Эвермит: Остров Эльфов (ЛП) - Каннингем Элейн. Страница 26

Ка'Нарлист был темным эльфом. Как и у большинства представителей элиты города, у него были малиновые глаза и белоснежные волосы. В отличие от большинства из них, он не выставлял напоказ свое богатство и статус. Он носил простую белую тунику поверх брюк и сапог, какие могли бы носить искатели приключений. На его руках не было перстней, а волосы были заплетены в одну косу и перевязаны кожаным шнурком. Он был гораздо меньше и стройнее Шарларио, но от него исходила аура огромной силы.

Архимаг приветствовал их любезно и задал несколько вопросов об эльфах на севере. Заметив арфу, которую нес Корнаит, он попросил исполнить песню и, казалось, был искренне рад исполнению молодого эльфа. Более того, он внимательно выслушал просьбу Корнайта вернуть арфу ее владельцу и поручил своему слуге-вемиру проследить, чтобы это было сделано в тот же день.

Однако, несмотря на все эти любезности, Шарларио чувствовал себя настороженно. Ответы, которые он давал хозяину, были более осторожными, чем это было принято, и он инстинктивно чувствовал, что прислушивается к скрытым слоям смысла в словах архимага. Он подумал, что, наверное, делал бы это и без предупреждения Эйлистри. Было в темном эльфе что-то такое, что внушало осторожность.

"У тебя очень хороший кинжал", - заметил Ка'Нарлист, кивнув в сторону длинного ножа, засунутого в сапог Шарларио. "Не думаю, что я видел такой же".

Вспомнив местный обычай, лунный эльф вынул нож из сапога и протянул его, рукоятью вперед, волшебнику. "Он твой, если ты окажешь мне честь и примешь столь малый знак".

"С удовольствием", - сказал темный эльф. Он сдвинул в сторону складки своей туники, открыв оружейный пояс, на котором висели украшенный драгоценными камнями кинжал и два маленьких шелковых мешочка. Он вынул кинжал из ножен, чтобы освободить место для подарка Шарларио, а затем предложил свой гостю в качестве обмена.

Оружие было великолепным: лезвие с ярким атласным блеском и большой рубин в богато украшенной гравировкой рукояти.

Шарларио поклонился и принял прекрасный кинжал, недоумевая, почему архимаг так восхищался менее ценным оружием. Кинжал на поясе лунного эльфа был хорошо виден, и он был почти так же прекрасен, как тот, что только что подарил ему Ка'Нарлист. Это был бы более близкий обмен. Ему стало интересно, что означает это неравенство.

"В наших землях обмен оружием - знак доверия, - сказал маг со слабой улыбкой. "В некоторых обстоятельствах это также залог службы или помощи."

Этого Шарларио не ожидал, но в этом был определенный смысл. "Какую услугу ты от меня требуешь?"

Багровые глаза Ка'Нарлиста загорелись весельем. "Это не было моим намерением, уверяю тебя. Напротив. Вы проделали долгий путь, несомненно, с какой-то целью, чтобы ускорить свои шаги. Говорите свободно, и я помогу вам, если смогу. По крайней мере, я смогу ответить на некоторые из ваших вопросов. Подозреваю, что у вас их много", - добавил он проницательно.

Лунный эльф задумчиво кивнул. Как дипломат, он знал толк в новостях из дальних стран. То, что он только что сообщил Ка'Нарлисту, вполне могло многократно превзойти стоимость кинжала с рубиновой рукоятью. Его также прельщало предложение получить в обмен информацию, и ему не терпелось услышать, какие объяснения может дать маг некоторым обычаям Аторрнаша.

"Я слышал, что многие жители этих земель поклоняются Ваэрону. Об этом боге я знаю немного, и хотел бы узнать все, чему ты можешь научить".

"Ваэрон!" Уголок губ Ка'Нарлиста приподнялся в выражении презрения. "Мелкий божок, выскочка. Его последователи - в основном воры, налетчики, мошенники всех мастей. Сам я не имею ничего общего с этим богом".

"Это обнадеживает", - пробормотал Шарларио.

"Для тех, кто стремится постичь источник силы, прикоснуться к силе самой жизни, есть только Гонадор, Единственно Древний", - продолжал Ка'Нарлист.  Он бросил на вемика язвительный взгляд, словно обмениваясь невысказанным секретом. "Возможно, у тебя и твоего сына еще будет возможность понаблюдать за служением Богу стихий".

Шарларио это нисколько не обнадежило, хотя он ничего не знал о Гонадоре. "Еще одна вещь меня озадачивает", - сказал он. "Я не могу не заметить разделения между темными эльфами и светлыми. В других местах я видел классовые различия: королевские, благородные и простые, но здесь речь идет о рождении и воспитании".

"А разделение Аторрнаша - нет?" - возразил волшебник. "На самом деле, это простой вопрос. Природа подчиняется определенным неизменным правилам. В силу когтей и клыков лев всегда одержит победу над козлом. Со временем удары моря сотрут камень. А когда темные эльфы смешиваются со светлыми расами, потомство неизменно берет пример с темного родителя. Все происходит примерно одинаково - что больше, то и победит. Наша численность постоянно растет, как за счет рождения, так и за счет завоеваний. Темные эльфы - доминирующая раса, так распорядились боги", - заключил Ка'Нарлист, не обращая внимания ни на что. "Этим я не хочу вас обидеть".

Извинение было настолько очевидно спекулятивным, что Шарларио отказался от комментариев. "Природа действительно полна чудес", - продолжил он. "Огромное разнообразие обитателей Аторрнаша заставляет наблюдателя удивляться прозорливости природы".

Багровые глаза Ка'Нарлиста сверкнули весельем. "Деликатно сказано. Как ты и предполагал, природа не имеет достаточно отношения к большинству тех нелепых созданий, что заполонили улицы", - сказал маг с легким оттенком язвительности.

"И что же?"

"В этом городе много волшебников, которые экспериментируют с могущественной магией и в процессе создают извращенные существа всех мастей. В таких вещах есть искусство и наука, но большинство волшебников занимаются этим, как будто они слуги, бросающие кусочки трав и мяса в кастрюлю с тушеным мясом. В результате получается ужасающая солянка, свидетелем которой вы были".

"И ты тоже занимаешься подобными вещами?" потребовал Корнайт.

"Я делаю такие вещи, мой дорогой юный эльф, но не "также". Лучше. Гораздо лучше. Я делаю их так, как они должны быть сделаны. Мои исследования тщательны, мои результаты замечательны".

Ка'Нарлист выдержал минутное молчание, чтобы придать вес этому заявлению. "Вы можете счесть меня гордецом, - продолжал он неискренним голосом, - но я упоминаю о своей работе только потому, что, по слухам, вы не только дипломаты, но и купцы. Я подумал, что вы могли бы заинтересоваться приобретением необычных рабов. В моих конюшнях есть несколько интригующих пород".

Шарларио поймал взгляд сына и молчаливым предупреждением приказал заметно разгневанному юноше придержать язык. По правде говоря, он был потрясен происходящим не меньше, чем Корнайт, но понимал, что разговоры об этом принесут мало пользы и могут причинить значительный вред. Многовековые странствия научили его наблюдать, долго размышлять и говорить только после долгих раздумий. Но даже когда Шарларио напоминал себе о необходимости воздержаться от суждений о культуре, которую он мало понимал, он начал понимать, что пророчество Темной Девы вполне может сбыться.

"Несмотря на классовые различия, несомненно, все жители Аторрнаша сплотятся против общей угрозы", - прокомментировал Шарларио. По его мнению, давно пора было перевести разговор на более безопасные темы.

Маг поднял одну снежную бровь. "Например?"

"Драконы, например. Угрожают ли Аторрнашу их войны?"

"Не совсем. В городе активно используется магия, и большинство драконов находят это неудобным и обходят Аторрнаш стороной. Время от времени они мешают торговым путям, но за исключением саванн и лесов на севере, драконы в худшем случае доставляют незначительные неудобства. За исключением, пожалуй, вот этого, - поправил маг, слегка поморщившись и кивнув в сторону тусклой красной точки в небе.