Айтишник для кнопки (СИ) - Колмогорова Анастасия Владимировна. Страница 13

— Ничего. Всё в порядке.

Он осторожно выходит из меня, а я чувствую как что-то горячее течёт по бёдрам. Мне стыдно. Стыдно, что не удовлетворила его, что не смогла стерпеть боль, что разодрала ему плечи, что… Да за всё стыдно! Алкоголь придал мне смелости во время ужина, но надолго его не хватило. Мне так нравилось всё, что он делал, а я? Словно сломанная кукла сейчас лежала и даже пошевелиться не могла, потому что резало внизу всё.

Данил берёт край одеяла и начинает закутывать нас, а я отпихиваю его и сажусь.

— Не надо!

Боже, стыдно-то как! Хочется сквозь землю провалиться, лишь бы быть подальше отсюда и не смотреть ему в глаза.

— Милана…

Смотрю на свои бедра в крови и понимаю, что ничего не понимаю. Это должно было быть по другому. Не должно было быть так больно! Не успеваю встать, потому что Климов обхватывает меня за плечи и намерено валит на кровать. Я вырываюсь, но он наваливается сверху и сжимает мне руки над головой.

— Успокойся. Что с тобой?

Я крепко жмурюсь и качаю головой. Не реви, не реви! Но слёзы всё равно в глазах, а ком в горле мешает говорить.

— Я понимаю, тебе больно, но иначе никак, малышка.

— Я не из-за этого.

Смотрю куда угодно, только не на него, потому что чувствую его эрекцию собой и это возбуждает, но я помочь не могу.

— А из-за чего тогда?

— Я всё испортила, — всё-таки всхлипываю и кусаю губы, — раздразнила тебя, а теперь…

— Глупая.

От удивления уставилась в его улыбающиеся глаза, а он отпустил мои руки и навис надо мной, облокотившись локтем о кровать.

— Почему это?

— Потому что ничего сверхъестественного не произошло, кнопка. Это нормально. В школе плохо училась, что ли? Одни испытывают сильную боль, а другие даже не почувствовали бы. Ты ничего не испортила, малышка, — он целует меня, а я понять не могу.

— Но ведь ты возбуждён. Тебе нужна разрядка, а я…

— Милана. Это молодые не могут справиться со своим стояком, а я зрелый мужчина. Могу и потерпеть, пока тебе не станет лучше.

И сколько же ему терпеть? День? Два? Месяц? Нет. Я не буду бревном!

Облизала губы и устремила взгляд вниз. Он был в моей крови, но всё еще сильно напряжен. Это и пугало меня и волновало.

— Есть же другие способы, я ведь смогу помочь…

— Милана, остановись. Не нужно, — он прикрывает глаза и вздыхает. — Ты не деревянная.

Я делаю глубокий вдох и каменею. Щёки заливаются краской и начинают пылать. Кто ещё знает? Неужели Андрей растрепал всё и опозорил меня на весь холдинг? Господи.

— Милана, послушай меня. Ты удивительна, нежная, добрая, а секс… У тебя нет опыта, Милана, но ты не деревянная. Я не хочу, чтобы ты думала, будто с тобой что-то не так. Всё с тобой нормально. Просто нужно немного времени, чтобы ты это поняла.

— И ты не жалеешь, что…

Не договариваю, потому что стесняюсь, но Данил меня понимает.

— Нет, не жалею. Каждый момент с тобой удивителен и прекрасен.

Я наконец успокаиваюсь и беру его лицо в ладони. Глажу по щекам и губам, любуюсь глазами.

— Спасибо. Это много значит для меня.

Легонько целует, а у меня голова аж кружится, потому что ласкает тело моё свободной рукой.

— Ты прекрасна, Милана.

Шепчет мне комплименты, осыпая поцелуями каждый миллиметр кожи. Сжимает мне бедра, ягодицы. Гладит бок и большим пальцем сосок трёт, а внутри меня снова пожар, который заставляет дрожать. Закидываю ногу ему пояс и всем телом прижимаюсь, потому что так хочется почувствовать его собой. Голову откидываю назад, когда к шее спускается, и дышать забываю от нежных губ его. Шепчу его имя, запутываясь пальцами в волосах его, но он вдруг останавливается, тяжело дыша, и упирается лбом мне в плечо.

— Стой. Стой. Я… — улыбнулся и с шумом выпустил воздух, покачав головой. — Кажется, я переоценил свои силы, — он провёл носом по коже и подцепил губами мочку уха, от чего я вся задрожала. — Ты с ума меня сводишь, Милана.

Он уже говорил это, но сейчас я почувствовала бедром, насколько сильно он напряжён, что аж судорожно дергается. Внутри вдруг такое удовольствие от этого появилось, что я забыла о стыде и стеснении и обхватила его рукой. Гладкий, горячий, твёрдый. Провела ладонью по всей длине, не размыкая пальцев, и услышала его стон. Он попытался остановить меня, но я только ускорила темп, и это помогло. Данил перегруппироваться чуть боком ко мне и подтянул одну ногу выше. Было так приятно наблюдать за ним. Глаза закрыты, дышит глубоко и быстро, рот приоткрыл и ресницы чуть подрагивают. Он сдался. Сдался мне.

— Чуть быстрее, детка.

Хорошо. Задвигала активнее и услышала ещё один стон, через сомкнутые губы. Он шептал моё имя, говорил как ему хорошо, целовал меня, прижимал к себе, и мне так это всё нравилось. Нравилось моё превосходство над ним, нравилась эта власть. Казалось, попроси я его сказать мне что любит, он бы сказал не задумываясь.

— Милана, девочка моя, ммм. Да. Вот так. Да. Умница. Ааах…

От увиденного меня переполнили эмоции, и я начала целовать его шею, как он делал это со мной, начала полизывать кожу, гладить, тереться об него бёдрами, массировать яички. Мне нравилось доставлять ему это удовольствие, нравилось слышать его рык сквозь зубы, чувствовать сильную хватку на теле. Я даже не заметила как снова воткнула когти в его мышцы у позвоночника, но он вдруг впился в мои губы со стоном и начал изливаться мне на живот горячей густой спермой. Чуть не продула этот момент из-за неожиданного напора, но Данил сжал мою руку на его пенисе и начал сам регулировать силу и движения, до тех пор, пока член не стал более мягким.

Я улыбалась, смотря на его выражение лица. Восхищалась тем, как он отпустил себя и просто наслаждался процессом. Вот как значит надо. Не сдерживать себя. Перестать бояться и отдаться чувствам и эмоциям. Забыть обо всём и просто любить… Любить? Разве я любила его? Это только первое наше свидание… На котором я так благоразумно отдала ему себя. Что он обо мне подумает? Напилась и ноги вдоль дороги раздвинула. Молодец, Милана. Ты просто прелесть.

Я снова выдернула из него свои ногти и почувствовала как он вздрогнул всем телом, снова целуя меня. Он не был зол и, кажется, даже боли не испытывал. Неужели… Нет, я ошибаюсь. Это же не может быть, чтобы ему понравилось как я причинила ему вред. Ведь не может? И что самое странное, я не испытывала по этому поводу никаких угрызений совести. Не скажу, что мне понравилось, но и не напугало и противно не стало.

Я слушала его дыхание у шеи, смотрела на свои пальцы в его крови и размышляла над этим неожиданным открытием в нём. Нет, я была не совсем уж неопытной, в век доступного интернета трудно быть не знающим, и я пересмотрела много роликов для взрослых, чтобы быть готовой к любому повороту событий, но я не ожидала от себя, что мне это понравится. Не причинять боль, а видеть что ему приятно от моих действий.

— Я напугал тебя, да?

Я подняла на него растерянный взгляд и встретилась с напряженным лицом Данила.

— Снова убежишь?

От понимания, что он действительно сильно переживает от этого, я слегка опешила и ответила не сразу.

— Нет. Нет, просто я немного удивлена.

Она нахмурился.

— Удивлена?

Я усмехнулась и кивнула, посмотрев на свою ладонь в его сперме и на мои ногти.

— Удивлена, что не напугана. Я ведь должна хотя бы испугаться или, не знаю…

Он взял меня за подбородок и нежно поцеловал, заставляя забыть о чём я хотела сказать. Мысли разбежались как таракашки, а тело моментально откликнулось на его ласки.

— Я раскрою тебя полностью. Ты даже не представляешь сколько удовольствия тебя ждёт, моя ты умница. А сейчас в душ. Нужно смыть с тебя всё и зализать раны.

Я залилась краской, а он улыбнулся.

— Зализать?

— Да, моя маленькая своевольница. Зализать. Потому что на большее сейчас рассчитывать мне нельзя. Хотя я дико этого хочу. Хочу тебя всю.

Я заулыбалась от этих слов. Господи, какой он удивительный. Внимательный, заботливый, терпеливый. Он мог бы не обратить внимания на мою боль и просто взять необходимое, но он сдержался. Наверное, моя реакция тоже сыграла не последнюю роль, но все же. В груди было столько тепла и нежности к нему. Я провела пальцами по его щеке и решила, что он должен об этом знать, должен иметь выбор хочет ли он этого или нет. Даже если эта ночь будет последней с ним, я буду рада, что она была.