Зыбкое равновесие (СИ) - "Ande". Страница 40

А ввоенном ведомстве нам рассказали, что корпус генерала Аракчеева проводил под Дрезденом плановые учения, обучаясь приемам использования новейших вооружений, регулярно поступающих в имперские полки. Постоянное обучение является обычной практикой всех имперских войск.

На вопрос о стягиваемых под Краков силах, военные чиновники разьяснили, что готовится торжественный парад Гвардии, в честь Дня Рождения Императора Александра Алексеевича.

Это безусловно приятная новость. Потому что на этой неделе начинается традиционная череда зимних балов. И блестящие офицеры Гвардии, ранее не бывавшие на этих балах в связи с отдаленностью мест службы, украсят их своим присутствием…»

***

В большом, но все же уютном, кабинете сидели трое. В камине горел огонь, мужчины расположились в креслах возле него. На столике стоял графин с чем то темным и крепким. За окном смеркалось.

— Ну и что скажете? — заговорил один из сидящих в креслах, пригубливая из бокала с широким дном — ваш хваленый артефакт совершенно не помог немцам. Как вы это объясните?

— Как любое оружие, применение артефакта безмагии требует отработки. — пожал плечами второй — собственно в зоне применения, артефакт более чем эффективен. Просто магические пушки стояли за зоной действия безмагии.

— И какие выводы?

— Уже готов новый прибор, обеспечивающий площадь покрытия сто на сто миль. Это, насколько я помню, минимум в три раза больше дальности действия пушек Берга. А каких то других факторов, способных повлиять на исход нашей акции, больше нет.

— Мне нравится ваша уверенность. Но я настаиваю на том, что бы вы все тщательно изучили и продумали. Что бы избежать неожиданностей. Можете идти. До встрече в Кракове.

Оставшись вдвоем, мужчины помолчали, потом опять заговорил первый.

— Барон, вы понимаете, что ваши шалости мне больше маскировать не удастся?

— Перестаньте. Насколько я понял, полиция не имеет даже намеков. А потом это уже не будет иметь никакого значения.

— Тем не менее, я приказываю вам пока воздержаться от каких либо проявлений своей натуры. Вы меня поняли? Потом — пожалуйста. Я не возражаю, что бы вы лично занялись младшим Орловым. Я даже с удовольствием поприсутствую.

— А вы то его за что так не любите?…

***

Первый выход в свет — это так волнующе! По традиции, в Российской Империи не устраивают балов дебютантов. Просто с восемнадцати лет юноши и девушки начинают выходить в свет самостоятельно. Марина Минина вертелась перед зеркалом в белом бальном платье. На своем первом балу девушка должна быть только в белом платье. Тоже традиция.

Бал, данный отцом в честь её восемнадцатилетия — это совсем не то, и выходом в свет не считается. Хотя бы потому, что восемнадцать ей исполнилось, когда она была в плену. Да и устроен он был наспех, и был скорее званым вечером с танцами, а не полноценным Балом, с присутствием Императора. Поэтому, в глазах света, традиционный зимний бал Мининых — это первое появление графини Мининой.

Валечка Ланская — сердечная подружка и соседка по парте в Лицее, сама- прехорошенькая блондинка, восхищенно вздохнула.

— Какая же ты красивая, Марин! Они просто рухнут к твоим ногам.

— Что им еще остается? — фыркнула Марина — они все нас с тобой- не достойны!

— А ты знаешь, что Сашка Орлов тоже дебютант?

— Конечно! Он сбежал в поход, когда ему еще не было восемнадцати, бирюк.

— Грибова выходит замуж за Берга, через неделю помоловка.

— Сиськи этой Грибовой оторвать. Помнишь, она разорялась? Орлов мой! Девы, не дай вам бог даже смотреть на него… А он про неё даже не вспомнил ни разу, за все время похода.

— Вот на него слетятся то, все наши лицейские! Да и московские…

— Пф… Вот пусть только попробуют!

— Ой!

***

— Запомните, Ахмет. Вы, любой ценой, должны хотя бы ранить Орлова. Мага — лекаря на место поединка я не допущу.

— Называйте меня поручик, я привык. И я не вижу проблем с этим мальчишкой. Поиграю с ним с минуту, и кончу как обычно. Скажите, может быть, после боя стоит заявить права на его имение в Чехии?

— Если все кончится как вы планируете, то после боя вам нужно немедленно скрыться. Уверяю, если вы убьете Орлова, то гонорара хватит не только вам, но и вашим внукам.

— Да что с ним такое? Слабенький маг жизни, сопляк. А гонорар как за принца крови…

— Он не прост, и я уверяю, — даже просто ранить, вовсе не плевая задача. Но вы не пожалеете, помните об этом…

Глава 24

У Тайной Канцелярии, оказывается, есть своя тюрьма. Никто и не подумает. Но в Имперской Канцелярии, что занимает небольшой, но квартал, напротив Императорского Дворца, есть здание Тайной Канцелярии, в подвалах которого и содержат своих заключенных душители свобод.

Сижу в отдельной камере, курю, и размышляю, о том, что же меня ждет.

Секунданты Неклюдова прибыли, как и обещалось, через час. Оба преображенцы. ПодпоручикУнгерн и капитан Михайлов. Не отрываясь от завтрака, объявил им, что глубоко оскорблен наглым поведением Неклюдова. Но оставляю выбор места, времени, и оружия за ним, с единственным пожеланием, что бы это было холодное оружие.

— Я не собираюсь допустить случайностей — любезно пояснил я секундантам — случайные попадания бывают чаще, чем случайные победы на шпагах, к примеру.

Все это с интересом выслушали появившиеся Берг с Неверовым.

— Вот кстати и мои секунданты, господа. Позвольте представить, барон Берг, маркиз Неверов. Я думаю, все детали вы уточните с ними. Или, Алексей Оттович, ты не желаешь?

— Орлов, — вздохнул Берг- я не помню ни одной недели, чтоб ты во что ни будь не ввязался. Господа, возможности решить вопрос мирно, нет? Убьет он вашего друга, и не поморщится.

Надо сказать, что судя по всему, секунданты не очень поняли, кто противник их приятеля. Но попав в дом, что каждым сантиметром стен просто кричал о знатности и состоятельности владельцев, и, увидев Берга с Неверовым, они поняли, что пришли к тому самому Орлову. И слегка занервничали. Но, тем не менее, не отступились:

— Дело в том, барон- пояснил Михайлов- что здесь замешана честь дамы. И примирение невозможно.

— Это Маринки Мининой, что ли? — фыркнул Паша- господа, вашему другу там совершенно не на что рассчитывать!

Кажется, столь панибратское упоминание дочери одного из первых лиц Империи, секундантов окончательно добило. Не в смысле смутило, или испугало. А они точно поняли, что их ждут арестантские роты и прочие радости. Но от своего они не отступились. И даже как то встряхнулись, в стиле ааааа… будь что будет.

Но дальнейшая беседа секундантов оказалась скомканной. Завтра, в пол девятого утра. Бой до смерти, или просьбы о пощаде. На шпагах. Место укажем вечером, запиской. Что бы меньше посвященных. С тем и отбыли.

А я, наливая кофе, принялся озадачивать парней, по планам на день. Что ты, Берг, пишешь докладную записку, и побыстрее. А к одиннадцати нас ждет министр финансов, нужно не продешевить. А потом и военный министр, Паша тут тебе и карты в руки, расскажешь и объяснишь. На это Берг мне заявил, что есть люди умные, есть не очень, но хорошие, как Паша. А есть Орлов. Который так и не понял, чем я занимался весь поход. А я готовил документы по нашим пушкам. И все эти докладные и справки, вот они — в портфеле. А ты, Саня, поговори и объяснись наконец с Маринкой, а то так и будешь по утрам на дуэли бегать. Не сдержавшись начал орать. А что я то? Никого не трогаю, знай себе служу империи, а эта. хвостом там вертит, а мне что, терпеть хамье, да?! Уеду в Конопиште, сидите здесь без меня. Женюсь на Лобковиц, начну строгать детей, и забуду это все как кошмарный сон. Тут они оба принялись ржать, и давится завтраком.

Весь день мы провели во дворце. Особенно долго у военного министра. Паша был велеколепен, и очень толково и грамотно рассказал и показал на планах и схемах, как и что. Совершенно для меня неожиданно порекомендовал новый тип артиллерии поручить осваивать генералу Аракчееву. Ибо человек выдающийся и лучше всех разбирается.