Выходи за меня ради денег (ЛП) - Кайла Миа. Страница 53

— Не могу поверить, что ты вытерла свои грязные руки о платье за пятнадцать тысяч долларов.

 Глава 16

На заднем фоне звучал «Канон Пахельбеля»¹. Нервное, волнующее чувство, вызвавшее у меня тошноту в туалете, вернулось, но я попыталась сосредоточиться на своих остроносых туфлях от «Кристиан Лабутен». Мэри позволила Кенди пройти по проходу первой.

И вот я стояла в одиночестве, за закрытыми дверями, и ждала своего сигнала.

Конечно же, у меня не было отца, который отвел бы меня к алтарю. Когда мистер Плэк предложил сопроводить меня, я была тронута проявлением его чувств, но отказалась. В конце концов, я хотела пройти к алтарю одна, потому что я единственная, кто ответственен за себя, и так было уже достаточно долгое время.

Единственным человеком, который имел бы честь проводить меня к алтарю, была Нана, но даже если бы она была жива, она не появилась бы здесь сегодня. Она всегда гордилась мной, но я уверена, что сегодня она впервые бы разочаровалась. От таких мыслей по моему лицу скатилась слеза.

— Твой выход, — сказала Мэри, открывая дверь. — Готова? — спросила она.

Я кивнула, хотя внутри все кричало «нет».

Мерцающие свечи освещали комнату, а на пьедесталах вдоль прохода стояли персиковые цветы. Более двухсот человек заняли обе стороны комнаты, стоя перед стульями, задрапированными белой тканью и украшенными персиковыми поясами. Я почувствовала клаустрофобию, когда посмотрела на толпу слева и справа от меня. Я не хотела падать в обморок, поэтому сосредоточилась на своих остроносых туфлях и на том, чтобы переставлять одну ногу за другой.

Мои мысли вернулись к Нане, и я подумала о том, как бы мне хотелось, чтобы она была здесь. Мысленно я обратилась к ней, сказав, что сожалею. Мне было жаль, что я так поступала, что выбрала легкий путь, что не соответствовала той женщине, которой она меня воспитывала. Даже если бы я захотела, было уже слишком поздно отступать. Я сказала ей, что хотела бы, чтобы она была здесь, хоть она и была бы разочарована. Я просто хотела, чтобы она была рядом. Мне было грустно, что она никогда не увидит, как я иду к мужчине у алтаря, за которого действительно выйду замуж. Я сказала ей, что очень скучаю. Я скучала по ней каждый день, каждую минуту.

Одна за другой слезы текли по моему лицу, и я почувствовала вкус соли на губах. Несколько женщин, которых я не знала, тоже плакали, но причина, по которой они думали, что я плачу, вовсе не была той.

Наконец у алтаря я увидела Кента и почувствовала облегчение.

На его лице было выражение благоговения и почтения, а когда он поднял с моего лица вуаль, его брови озабоченно нахмурились. Он обхватил мое лицо ладонями и вытер слезы под глазами своими большими пальцами, забыв о людях вокруг нас. Мой взгляд скользнул по толпе, и я положила свои руки поверх его и потянула их вниз, поворачивая его лицом к священнику.

Когда священник начал говорить, Кент повернулся в мою сторону.

— Почему ты плачешь? — он беззвучно шевельнул губами.

— Позже, — прошептала я, смотря вперед.

Я не слышала ни слова из того, что говорил священник. Как будто кто-то нажал кнопку отключения звука, и все это время я слышала только бормотание. Я не обращала внимания, и когда пришло время повторять свои клятвы, я пропустила свою реплику — дважды. Кенту пришлось сжать мои руки, чтобы вывести меня из транса.

Когда священник сказал: «Можете поцеловать невесту», я поняла — худшее позади. Дело сделано.

Когда Кент наклонился для поцелуя, я обняла его, и его глаза расширились от удивления прямо перед тем, как я поцеловала его в губы. Он улыбнулся, когда я это сделала. Это не был страстный поцелуй. Это был поцелуй торжества. Поцелуй, наполненный благодарностью, так как вся эта церемония и шумиха почти закончились. Теперь я могла танцевать и напиться до чертиков.

Раздались оглушительные аплодисменты, и Кенту пришлось высвободить меня из своих объятий. На его щеке появилась ямочка, когда он посмотрел на меня и просунул мою руку в его, прежде чем мы пошли по проходу. В конце прохода воцарился хаос. Все обнимали его, обнимали меня, поздравляли нас, но я не знала ни одной живой души.

Кент притянул меня к себе.

— Давай напьемся, — прошептал он мне на ухо, отчего у меня по спине побежали мурашки.

— Давай, — согласилась я, улыбаясь вместе с ним.

Мы направились прямо к бару и миновали очередь, размахивая карточкой «мы только что поженились». Для начала мы заказали виски «Краун». Не имея в желудке ничего, кроме картошки фри, я уже знала, что эта ночь будет короткой. Кент покачал головой, выпив рюмку, и когда я потянулась за следующей, он схватил мою руку и переплел наши пальцы. Свободной рукой я схватила стоявшую рядом водку с клюквой.

— Ты должна держать себя в руках. Я хочу исполнить наш первый танец, прежде чем ты упадешь в обморок, — он повел нас к столику молодоженов, пока персонал в белых рубашках подавал нам ужин.

— Ты знаешь хотя бы половину этих людей? — Спросила я, осматривая всех.

— Нет, они все деловые партнеры отца, — ответил он, оглядывая комнату из двухсот человек.

Высокие, экстравагантные канделябры, заполненные белыми орхидеями, стояли на круглых столах, задрапированных персиковым льном и уставленные тарелками из китайского фарфора в золотой оправе. Я наблюдала, как люди перемещались между столами с напитками в руках.

И поднесла к губам стакан с клюквенной водкой, пока Кент наблюдал за мной.

— Я рада, что ты не знаешь никого из этих людей. Просто честно предупреждаю, я могу поставить тебя в неловкое положение, — сказала я.

Он посмотрел на толпу и пожал плечами.

— Не волнуйся, это друзья мамы и отца.

Я внутренне съежилась, взглянула на свой стакан и задумалась, стоит ли мне отпить глоток или выпить все залпом.

— Их я тоже не хочу смущать.

Кент подтолкнул меня локтем и указал на внешний край танцпола.

— Посмотри на нее. Она хорошо проводит время. Сомневаюсь, что утром она вообще вспомнит, что произошло. — Он усмехнулся.

Миссис Плэк была воодушевлена, одной рукой она активно жестикулировала, рассказывая историю толпе пожилых женщин, в другой удерживала бокал с ликером. Мы с Кентом переглянулись, и оба рассмеялись.

— Забавно, что в последний раз я видел ее такой пять лет назад на нашей рождественской вечеринке, — сказал он, прежде чем поднести бокал к губам.

Один за другим коллеги отца Кента подходили к нашему столику, чтобы поздравить Кента и познакомиться со мной. Я улыбалась при каждом представлении, чувствуя, как краснели мои уши от спиртного.

Еда появлялась и исчезала, и я следила за тем, чтобы напитки продолжали появляться. Кент улыбался и кивал, делая вид, что заинтересован в людях, которых едва знает. Это был большой контраст с тем Кентом, с которым я познакомилась в первый раз, у которого не было бы никаких проблем откровенно сказать им, что он не заинтересован в разговоре.

Я хихикнула, глядя, как он старается изо всех сил.

Когда он повернулся ко мне лицом, его улыбка стала искренней.

— Что?

— Ничего. — Я снова хихикнула.

— Миссис Плэк, ты пьяна или, по крайней мере, почти достигла цели.

— Я не пьяна, — возразила я, моргая и улыбаясь, как сумасшедшая. Я чувствовала тепло во всем теле и должна была признать, что от выпитого мне было очень хорошо.

Я покачивалась в такт сладким мелодиям, которые играл оркестр из двенадцати человек, а женщина, поющая у микрофона, очаровывала меня, притягивая своим знойным голосом. Когда она объявила, что настало время для произнесения тостов, я залпом выпила клюквенную водку.

Мистер Плэк встал и вышел на середину танцпола.

— Мы хотим поблагодарить всех за то, что пришли сегодня отпраздновать свадьбу Кента и Бет, — сказал он, поднимая бокал. — Кент, я знаю, что мы не всегда сходимся во взглядах, но знай, я люблю тебя, сынок. Я всегда буду желать тебе самого лучшего. Возможно, ты не всегда принимаешь правильные решения, но решение, которое ты принял сегодня, — самое умное из всего, что ты когда-либо совершил. Когда я смотрю на вас двоих, я вижу себя и твою маму тридцать лет назад. — Он с любовью посмотрел на жену и улыбнулся.