Нетрадиционная медицина (СИ) - Нельсон Ирина. Страница 19

К иглоукалыванию и теории ци я относился довольно скептически, но вот массаж некоторых акупунктурных точек действительно помогал и вполне годился для первой помощи при астме. Аборигены, конечно, обладали больши́ми размерами, но в остальном анатомия у нас была одинаковая.

Почувствовав, как мои пальцы пробрались под воротник, Руслан попытался дернуться, но я бесцеремонно усадил его обратно и надавил на точки.

– Спокойно, Руслан Станиславич. Дышите медленно. Вдыхайте коротко, выдыхайте спокойными… э-э… выдохами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Ведунец был в таком состоянии, что ему не осталось ничего, кроме послушания. Я спокойно и неспешно массировал точки вокруг ключиц. Кожа у Ведунца была дубовая, приходилось прилагать усилия, чтобы нащупать нужный узел. Но своего я добился – спазм отпустил. Руслан выкашлял сгусток мокроты в платок и бессильно растекся по креслу, осоловело моргая на меня огромными изумленными глазами. Хрипы в его груди еще не стихли, но дыхание стало чуть свободнее.

- Помогло…

Я только усмехнулся, продолжая массировать точку под шеей. Пальцы уже болели. Ему бы анализы сдать и подобрать схему лечения… Но, во-первых, негде, во-вторых, не моя специализация.

- Вам надо лечь. Я схожу за вашим маслом.

Ведунец с трудом встал, покачнулся – и я присел, когда эта туша навалилась на моё плечо. До кровати в соседних покоях мы добрели буквально по стенке.

- Что это? Как это ты так – пальцами? – пробормотал глава, рухнув на постель, едва я сдернул покрывала.

На белой подушке он выглядел совсем больным.

- Искусство акупрессуры, - ответил я. – Ваша болезнь происходит из-за того, что ваши… э-э… легкие вот здесь, - я провел пальцем по своей груди, показав расположение бронхов, - забиваются слизью и внутренние мышцы, которые... эм... двигают легкие, перестают правильно расслабляться. Я нажал на точки - и мышцы расслабились. Вы выкашляли слизь. Легче?

- Легче, - согласился Ведунец и, прокашлявшись еще раз, завозился на постели.

Было заметно, что ему невыносимо захотелось спать: он медленно моргал, цедил зевки, отчего речь становилась невнятной.

- У вас так всё время или только в какое-то время года?

- По-разному, - сонно пробормотал тот. – В основном в середине лета. К осени обычно проходит, но я еще простудился…

Я задумчиво глянул в окно, обвел взглядом комнату. Как-то странно. Если астма приходилась на сезон, значит, природа у неё была аллергической и тогда обострения были бы весной. Но он говорил о середине лета. Сейчас же вообще разгар местного августа. На что аллергия? Что тут витало в воздухе во второй половине лета и не было весной?

- Принеси мне моё лекарство, - попросил Руслан.  

Я встал. Ему бы нормальную схему с нормальными ингаляциями, а не эти эфирные масла, которые из-за аллергии могли сделать только хуже. Но никаких материалов у меня с собой не было. А просто так, на остатках знаний, тыкаться вслепую – уйдет уйма времени. Эффективные препараты на коленке за денек не создать. С супрастином я бы еще мог такое провернуть, но тут надо совсем другое… В корейской медицине для купирования приступов астмы применялись ингаляции дымом эфедры, годилась и элементарная китайская камелия, да вот досада: тут такое не росло - слишком холодный климат. Местные камелию даже в чае пока не попробовали.

- Пузырек во втором ящике, - хрипло прошептал Руслан, приоткрыв воспаленные глаза. – Я вспомнил.

Я принес ему его лекарство, накапал на свежий платок, и он с облегчением уткнулся в него лицом.

- Благодарю, Тэхон, - раздалось, когда хрипы окончательно ушли.

- Обращайтесь, - я убедился, что приступ прошел, а затем встал с кровати и поклонился. – Отдыхайте, Руслан Станиславич, а я пойду.

Иссушенная болезнью рука неожиданно проворно схватила меня за рукав.

- Куда это ты?

- В погреб, - охотно ответил я. – В темный сырой погреб с во-от такими крысами, куда вы меня отправили за непослушание. Отпустите, будьте ласковы, мне еще к порке готовиться.

Руслан зафыркал от смеха.

- Ладно, не будет тебе ни порки, ни погреба с крысами. Но в Приморье ты всё равно поедешь.  

Мне захотелось швырнуть в стенку что-нибудь стеклянное. Что, черт возьми, творилось у него в голове? Ему показали навыки, доказали, что обучение действительно было, помогли, в конце концов. А этот муд… мудрец всё равно стоял на своём!

- Иди, - величественным жестом отослал меня Руслан.

Я молча поклонился и вышел с твердым намерением спрятаться у Пересвета и выяснить наконец симптомы этой загадочной болячки, которая мучила гонца из Приморья.

- Молчишь - значит, согласен! – прилетело мне в спину как-то подозрительно радостно.

Повторяюсь, но что, черт возьми, в головах этих людей? Лично у меня закрались подозрения, что Ведунец так решил избавиться от подозрительного иностранца.

Перестал кипеть я только у порога снадобницы. Пересвет был странноват, но в моем желании учиться шел навстречу, следя за каждым моим движением над хрупкими механизмами хищным коршуном. Называл милой девочкой. Да и до знаний показался жадным. Если его правильно мотивировать, то он вполне смог бы повлиять на Ведунца. С этими мыслями я толкнул дверь и вошел внутрь. 

Главный травник встретил меня в лаборатории одним-единственным вопросом:

- Мальчик, значит?

Я дернул уголком губ.

- Быстро у вас тут новости разносятся.

- Ну так, новости вон какие… любопытные, - разулыбался Пересвет и окинул меня хитрым взглядом.

Подслеповато прищуренные глаза скользнули по лишенному всякой косметики лицу и остановились на уровне груди. Судя по подозрительному виду, старик прикинул, сколько слоев ткани пришлось на утяжку.

- Сколько, говоришь, тебе лет?

Я упер руки в боки, развернул плечи, чтобы ткань мужского ханьфу плотно облегла тело, и чуть понизил голос, чтобы тот приобрел характерный мужской тон.

– Восемнадцать. Я уже взрослый.

Привыкшая к позиции гортань до нужного тенора сразу не расслабилась, звук предательски сбился. Я прокашлялся. Пересвет скептически хмыкнул, отставил колбы, закрыл пузырьки с порошками и поманил меня в свою комнату.

- Взрослый… Ну пошли, попьем взварчику, милый отрок. Что пришел?

- Я помощь предложил в исследовании болезни. Хотел помочь вам лекарство придумать, а Руслан Станиславич вместо этого меня с Арантом хочет отправить, - наябедничал я, просеменив следом за ним.

Как мальчишка. Детский сад какой-то.

- Ну так езжай. Ты мне тут не нужен, - равнодушно ответил Пересвет, разливая кипяток из самовара по симпатичным чашкам. – Ты молодой, Равновесие у тебя крепкое, хворь тебя не возьмет…

Я чуть не взвыл. Да они что, сговорились, что ли?!

- С чего вы решили, что у меня настолько крепкое Равновесие?

Пересвет поставил передо мной чашку, сел напротив и ссутулился над своим чаем. Его губы вытянулись в нелепую трубочку и подули на блюдце, остужая, затем он поднес его ближе и сделал небольшой глоток. Прижмурился от удовольствия, причмокнул морщинистыми губами. Зеленая форма и повадки наделяли его довольно странной аурой престарелого косплеера – он весь был такой чудаковатый, волшебный и одновременно убогий. Лишь взгляд – внимательный, цепкий, хитрый взгляд – выдавал незаурядный ум.

- Я-то? Я ничего… Мне Равновесие в людях видеть не дано. Я травки да порошочки свои ведаю, а большего мне и не надобно. Нету у меня своего мнения. Как князь наш болезный говорит, так я и думаю, - ответил Пересвет и с хитрой улыбкой придвинул мне пряники. – На, возьми на дорожку. Они мятные, вкусненькие…

Это он так намекнул, что помощи от него мне не получить? Я предпринял последнюю попытку.

- Вы не понимаете, здесь, в снадобнице, я смогу создать лекарство, здесь есть травы, здесь есть всё, а в Приморье же…

- Мор неведомый бесчинствует, - покивал Пересвет. – А ты у нас мальчик осторожный, сам первый не полезешь, ты сначала на других посмотришь и только потом решишь, надо ли тебе это. Похвально-похвально… Да только я тоже осторожный и послушный - ты уж не обессудь.