Эвермит: Остров Эльфов (ЛП) - Каннингем Элейн. Страница 69

"Почти, но не совсем", - добавил Кимил. "В прошлые времена Люди восстанавливали и не такое, что мы им оставим. Эльфы просто очистятся в этом горниле, и золото наконец-то поднимется над окалиной. Эвермит будет восстановлен в образе древнего Аривандаара. И из этого места эльфы вновь потянутся к расширению и завоеванию".

Близису пришло в голову, что эльф больше не разговаривает с ним. Кимил Нимесин читал литанию, заново переживая образ, который управлял и формировал его многовековую жизнь. Была ли в этом видении хоть какая-то правда или даже здравый смысл, человек уже не мог сказать.

* * * * *

Если бы Кимил Нимесин мог видеть битву, разыгравшуюся среди храмов рощи Кореллона, возможно, он и сам усомнился бы в разумности своих поисков. Даже его слепое рвение не могло оправдать развязывание мести Малара на родине эльфов.

Пожиратель эльфов пробил круг из камня, и множество извивающихся щупалец потянулось к нему, чтобы схватить группу шаманов лесных эльфов, которые читали заклинания защиты. Так же небрежно, как куртизанка отщипывает виноградную гроздь, чудовище забрасывало одного эльфа за другим в свою разинутую пасть. Несколько эльфов убежали в лес. Большинство осталось, отбиваясь тем оружием из стали, веры или магии, которое было у них под рукой.

Из своего окна в высокой башне храма Ангаррадха принцесса Илайрана в ужасе смотрела на кровавую бойню внизу. В ее памяти всплыл образ того, как она в последний раз видела это существо - во время ужасного уничтожения синнорианских эльфов на Лунных островах. Это был день ужаса, и хуже всего было наблюдать за исчезновением синеволосого эльфийского юноши в этой хищной пасти. Кого из ее младших братьев постигла эта участь, она так и не узнала, равно как и не смогла выяснить, выжил ли каким-то образом второй близнец. Неудача, которую она ощутила тогда, полное бессилие молодой и неопытной жрицы, вновь нахлынула на нее.

В комнату вбежала молодая человеческая женщина в алом одеянии и явно растрепанная. Илайране потребовалось мгновение, чтобы узнать в ней дочь друга эльфов Лаэраль.

Женщина уперла кулаки в бедра и уставилась на принцессу. "Как я вижу, ты можешь либо сражаться, либо бежать, но сейчас ты должна выбрать одно из них!"

"Мора, не так ли?" пробормотала Илайрана своим нежным голосом.

"Это ненадолго, если ты не начнешь действовать". Женщина выхватила меч и шагнула к двери.

На мгновение эльфийская жрица подумала, что Мора намерена заставить ее бежать. Но внезапно она поняла, что не хочет этого делать. Она останется и будет сражаться.

Мора, внимательно наблюдавшая за лицом принцессы, удовлетворенно кивнула. "Делай, что должна, я буду стоять на страже, пока смогу".

Эльфийская жрица потянулась к магическим нитям, связывавшим ее с Арвандором. Знакомое присутствие затопило ее разум безмолвным упреком, но в то же время в ее оцепеневшие мысли проникли нити тепла и силы. Она погрузилась в мистическую молитву, полностью открывшись Ангаррадх, своей богине.

Тайна, над которой Илайрана размышляла всю свою жизнь, вдруг, казалось, открылась перед ней. Ангаррадх, богиня, которая была тремя и все же одной, не так уж сильно отличалась от других богов Селдарина. Не отличалась она и от уникальной магии, поддерживавшей Эвермит. Много, и все же одна. Возможно, маги были не единственными эльфами, которые могли призвать объединенную магическую силу Круга.

Илайрана закрыла глаза и погрузилась в медитативную молитву еще глубже, пока сила богини не стала струиться сквозь нее, как воздух, связывая ее серебряными нитями с паутиной. Она протянула руки, ища силу других жрецов и жриц. Одну за другой она протягивала руки, чтобы коснуться изумленных умов отчаянно молящихся клириков Ханали Селанил, Аэрдри, Сеханин Лунная Радуга - всех богинь, чья сущность отражалась в Ангаррадхе. Их было много, но они стали единым целым, даже как сама богиня была рождена.

По мере того, как по захваченной роще распространялось знание о заклинании Илайраны, жрецы и жрицы всех богов Селдарина следовали за принцессой, отдавая силу своих молитв и своей магии этому не совсем бессмертному ребенку Ангаррадха.

Илайрана собрала их объединенную силу, инстинктивно сформировав ее в новую и ужасную форму богини. В ответ на коллективную молитву из земли Эвермита поднялась дева-воин, облаченная в сверкающие пластинчатые доспехи. Высокая, как древний дуб, она держала копье размером с корабельную мачту.

Воительница устояла на ногах, когда эльф-людоед с грохотом бросился на нее, и глубоко вонзила острие копья в пасть чудовища. Со всей силы она толкнула тупой конец копья вниз, уперев его в землю. Затем она уперлась пятками и удержалась.

Копье глубоко вонзилось, резко остановив стремительный рывок чудовища. Хотя могучее древко согнулось, как лук, хотя дерево затрещало, застонало и потрескивало от напряжения, воительница не ослабила хватку. Затем, внезапно, она бросилась назад, предварительно выпустив копье.

Когда опущенный конец копья взвился ввысь, существо с силой дернулось в противоположном направлении. Оно перевернулось, приземлившись на округлый панцирь и раскачиваясь, как перевернутая черепаха. Три массивные ноги вздыбили воздух, щупальца дико замахали, но оно не могло встать на ноги.

Одно из щупалец нашло и схватило воительницу, обхватило ее руку и притянуло к себе. Магический эльф выхватил нож и отрезал конечность, а затем оторвал цепкий кусок от ее руки. В местах, где присоски щупалец зацепились за руку, появились круги крови, но воительница не обращала внимания на эти раны.

Дева-воительница сняла с пояса сеть из сплетенных нитей и коротко взмахнула ею. Она пролетела над существом, опутав его серебристой паутиной магии. Она повернулась к башне, кивнув в сторону бдительной эльфийской принцессы, придавшей ей форму и суть. А потом она исчезла, и эльф-пожиратель вместе с ней.

Исчезли и многие священнослужители, ибо их духи были связаны с заклинанием. Из всех эльфов, поднявших богиню-воительницу из своей объединенной силы, осталась только Илайрана.

Но и ее дух улетел. Когда Мора опустилась на колени рядом с неподвижной принцессой, она заметила кровавые круги на плоти одной белой руки.

Женщина подбежала к окну и позвала на помощь. Оставшиеся в живых клирики поспешили ей на помощь, но ничто из того, что они могли сделать, не повлияло на беспробудный сон Илайраны.

Наконец они мрачно приготовились отнести принцессу в Лейтильспар. Если кто и мог понять это непостижимое слияние смертного эльфа с божественным, так это сама королева Амларуил.

Мора отправилась с ними. Ухаживая за принцессой, она с ужасом и восхищением заметила, что на безмолвной эльфийке появились другие раны. Казалось, где-то, в какой-то битве, свидетелями которой могут быть только боги, Илайрана все еще сражается.

КНИГА ЧЕТВЁРТАЯ:

Королевская Семья

"Долг перед родом и семьей, перед людьми и родиной — вот истина, которая направляет жизненный путь и согревает боевую кровь ффолков Муншае. Но за долгие годы жизни я понял, что честь, которой так дорожат мои горные сородичи, - лишь бледная вещь по сравнению с честью эльфов. Эта истина заставляет меня смириться перед этим дивным народом и, признаюсь честно, даже немного опасаться".

— Выдержка из письма Каррей Макумейл: Капитан "Туманного Ходока", друг народа... —

15. Лунные Клинки (-9000 ЛД)

Обряд утверждения мечей, создающих короля, был назначен на сумерки накануне летнего солнцестояния - времени могущественной магии. Со всего Абир-Торила эльфийские дворяне собрались в лесах Кормантира на церемонию. С ними прибыли и Высшие Маги, триста человек, по одному на каждый из мечей.