Не он (СИ) - Джиллиан Алекс. Страница 53

— Вы сообщили мужу о том, что случилось?

— Пыталась, но не смогла ему дозвониться, — Лин медленно затягивается, бесстрастно наблюдая за Клои, нетерпеливо постукивающей колпачком шариковой ручки по столу. — Он вернулся чуть раньше. Наверное, до него дошли мои эмоциональные сообщения.

— У вас имелся весомый повод для выплеска эмоций, — понимающе произносит Клои. — Вы высказали свои претензии мужу, когда он вернулся?

— Нет, — отрицательно качает головой Элинор. — Я нарисовала.

— Нарисовали? — озадаченно спрашивает офицер. — Что именно?

— Портрет его дочери.

Глава 2

Последний штрих. Положив грифель на подставку, Элинор отступает от мольберта на пару шагов назад, оценивая сходство сделанного по памяти наброска. Она очень старалась не сфальшивить, и, кажется, ей это удалось. Главные черты переданы с фотографической точностью. С белого листа на нее смотрят доверчиво распахнутые глаза Эм. Жаль, что грифель не способен передать их лазурный оттенок и глубокую печаль, затаившуюся в самой глубине.

«Почему бы тебе не нарисовать то, что ты действительно хочешь увидеть?»

Именно этим она и занималась остаток дня после звонка в Barton Corporation. Никогда еще Элинор не была так уверена в том, что хочет увидеть на холсте. Как бы она не относилась к Кристоферу сейчас, его дочь очаровала ее своей непосредственной искренностью и чистотой, свойственной только детям.

— Надеюсь, тебе понравится, любимый, — тихо произносит Лин, разглядывая свою работу.

Элинор никогда не писала портреты детей. И дело не в страхе или отсутствии желания. В «другой» жизни у нее не было ни одной свободной минуты для творчества. Все ее время забирали Милли и Джонас. Счастливое время.

Эм — первый ребенок, нарисованный Элинор Хант в аду. Если бы у Лин была другая возможность заставить Кристофера говорить, она бы использовала ее, но женская и материнская интуиции подсказывали, что ни один отец не сможет отказаться от собственной дочери под прицелом ее глаз, если только он не конченый лжец.

Выбить признание — вот главная цель Элинор, заставившая ее интенсивно работать над портретом девочки. Она спешила, боясь не успеть к возвращению мужа, и теперь чувствовала огромное удовлетворение от проделанной работы.

Все должно получиться как надо.

Сознается в одном вранье, придется выложить и остальные козыри.

Это произойдет сегодня. Момент икс, когда все тайное просто обязано стать явным.

Внизу громко хлопнула входная дверь.

Взглянув на наручные часы, Лин готовится к финальному раунду.

Считает секунды, морально собираясь с силами.

Сейчас.

Он приехал раньше, а значит, удар достиг цели и ее истеричные сообщения отвлекли его от проводов второй семьи. Не мог же Крис пропустить отлёт дочери и любовницы из страны. А как же прощальные объятия, клятвы и обещания?

Исходя из короткого знакомства с Эм, можно сделать вывод, что девочка не особо верит в совместное счастливое будущее. Дети чаще всего видят нас насквозь, замечая то, что мы сами о себе не знаем.

Эль давно вышла из детского возраста несмотря на то, что ее взросление проходило дольше, чем у большинства. Отчасти она и сейчас была ребёнком, зависимым от решений и желаний мужа. Он и картины — все, что есть в ее «лучшем сегодня».

Нет, не о такой жизни она мечтала в возрасте Эм.

Кристофер, как всегда, приближается бесшумно, словно вечно ускользающий в никуда призрак. Только легкий сквозняк шевелит волоски на затылке, когда мужчина заходит в мастерскую, принося с собой запах дыма и вечерней прохлады.

— Ничего не хочешь мне объяснить? — Крис грохает дверью о стену с такой силой, что с потолка сыплется штукатурка. Элинор не дрогнула, не обернулась, оставаясь стоять спиной к мужу и загораживая собой черно-белый портрет Эм.

— Не кричи. У меня болит голова от твоих воплей, — спокойно отзывается Элинор.

— Моих воплей? — грозно спрашивает Крис, делая несколько шагов вперёд. Его яростный взгляд ощутимо жжет затылок. — А как насчёт десятка твоих идиотских сообщений?

— Ответил бы на первое, и остальных бы не последовало, — пожав плечами, равнодушно произносит Лин. ­­­— Но ты был слишком занят? Да?

— Да, — после короткой паузы соглашается Крис, шагнув в сторону жены.

— И чем же, Крис? Усердно работал в офисе? — невинно интересуется Лин.

Крис останавливается, скальпируя ее взглядом. Глаза в глаза она бы не выдержала, сорвалась.

— Хотя постой, у «Best today» нет офиса. И сама компания –выдуманный фейк. Это и правда было забавно. Я оценила шутку, — проглотив рвущиеся наружу яростные проклятия, Элинор заставляет себя улыбнуться и поворачивается лицом к мужу.

— Я думал, ты сообразишь быстрее, — невозмутимо отвечает он на ее полный вызова взгляд. — Столько раз обыскивала кабинет, а набрать номер офиса ни разу не рискнула. Чего ты боялась, Эль?

Лин на мгновение тушуется, ожидая чего угодно, но не полного равнодушия. Самое мерзкое — он прав. Можно было с легкостью проверить компанию, документы которой мозолили глаза. Пробить название в интернете, зайти на сайт, позвонить по указанным реквизитам. Крис не скрывался, но, видимо, в этом и был его замысел.

— Эйприл Говард сообщила о твоём звонке, — бесстрастно добавляет Крис. — Но сообщения пришли до этого. Что произошло, Эль?

— Ты намеренно не стер номер офиса Barton Corporation? — осеняет Элинор.

— Зачем мне это делать, Эль? — мужчина небрежно передергивает плечами, всем видом излучая уверенность.

— Я не понимаю... — прижав кончики пальцев к вискам, растеряно бормочет Лин.

— Не понимаешь что, Элли? — вкрадчиво уточняет Крис.

— Как тебе удалось проникнуть в компанию отца?

— Ты сама открыла мне дорогу к несметным богатствам покойного мистера Бартона, — цинично заявляет Кристофер. Элинор изумленно смотрит в непробиваемое и до омерзения самоуверенное лицо мужа.

— Но он ничего мне не оставил! — голос Лин звенит от напряжения.

— Ошибаешься, Эль, — скрестив мускулистые руки на груди, Крис качает головой и снисходительно улыбается. — Крейг незадолго до гибели составил новое завещание, по которому в случае смерти остальных родственников ты становишься владелицей всего имущества Бартонов.

— Ты подделал доверенность? — бросает обвинение Лин.

— Я похож на глупца? Или преступника? — с иронией спрашивает Крис. — Ты подписала ее. Подписала сама.

— Я бы никогда этого не сделала, я бы отказалась от наследования, — Лин упрямо поджимает губы, чувствуя, как изнутри поднимается волна гнева. — Мы обсуждали этот вопрос, и ты меня поддерживал.

— Многое изменилось, Эль, — загадочно произносит муж. — Ты имела право жить достойно. Только идиот откажется от имеющихся возможностей.

— Но не за его счет! — в сердцах кричит Лин. — Я думала, что ты обеспечиваешь нас!

— Так и было, Элинор, — заявляет Кристофер. — Я ничего не выпрашивал. Крейг сам обратился ко мне, зная, что ты слишком горда, чтобы принять от него помощь.

— Ложь! Сплошная ложь! — яростно шипит Элинор. — Ты когда-нибудь работал? Или все это время мы жили на деньги моего отца?

— Я всего лишь давал тебе то, что ты хочешь, Элинор, — бесстрастно возражает сукин сын. — Ты ни в чем не нуждалась и не чувствовала себя обязанной отцу. Твоя гордыня осталась при тебе.

— Гордыня? — свирепо восклицает Лин, готовая убивать голыми руками!

— Бартон знал, что ты не в курсе, кто на самом деле оплачивает наши счета. Он любил тебя, Эль, и хотел помочь, — чуть склонив голову, Кристофер начинает медленно приближаться. — Так же, как и я, — добавляет глухо. Лин передергивает от его лицемерия и клокочущей внутри ярости.

— Мерзавец, гнусный лжец, — с презрением выдыхает Элинор, отступая назад и едва не завалив мольберт. — Папа оплачивал не только мои счета, но и содержал твою любовницу и вашу дочь! — выплевывает она.

— Что за чушь? — озадаченно хмурится Крис.