком сильно, тянет к нему как магнитом, и в то же время хочется вцепиться в горло и перегрызть сонную артерию. Наверное, он не просто так спрашивает, а что-то заметил во мне…
– А почему я должен тебе верить? Потому что знаю тебя? В любом случае в лес мы не пойдем. У нас есть оружие с серебряными пулями. Мы займем оборону и будем ждать прихода стаи.
– Ты не понимаешь, Демьян! Их много! Слишком много! – размахиваю руками, что тоже мне несвойственно, почти кричу на него. – Вы не сможете оказать достойное сопротивление, они просто сомнут вас, сожрут, раздерут на части. Уходите немедленно!
– Твои сведения устарели, малышка. По моим данным, стая уменьшилась вдвое, и бой будет равным. И на нашей территории. На нашей стороне преимущество. Всё решено. Не так уж они и непобедимы, раз несколько особей поймал Вежбицки. Не трать свои силы, а лучше поспи.
– Поспать? Ты мне предлагаешь спать тогда, когда в любой момент может произойти нападение?
– Ты в нем всё равно не будешь принимать участия. Ни на чьей стороне. Ты слишком ценна, и мне сейчас важно, чтобы ты оставалась в этой комнате и под охраной. Я не хочу тебя привязывать, но мне придется. Ты не представляешь, насколько сильна.
– Привязать? Ну ты и скоти…
– Повремени с оскорблениями, Верочка. Ты не знаешь, какой становишься в обличье зверя и какой вред можешь принести, если не удерживать тебя. А я видел. Не могу остаться с тобой в роли няньки, не могу никого другого просить охранять тебя. Если ты кого-то ранишь или укусишь, остальных это спровоцирует.
Становится нестерпимо стыдно, и весь мой гнев куда-то улетучивается.
– Они недовольны тем, что я здесь? – спрашиваю робко.
– У них есть причины для страха и предубеждения. Но ты им нужна, жизненно необходима, поэтому им придется принять тебя!
– Они во всем слушаются тебя? Ни слова за, ни слова против? Авторитарный режим?
– Либеральность и выбор толпы переоценивают. Решение должен принимать один человек, иначе будут разброд и шатания.
– Не уверена, что ты можешь быть этим человеком, – заявляю прямо. Пусть не считает себя самым умным.
– Не начинай, Вера!
Меня не пугает угроза в голосе Демьяна. Он должен выслушать и другое мнение, отличное от его.
– У тебя не выйдет отгородиться от собственных ошибок, особенно когда наступят последствия!
– О чем ты?
– Когда будешь считать трупы после сегодняшнего нападения, мы вернемся к этому разговору. Если ты будешь еще жив.
– А ты наверняка мечтаешь, чтобы меня особенно кроваво растерзали? Тогда почувствуешь себя отмщенной? – кривую усмешку на его лице вряд ли можно назвать улыбкой.
– Я не кровожадная и вовсе не желаю тебе смерти, – признаюсь совершенно серьезно. Мне хотелось бы желать его смерти, но я, наверное, неспособна в принципе кому-то ее желать. – Но смотрю правде в глаза.
– Ладно. Хватит разговоров. У меня и правда масса дел. Слушайся меня, и всё будет хорошо.
– Для меня никогда уже не будет хорошо. Благодаря тебе.
Моя фраза остается не отвеченной. Но я и сама уже устала препираться и хочу, чтобы Демьян покинул комнату, оставив меня одну. Пусть связывает, пусть делает что хочет и уходит. Силы покинули меня, и я покорно ложусь на кровать, наблюдая боковым зрением, как Демьян достает из шкафа толстые прочные веревки, подходит ко мне.