Маленький секрет (СИ) - Корк Ольга. Страница 30

— Эми, отпусти эту ситуацию. Ты взрослая, самостоятельная и не зависишь от своих родителей. Ведь не зависишь?

— Нет, материально я прекратила от нее зависеть три месяца назад. Как только мне исполнилось двадцать п-пять. Но, Кир-р, мне так больно, — она устало закрывает глаза и кладет голову мне на плечо, хорошо, что мы сидим очень близко друг другу, так как я уверен, иначе она просто легла бы на пол. — Как я могу верить людям, вот ска-ажи мне? Откуда я знаю, что ты тоже не посланец моей матушки с очередной супер-миссией

«оттрахай мою девочку так, чтобы она светилась, как лампочки в канун ро-ождества” и инструкцией, как именно это нужно сделать?

Если бы меня сейчас видел хоть кто-нибудь, уверен, этот кто-то громко смеялся, потому что вид того, как вытянулось мое лицо и как увеличились глаза… с другой стороны, хорошо, что меня никто не видит, ибо я уверен — более глупого выражения лица у меня еще не было. Матерь Божья, что творится в голове у этой женщины?! Хотя, с такой матерью это еще не самый худший вариант.

— М-м-м… Эми, скажи-ка мне, это ведь уже было, да? Она уже что-то подобное делала?

Я легкими движениями стал гладить тонкие пальчики, так, во-первых, я старался показать участие, а во-вторых, отвлекался от того удушающего чувства беспомощности, которое охватывает меня, стоит только представить, что еще делала мать Эми.

Тихий всхлип был мне красноречивым ответом.

Нет, я, конечно, помню, Линда мне рассказывала, что половина университета травит Эми за то, что ее мамаша влезла своим носом в отношения дочери. Но я и предположить не мог, что все настолько паршиво. Думал, что просто парни в этом вузе настоящие идиоты, которые нашли себе девочку для травли. А оказывается, нет, просто Линда не знала весь масштаб катастрофы.

— Эми, знаешь, на самом деле то, что произошло, еще не самое плохое, — поймав гневный взгляд девушки, я чуть было не проглотил свой язык, но всё-таки решил продолжить: — Дерьмо, малышка, случается, и случается у всех. И твоя ситуация хоть и ужасная, но давай будем честными — в жизни происходят трагедии и хуже. Поэтому у меня есть предложение. Ты меня слушаешь?

Эми снова подняла бутылку, и прежде чем мне ответить, сделала щедрый глоток.

— Угум.

— Точно? — получив утвердительный кивок от девушки, я решил рискнуть. — Сегодня мы с тобой напиваемся. Да-да, напиваемся, а не сосем одну бутылку на двоих. Рассказываем все то дерьмо, которое случилось у нас в жизни, а завтра, когда отойдем от похмелья, просто забудем все это и будем жить дальше. Как тебе?

Эми смотрела на меня как на… да как на дебила. И я уже представил, что она сейчас скажет на мое предложение устроить алко-терапию, но…

— А ты знаешь, соседский парень, наверное, это отличная идея!

Что? Она согласилась на этот бред?

— Что? Эми, ты уверена?

— Ага, и знаешь, с чего мы начнем? Мы пойдем на кухню и будем есть. Потому что если мы будем пить и не будем есть, я упаду и все с утра забуду. Но тогда нам придется все это повторить. А я не уверена, что затяжной запой — это именно то, что нам нужно.

Пришла моя очередь смотреть на нее со здоровым скепсисом.

— Нет, если мы и правда собираемся это сделать, — на этих словах Эми так активно закивала головой, что чуть было не стукнулась лбом об мое плечо, — то ты начнешь со звонка своему начальнику. Потому что завтра на работу ты не выйдешь точно.

— О-о-о-о, Кир, ты чертов гений!

Девчонка так сильно ткнула кулачком мне в бок, что я даже пошатнулся. Ла-адно, буду считать, это было от неожиданности.

А потом я просто с улыбкой наблюдал, как это «чудо» встала на ноги и пошла за телефоном, немного путаясь в своих ногах. В чертовски красивых ногах.

Ух, надеюсь, эта девочка стоит того, чтобы я добровольно вспомнил собственный Ад. Хотя, кажется, у меня уже нет выбора.

Полчаса спустя мы сидели за кухонным столом. Между нами стояло множество тарелок с едой, и должен отметить, что давно не видел такого разнообразия. От супа-пюре до маленьких мясных пирожков. Оказывается, это очень здорово, когда женщина не просто умеет готовить, а на самом деле любит это делать. У Эми в морозильной камере оказалось большое количество замороженной готовой еды. А также тут стояло все содержимое бара, и это меня пугало. Потому что у этой кнопки почти не было легких напитков. Одна бутылка вина и та уже открыта, и пару глотков (я не шучу) мартини. А все остальное внушало мне уважение, и вызывало ужас. Потому что текила, виски и коньяк нагло подмигивали мне своими стеклянными боками. А спрятавшаяся за ними водка тонко намекала на то, что этот вечер я не забуду никогда. Или никогда не вспомню.

— Итак, — Эми с решимостью генерала осмотрела наше место дислокации. — Я взяла пару отгулов и до среды абсолютно свободна. Как думаешь, мы справимся?

— Надеюсь, мы не умрем от интоксикации. Эми, помилуй, давай уберем водку… и коньяк… да черт с ним, и вино тоже. Зачем нам столько?!

— Кир, ты сказал, что мы рассказываем про все дерьмо? Так вот, — она широким жестом обводит все великолепие выбора алкопродукции, — это наше успокоительное, обезболивающее и, возможно, даже обеззараживающее. Необязательно все это выпить. Но я хочу, чтобы у нас был выбор.

Оу, похоже, она настроена всерьез. Хо-ро-шо.

…Двадцать минут спустя…

— И вот, мне шесть лет, я крутой взрослый пацан, гуляю на городской ярмарке с родителями, и вдруг из какого-то загона вырывается свинья в розовой пачке. Эми, ты только представь, эта визжащая тварюшка с пяточком в юбке балерины!!! — рассказывая один из случаев в моем детстве, я уже во второй раз наполняю наши бокалы вином. А все потому, что градус нужно повышать. Эта лекция от Эми останется в моей памяти навсегда. И не важно, что началось все с текилы еще пару часов назад. — Она сбивает меня с ног, бежит дальше как ни в чем не бывало. Только на ее шее уже мотаюсь я и ору едва ли не громче самой хрюшки, вследствие чего та бежит только быстрее.

Провалиться на месте, меня еще долго дразнили тем, что это была моя будущая жена. Дети всегда очень жестоки…

Эми поднимает свой бокал, мы чокаемся, и звучит тост сегодняшнего дня:

— Дерьмо случается.

— Так, сейчас моя очередь. Мне семь, я ученица младших классов. Мама каждый день одевала меня как куклу. Все, от бантиков на голове до цвета носков и туфель, идеально подходило друг к другу. И мои одноклассники меня терпеть не могли, потому что считали зазнайкой. И вот в один день самый смелый мальчишка, который, к слову, мне очень нравился, подкрался со спины и подло задрал мою юбку. Да так, чтобы весь класс видел, какого цвета мои трусики.

Но самое обидное было не это. Обидно, что дома меня целый час отчитывала мать из-за трусов, которые по цвету не подходили к комплекту одежды. Видите ли, она один раз доверила мне одеться в приготовленные вещи и я не справилась. Вместо синих трусов надела зеленые. Зеленые! Какой позор, ведь все должно сочетаться, а я не смогла справиться с элементарным заданием — просто одеться, и в итоге выглядела как маленькая потаскушка.

Звон бокалов и-и-и…

— Дерьмо случается.

По молчаливому согласию мы решили не обсуждать все то, что рассказываем друг другу, если только сами не захотим обсудить свою историю.

— Давай, сосед, твоя очередь. Что еще страшного случилось с тобой?

Ее язвительность можно было понять, пока мои истории проигрывали по шкале “самое ужасное детство”. Мои истории были нелепыми и смешными, ее же, скорее, дикими. С каждым рассказанным случаем я все чаще вспоминал слова Дина-мудака-Джексона, и готов был с ним согласиться, как, черт возьми, у такой матери как Мари Эн могла вырасти такая добрая и доверчивая Эми?

— Ладно, маленькая язва, слушай. Когда мне было девять лет, я заблудился в лесу. Да, в этом самом лесу. Я пять часов блуждал один, заходя все дальше и дальше, до тех пор, пока не началась гроза. Она напугала меня настолько, что я забился под ближайший куст, где меня позже и нашли. После этого родители и придумали сделать лес более дружелюбным. Так там появились тропинки, толпа зверей и очень большое количество цветов. Предупреждая твой вопрос: да тропинка между нашими домами далеко не единственная.