Кровь Рима (ЛП) - Скэрроу Саймон. Страница 14

Читая о предыдущих войнах в Парфии, Катон знал, что армии восточных царств имели ограниченный опыт в осадном искусстве. Радамист вряд ли сможет наилучшим образом использовать такие механизмы, если бы оружие было передано ему напрямую, и он об этом знал.

- Очень хорошо, - ответил Радамист. - Я принимаю ваши условия.

- Благодарю Вас, Ваше Величество, - столь же любезно ответил Корбулон как может человек, который был вынужден отказаться от чего-то и быть благодарным за эту «привилегию».

- Я прослежу, чтобы осадные орудия были доставлены в Бактрис как можно скорее. Что ж, я полагаю, что мы завершили наше дело здесь, когда вы познакомились с трибуном Катоном и центурионом Макроном. Я не буду больше навязывать вам свою компанию, Ваше Величество. Я уверен, что у вас есть много собственных забот.

- Конечно, командующий.

Радамист обменялся поклонами с римскими офицерами, а затем кивнул Катону.

- Я с нетерпением жду встречи с тобой снова в Бактрисе.

- Да, Ваше Величество.

Затем Радамист повернулся и вышел из комнаты, пригнувшись и слегка изогнувшись, когда он проходил через дверной проем. В тот же момент напряжение в комнате ослабло, и все трое римлян облегченно вздохнули. Они подождали, пока его шаги не затихли, прежде чем Корбулон сложил руки и откинулся на спинку стула.

- Я догадываюсь, о чем вы думаете, господа, но мы редко выбираем наших союзников. Это то, с чем мы должны работать, и сейчас жизненно важно вернуть нашего союзника в Армению, где он может попытаться изгнать парфянского узурпатора.

- Наш узурпатор против их узурпатора, - сказал Макрон. - Пусть победит лучший узурпатор.

Корбулон склонил голову набок.

- Ты имешь привычку делать такие комментарии, центурион? Если это так, пожалуйста, воздержись от этого на время нашего совещания, если конечно не желаешь покинуть нас и вернуться обратно к солдатам.

- Простите, господин. Это больше не повторится.

- В словах центуриона Макрона имеется смысл, господин, и он по-своему прав, - поспешно вмешался Катон, чтобы спасти своего друга от дальнейшего гнева их командира. - Мы должны убедиться, что у нашего кандидата имеются шансы на успех. Мы не можем позволить себе все оставить на волю случая.

- Я и не собираюсь этого делать. Вот почему я посылаю вас, а теперь еще и ценные осадные машины. Я дам тебе достаточно онагров и других метательных механизмов, чтобы взять Артаксату. Наши агенты в Армении сообщают, что почти все парфянские войска были выведены для борьбы с Варданом и его гирканскими мятежниками. Сейчас настало время для удара, и у тебя будет более чем достаточно людей, чтобы выполнить задание. Итак, по словам центуриона, пусть победит лучший узурпатор. Или придется расплачиваться веселому Плутону, за всех нас.

- Господин, могу я спросить, каков план, если Радамист не сможет вернуть себе трон?

- Если неудача будет казаться неизбежной, тогда ты выведешь своих людей из Армении как можно быстрее и безопаснее. Нам будет проще заменить нашего иберийского друга, чем элитное формирование римской армии. Я подозреваю, что Радамист знает это, и поэтому он явно с подозрением относится к степени его поддержки. А кто бы так не думал в его ситуации? У нас в Риме много заложников царских кровей, которых мы могли бы использовать для его замены. Но если так сложится, что по какой-либо причине вывод солдат будет невозможен, тогда вы оба должны убедиться, что штандарты когорты не попадут в руки врага. Рим не может повторить позор с орлами, которых мы потеряли при Каррах. Это будет под твоей ответственностью, как старшего центуриона, Макрон.

- Слушаюсь господин. Даю вам слово, что штандарты врагу не достанутся.

- Рад это слышать. Также твоим долгом будет обучить людей нашего друга как можно лучше, прежде чем они пойдут в Армению. Времени будет мало, и у тебя оно будет только для начальных тренировок. Но они должны уметь действовать в соответствии с римскими приказами, если колонна собирается сражаться как единое целое.

- Да, господин. Я приведу этих ублюдков в форму.

Корбулон тяжело вздохнул. - Предпочтительный термин «уважаемые союзники». По крайней мере, так называть их в лицо.

- «Уважаемые союзники», да, господин. Не ублюдки. Понял.

Корбулон бросил на него испепеляющий взгляд, но Макрон не вздрогнул и невозмутимо посмотрел в ответ. Полководец обратил свое внимание на Катона.

- Несмотря на то, что может подумать Радамист, и что я только что сказал ему, ты будешь командиром колонны. Я дам тебе эти полномочия в письменной форме, и, поскольку мои полномочия предоставлены самим императором, этого должно быть достаточно, чтобы удерживать Радамиста в подчинении. В любом случае, вы должны приложить все усилия, чтобы удержать его на нашей стороне.

- Даже рискуя подвергнуть опасности моих людей?

- Я оставлю это на твое усмотрение. И это у тебя тоже будет в письменной форме.

Катон попытался скрыть свою недовольную реакцию и кивнул.

- Я понимаю, господин.

- Не принимай это так близко к сердцу, Катон. Я верю в твои способности. Ты будешь делать то, что посчитаешь лучшим вариантом. Я нашел время расспросить о тебе, когда проезжал через Рим по дороге сюда. Похоже, ты заслужил завидную репутацию человека, который командует людьми в самых сложных условиях. Вот почему я дал тебе эту работу.

- Да, господин, - спокойно ответил Катон. По своей природе он не доверял лести и приписывал большую часть своего успеха к непредвиденным обстоятельствам, над которыми он не властен. По его мнению, он просто реагировал так, как только мог. Для него было бы высшим высокомерием даже думать о том, как овладеть судьбой. Более того, он был склонен отказаться от похвалы, подозревая в ней скрытые мотивы. Почти единственным человеком, чьему мнению и суждению о своих способностях он доверял, был Макрон. Центурион всегда был легок на критику по поводу его ошибок по службе и неохотно признавал свое восхищение. И это Катона устраивало. Он отмахнулся от похвалы и обратился к вопросу, который беспокоил его.

- Господин, хотя я понимаю, что нашему союзнику могут понадобиться осадные машины, мне приходит в голову, что предоставление таких механизмов в его распоряжение может быть обоюдоострым оружием. Единственное, чего не хватает всем царствам на востоке, - это понимания осадной войны и осадных же механизмов. Это то, что дает Риму ценное преимущество, когда мы вступаем в войну на этой территории. Если Радамист решит переметнуться на другую сторону, тогда мы дадим ему возможность уничтожить наши пограничные посты и наши крепости. Что еще хуже, если мы потерпим поражение, и они попадут в руки парфян, то это может склонить чашу весов в их пользу.

- Тогда ты должен сделать так, чтобы этого не случилось. Если Радамист предаст нас, или возникнет опасность захвата осадных машин противником, ты уничтожишь их любой ценой. Это ясно?

- Да господин.

- Если вам обоим больше нечего добавить, я думаю, что на этом можно закончить, так как все решено. Вы можете запросить расходные материалы на прокураторских складах в Тарсе, чтобы покрыть большую часть ваших потребностей для марша на Бактрис. Все остальное вы можете реквизировать по дороге. Убедитесь, чтобы все расписки были подписаны и направлены в мою штаб-квартиру. Это может занять некоторое время, чтобы заплатить, но вы можете говорить им, что я выполню выплаты по всем заявлениям и распискам. Нет смысла отталкивать людей за нашими спинами, когда мы столкнемся с парфянами.

- Конечно же, нет, господин.

- Увидимся в Бактрисе, прежде чем ты двинешься на Армению. В противном случае, мы встретимся в следующий раз в Артаксате, если твоя миссия будет успешной. Вот и все. Свободны.

***

- Вот и все? – прорычал Макрон, когда они спустились по ступеням штаба полководца и пошли по улице к дому ювелира. - Если мы доведем дело до конца, посадим Радамиста на трон, и пробудем достаточное время, чтобы убедиться, что он в безопасности, то может пройти год или больше, прежде чем мы вернемся из Армении.