Темнейший Король (ЛП) - Хатчинс Амелия. Страница 7

— Нет.

— И ты думаешь, я поверю, что ты просто делаешь то, что говорят? — спросил он, поднимая меня на стол и раздвигая ноги, чтобы устроиться между ними.

— Я принадлежу агентству и делаю всё, что мне говорят, не задавая вопросов. Вопросы приведут к наказанию, а существа, подобные Керри, склонны ломать таких, как я, — прошептала я сквозь дрожь в губах, вызванную его близостью.

— Ты намного красивее без дерьма, скрывающего черты эльваана. Эльвааны почти вымерли, а ты здесь. Я встречал троих за всю жизнь, а ты прячешься у всех на виду, принадлежишь агентству, которое меня заинтриговало. Как получилось, что они не знали, кто ты, Элианна?

— Я халфлинг, Эвандер, — прошептала я, а затем застонала, когда он стиснул внутреннюю сторону моих бёдер, раздвигая их шире.

— Я грёбаный король Неблагих, и маленькие шлюшки-убийцы обращаются ко мне именно так, и неважно, насколько они соблазнительны.

— Я не была шлюхой до тебя, — хрипло ответила я.

— Это большая часть правды, к счастью для тебя. Ты не халфлинг. У тебя есть клыки, я предполагаю, что они не могли их спилить. Хотя у тебя заострённые уши. Они определённо настоящие, в отличие от большинства, которые подрезали. Мило, но реально, — сказал он, касаясь раковины моего уха, отчего я закрыла глаза и открыла рот. Уши эльваана очень чувствительны, и я погибну, если агентство когда-нибудь их обнаружит. Тепло разлилось внизу живота, и румянец обжёг щеки, когда я заставила себя открыть глаза, обнаружив, что он наблюдает за мной. — Что ты делала для агентства? Убивала невинных людей? Соблазняла мужчин, чтобы они отдали свои сбережения, обещая дать попробовать восхитительное, невинное тело? Скольких людей ты убила за деньги?

— Сотни, — призналась я.

— Тогда почему бы не купить свободу, женщина?

— Теперь это запрещено. Они убрали этот вариант двадцать лет назад. Нам ничего не дают за работу, которую мы выполняем. Мы делаем это для того, чтобы на нас не охотились и не убивали, как животных. Мы для них ничто и принадлежим друг другу.

— Думаешь, я стану тебя жалеть? — Он беззвучно рассмеялся.

— Нет, никто никогда не жалеет. Мы не заслуживаем такого внимания. Как я уже сказала, мы — ничто. Когда мы умираем, всем плевать. Если не возвращаешься с задания, искать никто не станет. Никого не будет волновать, что я проиграла. Им важнее потерянные средства.

— Значит, если я буду держать тебя в роли своей собачонки, никто не будет тебя искать? — уточнил он.

— Зачем им это? Ты избавил их от необходимости кормить меня, и на мои нары можно положить другую халфлинг.

— Нары?

— Если ты не шлюха, тебе выделяют место в комнате вместе с остальными. Только шлюхам предоставляются комнаты, чтобы те, кто заплатит за них, могли пойти и воспользоваться ими. Иногда мужчины, управляющие агентством, тоже ими балуются. Большинству мужчин не желают аудитории, когда находят расслабление с существами.

— Но до меня к тебе не прикасались.

— Нет, — хрипло прошептала я. — Я была их самым высокооплачиваемым убийцей, но времена меняются, и, учитывая уменьшение количества контрактов, из-за назревающей войны Иного Мира, я предполагаю, что стала бы шлюхой, несмотря ни на что. Моя добродетель Керри продала, хотя хотела забрать сама.

— Керри хотела тебя? Женщину?

— Ей нравится делать больно. В её подземелье есть коллекция, которую она любила мне показывать, и ей она, как говорила, превращала женщин в хорошеньких кукол. Но те женщины никогда не восстанавливаются, а становятся безмозглыми тварями, которых она пытала и уничтожала с помощью магии. Она велела мне убить тебя до того, как ты закончишь со мной. В конце концов, она заплатила за мою девственность.

— Убить, пока трахала. — Он фыркнул.

— Ты был меньшим злом, веришь или нет. — Я подняла на него глаза. Он пошевелил рукой, скользя кончиками пальцев по бёдрам под юбку. Мой взгляд скользнул к Доминику, и Эвандер холодно рассмеялся.

— Он ничего не видит, ничего не слышит, если я не позволю. Ты сказала, что будешь тем, кем я захочу, чтобы защитить своего любовника.

— Он мне не любовник, и ты это знаешь. До тебя меня не трогал ни один мужчина. Я никогда не целовалась с другим мужчиной, не так, как ты целовал меня. Мимоходом я касалась губами цели, обещая ему удовольствие и принося ад. Соблазнение — не трах. Речь идёт о том, чтобы заставить мужчину поверить, что он — настоящий мужчина. Ему нужно чувствовать, как будто слабый, нежный маленький цветок нуждается в нём, — хрипло прошептала я, когда его пальцы скользнули по влаге между моих бёдер. — Что её мир может вращаться вокруг него, и что без него она потеряна. — Я вскрикнула, когда его пальцы вонзились в моё тело, вызвав бурю эмоций, заставляя меня выгнуться и задрожать. — Это иллюзия, и те, у кого достаточно навыков, могут создать её, даже не целуя цель.

— Ты не соблазняла меня, — заявил он дерзким тоном, растопырив пальцы, когда мой рот приоткрылся от жжения, вызванного тем, что он растягивал меня. — Я соблазнил тебя, Элианна.

— Я была накачана наркотиками, но ты знал. Ты знал весь их план ещё до того, как он начал воплощаться. И всё же всё равно взял меня, зная, что я планировал убить тебя, почему?

— Потому что ты была чиста, и я хотел быть уверенным, что ты мой враг, прежде чем пойти войной на тебя и твоё тело.

— А теперь? — прошептала я.

— Теперь я знаю, что ты — мой враг, и принадлежишь мне. — Он смотрел мне в глаза, все глубже входя в тело, которое напряглось от желания. — Я владею твоим разумом; твоё удовольствие зависит от моего желания доставить тебе его или лишить, — прошептал он едва слышно. — И я почувствовал правду под магией халфлинга, и она возбудила мой интерес, потому что до сегодняшнего вечера я уверен, что ты даже не представляла, что больше эльваан, чем халфлинг. Твоё незнание — слабость, но я с этим разберусь.

Запрокинула голову, когда Эвандер прижался губами к стыку плеча и шеи, быстрее двигая пальцами, чтобы придвинуть меня к точке, когда тело балансировало на краю обрыва, только чтобы остановиться, прежде чем я достигну кульминации. Он обнял меня за талию, поднял меня и понёс вглубь библиотеки, пока не сел на диван, а я оседлала его колени.

— Трахни меня, Элианна. Покажи, почему я должен оставить тебя в живых.

— Я не говорила, что ты должен оставить меня в живых, Эвандер, — прошептала я, прижимаясь к нему, и жар затопил низ живота, взывая влагу между ног. — Я не умоляла сохранить мне жизнь. Делай со мной, что хочешь, но не с этим мальчиком. Он — всё хорошее в этом мире. Ради него я стану той, кем захочешь. Дай мне член, и я буду скакать на нём, пока ты не наполнишь моё тело семенем. Назови имена твоих врагов, и я убью их. Сделаешь больно моему другу, и я обрушу ад на этот мир, превратив тебя в короля ничего и поставив на колени, — сказала я, теснее прижимаясь к нему.

— Думаешь, сможешь поставить меня на колени? Короли и королевы бросали мне вызов, и у меня в сундуке с трофеями лежат их головы. Одна женщина меня не пугает, Элианна. Но ты издаёшь самые восхитительные стоны. Я оставил этого парня в живых не потому, что хочу тебя, он жив, потому что я планирую тебя тренировать, — холодно признался он. — О, не смотри так разочарованно. Я планирую трахать тебя, и часто. Из-за политики фейри я не могу убивать тех людей при моём дворе, которых стоит пристрелить, как бешеных животных. Твоя невинность и аромат этой восхитительной плоти — вот как я планирую выиграть войну, даже не поднимая меча. Ну, кроме тех случаев, когда ты будешь скакать на моём личном.

— Хочешь, чтобы я убила твоих врагов, соблазнив их?

— Я хочу, чтобы ты сделала всё, что должна для их уничтожения. От этого зависит жизнь твоего друга, — осторожно возразил он. — Я буду тренировать тебя, и ночью ты будешь стоять на коленях, доставляя мне удовольствие. Ты сказала, что сделаешь всё, что я захочу. И я хочу, чтобы ты убила моих врагов, которых я не могу убить, потому что они находятся на моём дворе, а ещё трахать твоё тугое тело, пока не перестану этого желать. Ты либо согласишься, либо я сейчас же покончу с его жизнью. Выбор за тобой. Он ждёт, когда ты решишь.