Королева-молния (СИ) - Золотарева Елена. Страница 33

Гулкий «динь» оповестил, что я на нужном этаже. И что я видела? Возле двери моего номера стоял Рик. Руки в задних карманах открывали его великолепный мощный торс. Сжатые челюсти делали лицо еще более мужественным. Сердце упало в пятки, но я все же надеялась, что он не заметит моего волнения.

— О! Ты в отличной форме! Даже не запыхался. — Пока я трясущимися руками прикладывала ключ, Рик глазами превращал меня в пепел.

Дверь наконец открылась, и я с надеждой поскорее спрятаться шагнула внутрь, но врезалась в руку моего мучителя, которой он перегородил дверной проем. Я осторожно прикоснулась к ней, зная какие ощущения вызывает близость его тела, и попыталась убрать препятствие, но рука не сдвинулась ни на сантиметр.

— Нам… — Глаза Рика становились ледяными. — Нужно… — Все мышцы напряглись. — Поговорить. — Низким грудным голосом, тихо, выделяя каждое слово, Рик давал понять, что не шутит. Теперь уже было точно ясно, что я бешу его. Но это была не ярость, скорее нетерпение и нежелание продолжать эту игру. И все же, я решила сегодня быть верной себе до конца.

Собравши в кучу остатки воли, я сделала шаг к нему. Во рту пересохло, как только я почувствовала на себе его дыхание. Пульсирующая вена на шее, выглядывающие из-под ворота майки волоски и его запах дурманили, и уносили твердь под моими ногами.

— Можешь принудить меня. — Я говорила шепотом, с придыханием. — Ты же умеешь. Тебе это ничего не стоит. И ты получишь свое. Давай, сделай это! — Каждое слово касалось его кожи. Я почти касалась губами его шеи, поднимаясь к мочке уха. Рик возбудился. Я поняла это по учащенному биению сердца, и по аромату, который стал еще насыщеннее. Секунда, и я бы потеряла контроль над собой, накинувшись на него. Но он сделал шаг назад.

— Я не хочу тебя принуждать. Мы поговорим и без этого.

— Нет! — Резко ответила я и вбежала в номер.

— Да! — Спокойно и уверенно ответил Рик в закрывшуюся дверь.

ГЛАВА 24

Мое сердце билось то в пятках, то в голове, было трудно дышать. В животе порхали не то что бабочки, а летающие динозавры. Внутри меня был его запах, на своей коже я чувствовала его дыхание. И мне было страшно, что я могу испытывать все это.

Закрыв дверь на замок, задвижку и цепочку, я, не включая света, побежала в ванную. Пытаясь смыть его запах, который уничтожал мой разум, я неистово терла свое лицо, тело.

Постепенно теплая вода успокоила мои чувства. Но все равно при каждом вдохе я чувствовала аромат его кожи. «Сама виновата,» — крутилось на репите в голове.

Укутавшись в пушистое полотенце, я вышла из ванны и упала на кровать. «Черт! Черт! Черт!» — меня злило, что я не могу перестать думать о нем. Я не могла найти себе места, крутилась, ползала по кровати, обнимала подушки, искала удобную позу, но уснуть не получалось. И его запах был по-прежнему со мной.

Я села, обняв колени. Мне угрожает опасность, меня выдернули из обычной жизни и собираются использовать в политических войнах, мне придется выйти замуж за нелюбимого человека, проблемы нарастают как снежный ком день за днем, а я думаю только об этом мужчине. Нормальная ли я?

Выплывшая из-за туч Луна рассеяла кромешную тьму комнаты. Мои глаза внезапно наткнулись на черный силуэт огромного человека, сидящего в кресле гостиной. Я дернулась в сторону прикроватной тумбы, чтобы схватить увесистый бронзовый подсвечник, но меня тут же пригвоздили к кровати, закрывая рот тяжелой рукой. Другая — удерживала мои запястья над головой.

Ну вот и все. Сопротивляться было бесполезно: это существо обладало нечеловеческой скоростью, звериной силой. Впервые за все время я жалела, что не послушала Рика, ведь он предупреждал не совать нос, куда не следует. И сейчас больше всего мне хотелось попросить у него прощения за свою глупость. И еще, чтобы он спас меня. Ведь он всегда приходил на помощь.

Под весом навалившегося на меня тела было невозможно дышать. Воздуха не хватало, и тело рефлекторно извивалось в попытке вдохнуть.

— Тихо! Ти… хо! — Почти шепотом произнес Рик. Я узнала его голос.

Как такое может быть? Как он мог? Секунду назад я была готова звать его на помощь, чтобы он спас от… самого же себя.

Рик перенес вес тела с меня на колени, но рук не убирал, и продолжал прижимать меня к кровати. Я все еще не могла двигаться, но хотя бы могла дышать.

— Не кричи. Успокойся. Сейчас я отпущу тебя, и мы поговорим.

Рик убрал ладонь, зажимающую мои губы. И я жадно вдохнула.

— Нет! — В бешенстве я дернулась изо всех сил, пытаясь освободиться, но даже не сдвинулась с места. На мне лежал не человек, а каменная глыба.

— Значит я буду ждать, когда ты захочешь поговорить.

— Я закричу! — Все еще не отдышавшись еле промямлила я, понимая, что кислорода в легких не хватает даже для одного слова, не то что крика.

— Обычно, когда собираются кричать, не предупреждают об этом.

Мои запястья, сжимаемые крепкими пальцами, онемели от тупой боли. Но душе было больнее от усмешливого взгляда Рика. Что ж, я сама довела его до этого. Но разве предполагала я, что мое поведение сможет закончиться так. Я всего лишь хотела подразнить его. А вышло… Вышло, что мужчина, при мысли о котором сердце выскакивало из груди, указал мне на мое истинное место, подтвердив, что хозяином положения всегда будет он. Почему он появился так внезапно? Ведь он знал, что такие визиты пугают. Возможно, он этого и хотел. И теперь, не взирая на свою гордость, вопреки своей воле, я должна подчиниться. Впрочем, я делала это уже несколько месяцев. Сев в их внедорожник той ночью в Тибете, я согласилась со своей судьбой. С судьбой лишенной воли и желаний женщины, которую положат на алтарь власти в качестве жертвенного ягненка. Осознавая свое бессилие, я приняла неизбежность того, на чем настаивал Рик.

Я сморгнула накатившие на глаза слезы, и они горячими дорожками скатились к вискам.

— Мне кажется, или ты согласна выслушать меня?

Мои тихие непроизвольные всхлипывания были ему ответом. Слезы не переставая лились из глаз, намочив волосы на висках.

Рик замер. С протяжным выдохом он произнес что-то на непонятном языке и коснулся моих мокрых глаз.

— Прости! Я не хотел тебя напугать! Я должен был знать, что это напугает тебя. Прости, Виктория!

Рик повторял это без остановки, вплетая фразы на чужом языке. Ладонью свободной руки он вытирал мои слезы, а они текли нескончаемым ручьем.

Я с трудом разбирала его лицо: света Луны было недостаточно, да и слезная пелена мешала.

Внутри меня образовалась страшная пустота. Мрак и темнота распространялись по телу. Приближалось мгновенье, когда произойдет либо взрыв, либо настанет успокоение. И мне было хорошо в этом вакууме. Я помнила это состояние. Ты лежишь в колыбели, окутанная мягким теплом, и в мыслях нет забот, нет боли, нет ничего. Но реальность снова вытянула меня.

Чувство тяжести нарастало, и боль ноющих запястий становилась ярче.

Я пошевелила руками, даже не надеясь на освобождение. Но Рик тут же ослабил пальцы. Медленно я попыталась опустить затекшую руку, но Рик перехватил ее, осторожно прикоснувшись к запястьям. Я скривилась, ожидая болезненного укола его прикосновения. Но больно не было. Рик приложил свои губы к нежной коже, пульсирующей в такт ускоряющемуся сердцебиению. Его губы припадали к моим запястьям и замирали на несколько секунд вместе с его дыханием. Кровь постепенно возвращалась в передавленные сосуды, а горящие прикосновения отогревали мои ледяные пальцы.

Сейчас был подходящий момент, чтобы добить его очередной дерзостью: он сделал мне больно, от чего чувствовал себя виноватым, и, наверняка, отступил бы. Но мне были нужны его прикосновения. Каждое из них ласкало кожу и успокаивало всхлипывающее дыхание.

Наконец, слезы высохли, и я смогла четко увидеть его лицо. Мы лежали в свете Луны, подглядывающей за нами в окно. Рик, отпустив мои руки, которые, как мне казалось, пропитались его поцелуями, едва прикасаясь, убрал выбившуюся прядь с моего лица. Кончики нежных пальцев коснулись век, словно проверяя, не осталось ли на них слез, медленно заскользили по щеке и снова вернулись к волосам. Он прикасался так же нежно, как в ту ночь у моря. Но теперь я видела его лицо. Рик был сосредоточен. Он словно рассматривал меня, стараясь ничего не упустить и запомнить все. Волосы лежали в красивом беспорядке, спадая на его острые скулы.