Надежда на любовь (СИ) - Бер Надежда. Страница 4

10. Химия пройдет через год

Семейный ужин состоялся и прошел, как говорится, в теплой дружественной обстановке. Клеопатра Львовна была мила. Она искренне повинилась перед Валерией, обещала не препятствовать их отношениям. Мартин Борисович только моргал своими маленькими заплывшими глазками, и подливал вино в бокалы. Клеопатра зорко следила, как будет пить девица. Валерия не была глупой, пригубила слегка и поставила бокал. Зато Мартин выпил достаточно и захмелел. Молодые, взявшись за руки, поднялись наверх в комнату Яна…

— Клео, объясни, что это было? Зачем нам в доме эта Валерия?

— Что непонятного? Наш мальчик вырос, и влюбился. У него гормоны бушуют. Химия пройдет, максимум через год, и отношения сами себя изживут, они разбегутся. А сейчас… придется потерпеть ее присутствие. Я не могу допустить, чтобы ребенок сейчас ушел из дома, жил не пойми где. Ради сына, я готова и с чертом договариваться, не то, что с какой-то девицей. В конце концов, его можно понять, Валерия хороша собой, все при ней, какая она вся упругая, налитая. Грудь, попка. Ты и сам, как ее увидел, чуть слюной не захлебнулся.

— Ничего подобного! Я от возмущения обалдел, когда увидел в квартире девицу легкого поведения — возразил Мартин.

— Ой! Да видела я, от чего ты обалдел. Мне-то по ушам не надо ездить, я тебя насквозь вижу.

Мартин сделал вид, что обиделся на незаслуженное оскорбление. Но через несколько минут продолжил свою мысль.

— Но кто она такая? Может, мошенница, воровка на доверии.

— Ну что ты? Моя служба безопасности все проверила. Ее родители погибли в пожаре, что случился в торговой центре, оказались запертыми в одном из помещений, и не сумели выбраться, задохнулись в дыму. Девочка воспитывалась в интернате. Ничего криминального за ней нет.

— Ну, хорошо. А вдруг она забеременеет? Что тогда? Жениться? Она же не нашего круга — продолжал волноваться озабоченный отец.

— Конечно, она не пара нашему мальчику. Но тут нужно держать ситуацию под контролем. Девица должна быть у нас на глазах. Я посоветую ей своего гинеколога, чтобы не было сюрпризов в виде небрачных детей — вздохнула Клеопатра, выпила бокал вина — я иду спать. Завтра у меня тяжелый день.

Мартин уселся в кресло — качалку с бутылкой в руках, расслабленно потягивая вино из горлышка, размышляя о своей жизни. Кто он, что он, в этой богатой квартире делает? Он не хотел признаваться самому себе, что карьера, которую он сделал — не его заслуга. Благодаря связям жены он из обычного врача превратился в главного. А нужно ему это? Одна морока, головная боль. Зато Клеопатра с гордостью сообщает в своих интервью, что ее муж — главный врач, самоотверженно спасающий детские жизни, а сын — прилежный студент, причем не заграничного, а местного Университета. Прекрасная, дружная семья. Ага, прямо, такая дружная, сын отца ни во что ни ставит, да и жена мужа не особо уважает, он нужен для полной картины. Сплошная показуха. Когда вино в бутылке закончилось, Мартин нетвердой походкой поплелся наверх в супружескую спальню. Проходя мимо комнаты сына, дверь которой была неплотно прикрыта, услышал характерные звуки соединения двух молодых дел, тихое постанывание и пошлые шлепки. Мартин с грустью вспомнил свою молодость.

Супруги спали в одной комнате, но на разных кроватях, что стояли у параллельных стен. Клеопатра, сидя у туалетного столика, наносила на лицо ночной крем от морщин. Она тщательно ухаживала за своей внешностью. Мартин прошлепал к своей кровати, сообщив при этом:

— Они там… трах…ся.

Сам завалился в постель. Клеопатра посмотрела на него брезгливо.

— Ну, это естественно. Завидуй молча. Зато ты сегодня напился, как свинья и будешь храпеть на весь дом — фыркнула она, доставая беруши. Слушать трели храпящего мужа она не собиралась…

Валерия с этого дня стала жить под крышей элитного дома в престижном районе города.

11. Не много ли чести для девки

Мартин пришел домой недовольный, усталый. В больнице встретил сегодня свою бывшую жену Еву. Воспоминания всколыхнулись со дна его души, куда он загнал образ Евы десять лет назад. С ней он прожил в браке семь лет, а до этого встречался три года, это было после того, как развелся с Клеопатрой. Клеопатра и тогда в молодости была амбициозна, честолюбива. Все ей чего-то хотелось, чтобы не хуже других. И Мартин от нее просто устал. Когда на свет появился Ян, Мартин отчаянно захотел свободы. Дома — требовательная, правильная жена и маленький капризный ребенок. На работе — строгое начальство, нагрузка. Был разговор с женой, она утверждала, что забота о ребенке — их общее дело, и он должен… то-то и то-то, иначе на фиг ей такой муж нужен? Сама справится, муж, который не помогает, только лишняя обуза в доме. И он сказал: окей, справляйся одна, а я посмотрю. И ушел. Клеопатра гордая, она сразу кинулась в бой доказывать, какая она самостоятельная. Ее карьера пошла в гору, Яна воспитывала бабушка, а Клеопатра трудилась в поте лица, добивалась успехов, хорошо выглядела и звать обратно своего благоверного не собиралась. А Мартин ждал, три года, пока встречался с Евой. Ева же молодая, непритязательная, заботливая, с ней было легко, и он на ней женился. Пусть Клеопатра знает, что он не одинок, у него все хорошо. И все было бы хорошо, но Ева захотела ребенка. А Мартин не хотел, они ему на работе надоели, больные капризные существа. И привычная, спокойная жизнь закончилась. Выносить ребенка она не смогла, и Мартин вздохнул облегченно — пронесло. Ева погрустнела, сникла, мысль о детях не покидала ее. Мартин решил развестись. Тем более, Клеопатра стала намекать, что не прочь воссоединиться. Она уже построила свою карьеру, Ян подрос, других детей заводить Клеопатра не собиралась. Вот она, спокойная, сытая жизнь, то, что нужно. И супруги снова сошлись. А Ева? Он предпочитал не думать о ней, не вспоминать… А вот встретил случайно, она в поликлинику за справкой пришла, девочка у нее, дочка — семилетка, и нахлынула тоска. Что-то в его жизни совсем не так, и совсем не то. Зря он с Евой расстался. Она его любила. А Клеопатра любит только себя…

В просторной столовой, на высоком барном стуле сидела Валерия, как всегда, полуодетая, в короткой тунике, плечо оголено, красивая ножка покачивается туда-сюда, девушка переписывается с кем-то в телефоне, загадочно улыбается.

— И снова здрасте — произнес Мартин — все сидим?

— Добрый вечер, Мартин Борисович! Что-то рано Вы сегодня. Не иначе всех вылечили? — съехидничала девушка.

— Вылечил. Все здоровы и счастливы, так же, как и ты. Прям не жизнь — малина. Сидишь дома, не работаешь, на всем готовом. Хорошо устроилась, красавица.

— Так ведь, это не зря говорится, рыба ищет, где глубже, а человек, где лучше. Что-то не так, Мартин Борисович?

— Не так. Что ты вцепилась в моего сына? С твоей внешностью нашла бы себе богатого папика, зачем тебе студентик?

— Папика? Такого же старого, как Вы, Мартин Борисович? — рассмеялась Валерия — ой нет! Не хочу! Представляете, какой это кайф, молодое тело, физиология, страсть… А что может дать старик? Кошелек на ножках? Деньги? Не в деньгах счастье…

— А в их количестве… Зачем тогда пользуешься нашими деньгами?

— Так я же обслуживаю Вашего сына, папаша. Да к тому же я ужин приготовила. Клеопатра Львовна на кухарке экономит. Так что имею право, заработала…

Дверь распахнулась, и на пороге квартиры появился Ян, радостный и довольный.

— Всем привет! Валери! Я купил нам путевки в Эмираты. Сразу после сессии, летим на отдых, две недели кайфа.

— Вау! Ян, как здорово!

Парень махал перед ней красочными буклетами, а Мартин нахмурился.

— Какие еще Эмираты? За чей счет такой кипишь?

Ян посмотрел на отца с удивлением.

— А ты не в курсе? Мама обещала мне в честь окончания третьего курса турпоездку, куда захочу.

— Еще неизвестно, сдашь ли ты сессию, бездельник.

— Сдам, все схвачено, за все заплачено… Идем, Валери. Не будем спорить с этим занудой.