Настя (СИ) - Журин В. А.. Страница 18

Настя, присев возле холмика и разравнивая рыхлую землю на могиле ладошкой, пояснила.

— Так а что ты хотел, ты для них чужой, чурка в общем.

Чех, смотря на женщину непонимающим взглядом, возмутился.

— Вот как так понимать, мы же свои, все вместе, один хлеб едим, а ты говоришь чужой?

Как всегда, все на свои места расставил подошедший к беседующим Седой, просипев.

— Пахан сказал чурка, значит чурка. Это они для тебя свои, а ты для них полено шершавое и как не суетись все одно им останешься. А как в гору пошел, так еще и тремор у них начался, очковать тебя короче начали. Ну а в охотниках, в натуре, вольно, сытно, богато вот только сколько проживешь никто не знает. Да и за масть все спросить будут норовить так что сам за тему кумекай с кем ты и как.

Чех, внимательно выслушав Седого, выставив вперед крепкую ладонь, растопырив пальцы, начал их загибать.

— Первый, Настя кормила, второй, по полосе гоняла, учила, третий, одежда дала, четвертый …

Загнув палец, мужчина, немного засмущавшись, продолжил.

— Деньги короче на мужской дело выделяла, пятый, морду била, куда я теперь без нее она мне уже теперь как отец сделалась.

Перед выдвижением в дорогу, Чех с Седым копали три глубоких ямы колодца. Настя, тем временем смотрела по сторонам и уже проламывала клевцом голову второго бегуна, прибежавшего к ним из небольшого поселка, виднеющегося вдалеке на кластере.

— Готово, в натуре мать их ети. Принимай работу, пахан.

Просипел Седой, вылезая из последней ямы и отряхивая камуфляж от налипшей на него глины.

— Вот не заладится дело так в копатели метнусь, шестерить на кого ни будь авторитетного. В натуре тема потная, пусть без бабла, зато горб в мыле как у шпортсмена.

Троих захваченных ранее и не указанных в розыскном листе пленников, Тертого, Рукастого и Бороду, развязав опустили в выкопанные колодцы, засыпая землей по горло. Тщательно утрамбовывая землю вокруг них по кругу, хотя, наверное, это и лишние, руки и ногу у них вряд ли толком двигались, оставаясь безжизненно синими после освобождения от пут. Чуть вдалеке, Настя воткнула нож в землю и положила флягу с живчиком, а также АК.

— Борода, я обещала вас освободить, видит Улей я отпускаю вас и даже не с пустыми руками. Вон оружие и живчик. Я свое слово сдержала полностью, вы свободны и не связанны у вас есть чем защищаться от порождений Улья и даже живчик на первое время.

Затем, подняв в воздух АК, дала в небо длинную очередь, наполнив окружающий мир раскатистым грохотом выстрелов и пороховой гарью. Запрыгнув в тронувшуюся машину, женщина только и услышала в спину протяжное, с подвыванием, от осознания своей участи.

— Суука.

Возвращение группы Насти в Мирный, получилось триумфальным и шокирующим для окружающих. Явно не верящих в то того, что охотники доставили троих объявленных в розыск стабом рейдеров живьем, так еще и заявились на двух машинах, набитых ценным хабаром под завязку.

Вечером, после суеты очередного дня, чаевничая в своем кабинете совместно с Полковником, Комиссар, довольно улыбаясь все пододвигал поближе к своему собеседнику вазочку с вишневым вареньем, переливающуюся кроваво рубиновым цветом в отблеске настольной лампы. Явно демонстрируя тому свое прекрасное настроение.

— Вот как тебе удается видеть людей? Собрал же вместе это отрепье и результат пожалуйста тебе. Может дар какой у тебя к этому делу есть или подсказывает кто? Я бы эту бабу, вперед сам удавил, за ее язык. А этого разрисованного уголовника, как его?

— Седой.

Подсказал Комиссар своему товарищу, довольный, отхлебывая чай без сахара из своей пиалы.

— Во-во Седой, так тот вообще сипит только. Его свои братки на погрузке не особо то и выделяли, так вроде есть бугор и ладно. И в довесок еще и чурека приспособил туда. Он вначале порывался ко мне в армейцы пойти. Да только там у него с мужиками что-то не заладилось, там аж до драк дошло вот он и ушел с обидой, как ребенок. Право слово, здоровый как бык, а наивный как дите.

Меж тем, Комиссар, улыбнувшись, прояснил ситуацию.

— Все гораздо проще чем ты думаешь. Я собрал шесть групп охотников. За прошедший месяц из них осталось только две. Это группа нелюбимой тобой ну и не только тобой, Насти Суки и группа Пингвина. Которая кстати за все это время, принесла только голову в черном пакете. Так что здесь скорее работает фактор количества, неизменно перерастающего в качество.

Вошедшая поздно ночью в дом Татьяна, сразу обратила внимание что вернулась из рейда Настя. Ну ещё бы не заметить стоящие посередине обувной полки берцы, открытую дверь в ванную комнату со включенным светом, валяющиеся на полу полотенце. И наконец зайдя в зал, спящую свернувшись калачиком в кресле Настю с пистолетом в руке. В этот момент спящая проснулась и вместо приветствия разразилась возмущением.

— Время сколько? Мужа доме нет, в рейде. Ты где шляешься, звездень стабовская? Бар у тебя до трёх работает, сейчас уже пятый час. Куда хлебало в сторону воротишь, а ну в глаза смотреть.

Ошарашенная Татьяна, включила свет в комнате и под таким гневным напором вопросов даже растерявшись забыла, что только что готовилась в очередной раз устроить головомойку младшей жене за бардак. Теперь в свете хрустальной люстры, стоявшей перед ней в одних плавках и с пистолетом в руке вглядываясь в глаза. Сама, не понимая себя, Татьяна, принялась оправдываться.

— Так бар до трёх, а мне пока все пересчитаешь да за всеми проверишь.

Затем спохватившись и явно рассердившись на себя, женщина продолжила.

— Ты мне что за допросы устроила. Развела бардак дома едва заявилась ещё и орать на меня вздумала. Вот ведь лошадь полосатая за забором будешь горланить, а не дома в пять утра.

Затем, взгляд Татьяны остановился на журнальном столике, на котором Академик и Настя чистят своё оружие. Сейчас этот атрибут мебели был завален кучей гороха.

— Это откуда?

Только и смогла произнести ошарашенная Татьяна. Настя, довольно заулыбавшись, сморщив носик и почесав правую грудь, ответила.

— Зарплату дали. Треть моя. Это тебе не народ спаивать да вчерашними салатами травить в баре.

Глава 11

Впившись коротко остриженными ногтями в поясницу Академика, Настя, улавливая как ее мужчина начал рычать, постаралась сильнее прижать его к своему разгоряченному, мокрому от пота телу. Чувствуя, как бешеными молотами, раскатисто грохоча по наковальне, в такт друг другу бьются их сердца. В возрастающем темпе проникновения, для нее начала растворяться реальность происходящего, повергая разум в бездонную пропасть. Заволакивающий сознание цветной туман все увеличивал свое одурманивающие обволакивание. Ее крики и стоны, слетающие с губ, становились все громче, полностью заполняя собой уже не только спальню, но и весь дом. Да, она уяснила от Татьяны что в этом вопросе сдерживаться не нужно, скорее наоборот, необходимо прилагать некоторые усилия, главное соблюсти постепенность нарастания громкости своего восторга. Как же хорошо сливаться воедино с близким тебе человеком, чувствовать его тяжесть на себе, его горячие дыхание, его запах. Свой, родной до невозможности, запах мужского тела. И вот этот момент, момент взрыва сознания, выплеска всего своего эмоционального состояния в скручивающей сладостной судороге оргазма. Зная свою несдержанность, Настя в последний момент раскинув руки в стороны, ухватила смятую их телами простынь. Впиваясь в нее своими руками, стараясь погасить дикий, одуряющий, неосознанный порыв души и тела разорвать все и вся.

Дыхание постепенно выравнивается, сердце бьется все ровнее, бесследно стирая выдаваемый им совсем недавно бешенный ритм. Прижавшись к ласково поглаживающему ее по спинке Академику, Настя наслаждалась не отпускающей ее негой, теплом тела и витающим в воздухе запахом прогоревшей напалмом страсти, между любящими людьми. Как же хорошо, вот так беззаботно валяться с любимым мужчиной, приоткрыв один глаз она с ужасом увидела, что продолжает сжимать разорванную ей простынь в руках. С сожалением и раздражением ей подумалось, Танька прибьет ее за это, ну да, за неделю четвертый комплект постельного в лоскуты. Затем, взгляд скользнул по собственному телу и в отблесках ночника, она, выпустив разорванную простынь потихоньку потянула на себя покрывало. Незачем мужу разглядывать ее. За прошедшее время проживания в Улье, слишком разительно она изменилась. Теперь нет в ней угловатости подростка, и она совсем не напоминает милую девчушку все это ушло с выбранным ей жизненным путем. Крепко сбитая с рельефной мускулатурой и выступающими крупными венами по телу, да, далеко не мужская мечта.