Бывшие (СИ) - Лель Агата. Страница 22

Открываются двери лифта и оттуда выходит Вика. Сегодня на ней нет никаких бриллиантов, никаких провокационных нарядов и вообще нет ничего напускного. Она словно сбросила переложенную на ее плечи чужую роль и снова стала собой.

— Давно ждешь?

— Достаточно. Ты опоздала.

— Женщинам положено опаздывать, ты не знал? — кокетливо проходит мимо и запускает руку в карман, видимо отыскивая ключи. Я стою чуть позади, сходя с ума от аромата ее волос. И от осознания того, что хоть временно, но она снова будет моей, слегка уносит крышу.

Она сбросила лишний лоск, я — рядом с ней десяток лишних лет.

Она открывает дверь и, изучив взглядом лестничную клетку, быстро скрывается внутри необжитой чужой квартиры. Я вхожу следом, поворачиваю за собой замок. В прихожей темно, но она не торопится включать свет.

Я ехал сюда чтобы действительно поговорить, предлог был завернут красиво, но сейчас, в непосредственной близости от нее, говорить почему-то хочется в последнюю очередь.

— Между прочим, я рисковала, приезжая сюда и если ты это не оценишь…

— Пожалуйста, молчи. Когда ты начинаешь говорить чаще всего все летит к чертям.

И снова безумство рук, губ, шуршание падающей на пол одежды. Мы любим друг друга торопливо, словно опасаясь, что кто-то войдет и отберет у нас украденные у другого минуты. Ведь в отличие от меня она по-прежнему несвободна.

Я снова сплю с чужой женщиной. Женщиной властного и опасного человека. Дежавю. Тогда для меня все закончилось плачевно — я лишился карьеры, чего лишусь на этот раз?

А то, что лишусь — это точно, потому что за украденное удовольствие всегда нужно платить.

— Я могу теперь открыть рот?

— Теперь можешь.

— Даже для того, чтобы что-то сказать, а не…

— Вика! — не могу сдержать улыбку. — Ты где набралась подобной пошлости?

— Но тебе это нравится. Нравится же? — перекатывается на бок, опираясь на локоть. — Тебе нравятся плохие девчонки, по глазам вижу. И не только по ним…

Она слишком красива для меня, слишком молода. И я искренне не могу взять в толк, что же она во мне все-таки нашла? С ее данными и новым кругом общения она могла бы променять своего Дабозова на любого другого с не менее набитыми карманами, но она снова выбрала меня — просто владельца ЧОПа с невыветренными замашками солдафона.

Черт, Дабозов… Эта фамилия как кость в горле. И чем ближе мы становимся с Викой, тем ненавистнее мне этот человек. Я никогда не считал себя патологическим собственником, но теперь просто не могу не думать о том, что так волнует.

— Сейчас я кое-что у тебя спрошу, но только ответь мне честно, хорошо?

Она замечает перемену моего настроения и сразу прекращает улыбаться.

— Я не была с ним после тебя, — отвечает на еще незаданный вопрос. — И не буду!

— Откуда ты знаешь, что я хотел спросить именно это?

— Почувствовала.

Притягиваю ее к себе ближе и целую в макушку. Хотелось бы верить. И как же жаль, что от одного ее желания или нежелания мало, что зависит. Пока она с ним — она его. Но сейчас думать о нем, о них как паре больше не хочется. Сейчас меня интересует кое-что другое…

— Зачем ты ходила к Иванне?

— Настучала уже, значит. Кто бы сомневался!

— А ты думала, что я не узнаю? Твой поступок был… неумным. Во-первых, так соперниц не устраняют, а только показывают неуверенность в себе, а во-вторых, я предпочитаю принимать все решения сам, без посторонней помощи. Тем более такого характера.

— Злишься на меня? — поднимает голову и смотрит доверчиво в глаза. — Прости, у меня не было цели ссорить вас, я просто хотела узнать ее получше и понять, что же ты в ней нашел.

— Поняла?

— Поняла то, что она не любит тебя! Ты нужен ей только потому, что ты «хороший и надежный», это ее слова, не мои! Та еще стерва! Наверняка наговорила про меня кучу гадостей!

— Нет, ничего подобного. Наоборот, сказала, что ты очень красивая.

Наверняка она уже приготовилась к мысленному рингу, а тут такое… Но удивленной Вика не выглядит, скорее злой.

— Точно стерва! Продуманнее, чем я считала. Она выбрала тактику невинной овечки, это же очевидно! Надеюсь, ты замечаешь, как она двулична? Она совсем не та, какой хочет казаться и ты для нее всего лишь пункт в расписанным наперед плане! Она сама так сказала!

— Вик, прекращай! — выходит немного раздраженно. Хоть мы и расстались, но слушать об Иванне такое не слишком хочется. Все-таки мы долго были вместе, я уважаю как человека и она действительно не говорила о Вике никаких гадостей. — Я понимаю, что она тебе не нравится — это более чем нормально. Но не нужно оскорблений.

— Выгораживаешь ее? Ну конечно, хорошо же она тебя обработала! Ей ты веришь больше, чем мне! А я лично своими ушами слышала всю ту муть, что она несла про тебя, — обиженно садится на кровать, притягивая к груди белоснежную простынь.

Злится, психует. Как это на нее похоже. И если раньше я постоянно внушал себе, что рано или поздно меня обязательно оттолкнет ее взрывной темперамент, то сейчас просто не хочу ни о чем думать. Я устал анализировать, строить логические цепочки и просчитывать каждый шаг. Я делал это — страшно подумать — почти сорок лет, и к чему это в итоге привело? Я едва не потерял ту единственную.

Сажусь позади нее и, убрав копну ее густых волос, целую в плечо, потом перехожу на шею.

Я люблю эту сумасшедшую. Вот так нелогично и безрассудно.

— И что ты ей скажешь, когда вернешься домой? — она явно борется с искушением понежиться обоюдно, но упорно ворчит: — Где же провел этот вечер, бывший майор Градов? Может, закинулся нефильтрованным со старым армейским другом? Или пробки задержали?

— Мы расстались.

Она резко оборачивается, глядя на меня с нескрываемым недоверием.

— Издеваешься?

— Я серьезно.

Комкая одеяло, разворачивается на сто восемьдесят и, словно пытаясь уличить во лжи, пристально заглядывает в глаза:

— Да ты гонишь!

— Значит, вот так вы, светские львицы, теперь выражаетесь?

— Ты что, серьезно порвал с ней?! — в глазах вспыхивает почти детская радость. — Ради меня? Скажи! Ну скажи же это, чертов конспиратор!

— Не совсем так… Скажем — ты стала триггером. Толчком к принятию решения.

— Ну почему нельзя просто сказать, что влюбился в меня еще сильнее, едва только увидел снова и поэтому решил бросить свою подружку? Все из тебя клещами нужно вытягивать! — прыгает на меня сверху, и мы со смехом валимся вместе обратно на кровать. Она целует меня, севершенно не стесняясь того, что одеяло сползло на пол, скорее наоборот, пользуется ничем не ограниченной близостью.

Я схожу рядом с ней с ума и меня это пугает. Снова все закрутилось слишком быстро, просто молниеносно. А такая поспешность никогда не приводит ни к чему хорошему, тем более в нашем глубоко запущенном случае.

Но думать об этом сейчас мне тоже не хочется.

— Давай убежим куда-нибудь вместе? — предлагает Вика, томно наглаживая мои плечи. — Снимем домик на берегу океана, будем с утра до ночи загорать, пить кокосовое молоко с ромом и заниматься любовью. Как тебе идея?

— Отличный план. Я как раз думал, куда же мне деть те лишние десять миллионов долларов, которых у меня нет.

— А у тебя их нет?! — притворно ужасается. — Я-то думала, что спуталась с подпольным олигархом! Черт, кажется, мне пора сваливать.

— Постой, я он и есть, просто прикидываюсь нищим, чтобы не добрались проныры из налоговой.

— А вот эту темную свою сторону ты от меня скрывал. Что еще мне следует знать? Жена? Дети?

— Увы. Только кредит, несколько седых волос и тахикардия в анамнезе. Хорошо подумай, прежде чем связываться с… как ты там меня называла раньше? Старпер?

— Я была юна и ничерта не шарила в настоящих мужчинах, — руки игриво сползают с моих плеч ниже…

— Не знаю даже, на чем сделать акцент: на том, что я настоящий мужчина или на том, что ты стала лучше в нас разбираться. Не хочу фантазировать на тему, каким же образом ты постигла эту философию.