Призраки долины папоротников (СИ) - Бергер Евгения Александровна. Страница 14

– Вот глядите, и чашечка с чаем, которой я его угостила. Совсем непитая, кстати! А чай-то хорош, зря только добро извела!

Три пары ног – Эден на слух различил каждую – ходили по комнатам, но в спальню пока не заглядывали.

– Как он выглядел? – спросил мистер Стаффорд, этот голос забыть было сложно. Властный, звенящий подобно металлу, он не понравился Эдену еще в доме Стаффорда-младшего, отца юной мисс, втянувшей его в эту ужасную (просто ужасную) авантюру.

– Да обычный такой, в костюмчике, юный совсем...

– Юный? – Кажется, данное обстоятельство Магнуса Стаффорда удивило. – Вы уверены, миссис Лоу?

– Совершенно, сэр. Я еще умилилась, какой же он миленький и безусый совсем.

Эден прикрыл глаза, недовольный подобной характеристикой. Правильно говорят: не подслушивай и не услышишь неприятное про себя! Эта его безусость, так умилившая старую женщину, для Эдена была самым тяжелым переживанием его лет.

– Так может просто мальчишка какой решил пошутить? – произнес другой мужской голос. Возможно, настоящего мистера Блохха, за которого приняла его домоправительница.

– Может, и так.

Две ноги в начищенных туфлях вошли в спальню, замерли ненадолго у гардероба – Эдену показалось, что мужчина шарит рукой на полке в шкафу – а потом быстро вышли, и Эден выдохнул сдерживаемый в легких воздух.

– Все в порядке, миссис Лоу, – услышал он голос Магнуса Стаффорда. – Можете быть свободны. Уверен, этот ребенок решил просто-напросто подшутить над вами... Впредь, прошу, будьте внимательней, запуская незнакомцев в мой дом!

Миссис Лоу, оправдываясь и причитая, была, наконец-то выдворена за дверь, и мистер Блохх, коли это был действительно он, осведомился:

– Полагаете, кто-то намеренно проник в вашу квартиру?

– Не исключаю такой возможности, мистер Блохх. Человек, о котором я вам говорил, очень настойчив и способен, как я полагаю, пойти на любые уловки. И я хочу знать, – со значением произнес он, – что сподвигло его интересоваться этим делом сейчас, по прошествии стольких лет. Если имеются хоть какие-то предпосылки... бумаги, письма... Все равно что. Я хочу это видеть!

Эден подумал, что мистер Блохх, должно быть, молча кивнул, так как слов он не услышал.

А Магнус Стаффорд продолжил:

– Выясните все, что удастся, и я в долгу не останусь. – И снова, как Эдену показалось, его собеседник кивнул. – Вот человек, о котором я говорю. – Зашуршали бумаги. – Не знаю, где он живет в Кардиффе, но в Тонглейсе у Андервудов есть дом. Там, как я полагаю, этот мужчина и жил последнее время... пока не решил преследовать нашу семью.

– Я выясню все, что смогу... и даже больше. Не сомневайтесь! – подал голос собеседник Стаффорда. – Что-то еще?

– Нет, это сейчас самое главное.

– Я сообщу, как только что-нибудь выясню.

Вскоре без лишних слов мистер Блохх покинул квартиру, а хозяин, оставшись один, долго ходил из угла в угол, не в силах усидеть на одном месте. Он не единожды в этом своем нервическом возбуждении заходил в спальню, шарил, как в первый раз, между стопок сорочек и бридж и выходил, вздыхая от облегчения... Эден еще в первый раз догадался, что делал он это с одной-единственной мыслью: проверял на месте ли пресловутый дневник. Он спрятал его вовсе не в кабинете, как Эдену думалось поначалу, а в платяном шкафу в своей спальне! Что ж, теперь оставалось дождаться его ухода и...

… Магнус Стаффорд не уходил. Гремел стаканом, в который подливал из графина, и пил на ходу. Эден боялся, что Томас, оставшийся у экипажа и видевший, как он вошел в этот дом, начнет волноваться и явится к миссис Лоу с вопросами. Но время шло, и ничего нового не происходило... Пока вдруг на улице не заржала какая-то лошадь, не послышались грохот и шум – Стаффорд выругался сквозь зубы. То ли вторя собственным мыслям, то ли недовольный разыгравшейся суетой...

– Что за черт... – он, кажется, выглянул все же в окно.

И не прошло и минуты, как мужчины щелкнул замком и покинул квартиру, загрохотав подметками туфель по лестнице. Эден в тот же момент метнулся из-под кровати, бросился к шкафу и, пошарив рукой между сорочек, торжествующе улыбнулся: в руке он держал тетрадь в красной обложке.

Теперь следовало уйти, не теряя ни единой минуты, что он и сделал с замирающим сердцем. Юркнул в чуть приоткрытую дверь и, страшась столкнуться с Магнусом Стаффордом нос к носу на выходе, побежал по лестнице вверх, а не вниз. Затаился пролетом выше, выглянув сквозь загвазданное мухами оконце, и удивился, увидев Стаффорда, что-то гневно выговаривавшего Томасу, что держал под уздцы их кобылу.

Что у них там случилось? Или Томас... все это специально подстроил? Эден расплылся в широкой улыбке. И когда Стаффорд ушел – Эден слышал, как он воротился в квартиру – побежал вниз со скоростью, прежде ему неизвестной, заскочил с разбегу на облучок рядом с Томасом и назвал адрес:

– Глэнуэй-стрит, 18. И гони поскорее!

– Еще один адрес? – хмыкнул мужчина. – Не многовато ли для одного дня, мастер Эден? Мне казалось, вы хотели посетить пансион и побеседовать с директрисой... – И все как-то с улыбкой, без осуждения.

– С директрисой я уже как бы поговорил, – выдохнул Эден. – И про сестру кое-что выяснил... Кстати, спасибо за устроенный тарарам! – он глянул на слугу вполоборота.

Тот спорить не стал, сказал только:

– Да что там, сэр, это Марта взбеленилась ни с того ни с сего... Словно ткнули ее чем-то под хвост. Одним словом, женщина! – и подмигнул. Стало ясно, что сам Томас и ткнул ее чем-то под хвост... Хитрец! Эден был рад, что слуга не осуждает его, а еще и подсобил, несмотря ни на что.

– Марта, ты умница! – похвалил лошадь Эден, делая вид, что поверил объяснению Томаса. А потом обратился к слуге: – Ты только родителям не рассказывай ничего. Про мисс Стаффорд и вообще...

– Так вот как зовут ту юную леди?

– Да, и по счастливой... или не очень, – он хмыкнул, – случайности она знает Кэтрин. Они были подругами... То есть и сейчас ими являются, просто Кэтрин пропала, и девушка, если верить ее же словам, ничего об этом не знает.

– А при чем же здесь Глэнуэй-стрит, мастер Эден?

Эден задумался: в самом деле, совсем не при чем, и, однако, он едет туда, куда его отправила юная мисс со вздернутым носиком, и едет по собственной воле, как будто она наложила проклятие подчинения.

– Мне надо отдать кое-что одному человеку.

– Понятно... – произнес Томас так, что любому было бы ясно, что понимает он теперь меньше прежнего. Просто не решается спрашивать больше...

Так, раздумывая о разном, – каждый, ясное дело, о чем-то своем – они добрались до Глэнуэй-стрит. Эден почти не заметил дороги, даже того, как Томас окликал возниц на дороге, выспрашивая направление, – он думал о мистере Блоххе, Магнусе Стаффорде и незнакомом ему Андервуде, чьи действия так напугали отца и дядюшку Грейс. Что за дело он хотел прочитать, выспрашивая о нем в полицейском участке? И что находится в красной книжечке, спрятанной в кармане его сюртука? Хотелось вытащить и прочитать, но Эдену не позволила совесть. Он и так дважды за этот день подслушивал разговоры, не предназначенные для его ушей...

– Гленуэй-стрит, 18, мастер Эден, – произнес Томас, придерживая лошадей. И как бы совсем невзначай: – Может, мне пойти с вами?

– Нет, останься при лошадях, я скоро вернусь, – ответил молодой человек после секундной заминки.

– Если вас не будет минут через пять...

Эден улыбнулся слуге.

– Спасибо, Томас, но со мной все будет в порядке!

С такими словами он спрыгнул на землю и направился к дому под номером восемнадцать. Дернул дверной колокольчик и улыбнулся открывшей дверь женщине в белом чепце.

– Простите за беспокойство, но могу ли я видеть хозяина дома? – осведомился он у нее.

Служанка кивнула и распахнула дверь посильнее, пропуская Эдена внутрь. Едва он оказался в прихожей, и прикрытая дверь отгородила его от внешнего мира, как что-то холодное ткнулось в висок, а голос холодный не менее, чем металл револьверного дула, упершегося в висок, процедил: