Не он (СИ) - Джиллиан Алекс. Страница 49

— Было бы не плохо, — согласно кивает миссис Хант. — Оставите мне свои сигареты, офицер?

— Я буду отсутствовать не настолько долго, — пытается пошутить Клои и тут же осекается, наткнувшись на стеклянный бесцветный взгляд потерпевшей.

Наверное, она дьявольски устала и нуждается в полноценном отдыхе, но за два часа дачи показаний они так и не приблизились к моменту, который собрал всех участников инцидента в полицейском участке. По-хорошему, отпустить бы измученную жертву до утра, но Клои чувствовала, что обязана «дожать». Завтра Элинор Хант может «запеть» совсем другую мелодию, и ее муж выйдет сухим из воды.

Бейли десятки раз сталкивалась с подобными случаями. Жертва приходит в себя, успокаивается, чувствует себя немного лучше и вновь впадает в состояние зависимости от своего любимого тирана, начинает искать объяснения всем его поступкам, винить себя, окружающих, друзей, родственников и других третьих лиц в том, что ее муж не может держать свои руки в узде. Все, кроме него, становятся врагами и разрушителями их семейного счастья. Замкнутый круг, разорвать который удается единицам. Тем, кому удается прозреть вовремя. Другие же застревают в образе жертвы, и их семейная идиллия частенько заканчивается инвалидностью или моргом. Клои не сгущает краски. Такова печальная статистика.

Набрав короткое сообщение Уэйду, офицер выходит в коридор. Спустя минуту детектив присоединяется к ней на небольшой кухне.

— Хант признался в нанесении побоев Элинор? — в лоб спрашивает Клои, ткнув палец в кнопку «капучино» на кофейном аппарате.

— Нет, он все отрицает, — раздраженно отзывается изрядно помятый детектив.

— Записи с видеокамер?

— Глушняк. Там ничего нет. Их кто-то вовремя отключил.

— Все?

— Все до одной. Удивительное совпадение, правда?

— Это не совпадение, — мрачно произносит Клои.

— Если честно, история мутная, Бейли. А этот тип — редкостный козел.

— Сложно не согласиться, — кивает офицер, полностью разделяя мнение коллеги насчет Ханта. — Он качественно запудрил мозги несчастной женщине.

— Она на святую ни разу не тянет, — глумливо ухмыляясь, протестует Тейрон.

— Брось, Уэйд. Он десять лет ее прессовал. Она имеет право отыграться.

— Ты уверена, что миссис Хант не могла подстроить все так, чтобы подозрение в избиении упало на мужа? Женская месть и все такое.

— Нет, — категорично отрицает Клои. — Но я думаю, стоит поискать загадочного Дика.

— Хант настаивает, что ничего о нем не знает, кроме имени.

— Элинор уверена, что этот парень лежал с ней в клинике в одно и то же время.

— Супер. Еще один псих? — небрежно комментирует детектив, потирая небритый подбородок.

— Я не знаю, — пожимает плечами Клои, забирая один стаканчик и выбирая латте для миссис Хант. — Но эту версию необходимо проверить. Я отправлю запрос в Святую Агату. Если пациент с таким именем действительно содержался в лечебнице, то с ним нужно побеседовать.

— И что это даст? — скептически спрашивает Уэйд. — Даже если какой-то шизик помешался на миссис Хант, это не снимает вину с ее мужа.

— Я пока не знаю, что нам это даст, но чутье подсказывает, что Дик играет в нашем деле не последнюю роль, — рассуждает Клои, задумчиво потирая переносицу.

— Делай, как считаешь нужным. На сегодня, я думаю, нам пора закругляться. Основания для того, чтобы задержать Ханта на трое суток, у нас есть. Так что твоя миссис Хант временно в безопасности, а мне осточертело наблюдать ублюдочную физиономию ее мужа.

— Уэйд, завтра Хант может потребовать адвоката, а его жена решит отказаться от своих показаний, — делится своими опасениями Бейли.

— Ну и черт с ней. Сама дура, — устало огрызается детектив и, развернувшись, медвежьей походкой возвращается к подозреваемому.

Бейли следует его примеру, но не с пустыми руками, а прихватив два стаканчика кофе.

Как в прошлый раз, она застает миссис Хант в том же положении, что и оставила. Отчасти она солидарна с выводами Уэйда. Элинор производит впечатление не совсем здорового человека, и заторможенные реакции, списываемые на шоковое состояние, вполне могут оказаться симптомами тяжелого психического заболевания. Если это так, то женщиной займутся врачи, но пока Клои обязана позаботиться о том, чтобы с ней не случилось ничего плохого.

— Спасибо, — нейтральным тоном благодарит Элинор, вставляя стаканчик с напитком в предыдущий. — Я бы хотела поехать домой. Мы можем продолжить завтра? — спрашивает она, немигающим взглядом уставившись в глаза офицера.

— Еще пару вопросов, Элинор. Я понимаю, что вы устали.

— Не больше, чем вы, офицер.

— Да, но меня не избивал муж.

— Меня тоже, — отвечает миссис Хант.

— Об этом мы поговорим чуть позже, — осторожно произносит Бейли, решив повременить с финальной сценой, разыгравшейся этой ночью в доме Хантов. — Вы сказали, что Кристофер Хант планировал поехать вместе с вами в Святую Агату, чтобы выяснить, существовал ли пациент F602299 в реальности. Кстати, вы знаете, что означают эти цифры?

— В номер пациента психиатры Святой Агаты для удобства закладывают коды диагнозов. Обычно они двухзначные с буквенной приставкой. У него их несколько.

— Вы можете перечислить? — заинтересовано спрашивает Клои.

— Могу, — спокойно сообщает Элинор. — F60 — специфические расстройства личности, F22 — хронические бредовые расстройства, F99 — психическое расстройство без дополнительных уточнений. Подводя итог, можно сказать коротко, что Дик — психопат с бредовыми идеями.

— Вы объяснили мужу, насколько может быть опасен этот человек?

— Разумеется, — подтверждает Элинор. — Но я думаю, Кристофер не осознавал всю серьезность нашего положения.

— Вы так и не поехали в Святую Агату, так?

— Мы не успели. На следующий день у мужа не получилось приехать пораньше, потом тоже нашлись причины, чтобы отложить поездку на другое время. Ну а дальше… дальше все сложилось, как сложилось. Мне и самой стало не до выяснений, что задумал для меня Дик.

— Вы расскажете мне, что произошло, Элинор?

— Да, — кивает она, и начинает говорить…

Глава 24

— Это последний раз, — обещает Элинор, глядя на свое отражение в зеркале. — Я просто проверю кое-что. Никто не узнает. Я буду держать себя в рамках. — открыв кран, она разжимает кулак и бросает в раковину белую пилюлю. — Он ничего не заметит. — наблюдая, как таблетка уплывает в водосток, убеждает себя Лин.

Совсем недавно, охваченная страхами, она убеждала себя в абсолютно противоположном, но в последнее время ей становится все труднее действовать, согласно логическим соображениям. Однажды она прочитала в какой-то статье весьма спорное утверждение одного психиатра:

«Для того, чтобы сидеть в клетке, не всегда нужны прутья. Определённого рода идеи также могут стать клеткой. Двери психиатрических больниц открываются потому, что химическое сдерживание более эффективно. Двери наших умов открыть гораздо сложнее…» (*Р.Лэнг, канадский психиатр»)

Почему она вспомнила о нем только сейчас?

Наверное, потому что прутья ее клетки становятся тоньше, когда она отказывается от таблеток. Или она попросту ищет оправдания своей безответственности. Но интуиция и внутренний голос говорят ей, что рискнуть стоит.

Закончив с утренним туалетом, Элинор одевается в домашние бриджи и длинную футболку и, уверенно минуя мастерскую, спускается вниз. Съев лёгкий завтрак и выпив кружку кофе под короткий выпуск новостей, Лин выходит из дома через черный выход, ведущий на задний двор, где распложён запущенный сад.

День снова радует солнечной погодой. На небе ни тучки, ветра практически нет, вокруг тишина, нарушаемая мелодичным пением птиц, прячущихся в разросшихся ветвях деревьев и кустарников. Элинор ощутила необыкновенный прилив сил, захотелось сделать что-то созидательное и прекрасное. Циркулирующая в венах позитивная энергия требовала выхода и полезной реализации. Самое время заняться лилиями, которые она посадила пару недель назад и после благополучно забыла про них.