Настя (СИ) - Журин В. А.. Страница 50

Седой, тяжело вздохнув и покосившись на женщину в руках Чеха проговорил.

— Мать, может того, ее тоже туда…

Мужчина глазами указал на небеса.

— Отправить, а нам глядишь еще чего доброго перепадет.

Внезапный рывок Седого за ворот и мужчина растягивается на земле, придавленный коленом Насти. Наклонившись к самому уху, она прорычала.

— Берега попутал? Или в мясники подался?

Седой, придавленный Настей, просто нутром ощущая силу, мощь и звериную опасность, идущую от женщины, засипел в ответ, осознавая свою неправоту.

— Да в натуре, повело мальца на гнилуху. Все пахан, осознал, отпускай, а то мочи нет терпеть ты же мне чуть руку не вывернула в обратку. Буду у тебя как Пиноккио деревянный скакать.

Отпустив мужчину, Настя с прищуром посмотрев на него спросила.

— Когда про Буратину успел прочитать?

Седой разминая руку и кривясь от не проходящей боли, ответил.

— Так в натуре, сама эту тему, шуршащую подогнала. Теперь все, не отмажусь, зацепило как граблями за кадык.

Отломав каблуки на туфлях спасенной, Чех, придерживая и всячески ей помогая, двинулся за Настей с Седым, которые после небольшой разборки устремились вперёд.

На стоянку остановились рано, свежачка просто не могла уже идти и в голос умоляла об отдыхе. Едва расположившись лагерем, перекусили и напоили женщину живчиком, Седой, вместо привычного чтения начал разговор с Инессой. Так представилась спасенная.

— Так я тебе за базар в ответе что это другой мир. Оттого и тварюги шастают, они же в натуре, местные здесь поэтому и беспределят по-черному. Ты Машка нюни не распускай к людям прибилась, теперь все на мази будет, оботрёшься в шерсть местную.

Вознегодовавшая женщина, расположившаяся на коврике вставшего на караул Чеха, вскочив с него возмутилась истерично выкрикивая и перебивая мужчину.

— Запомните, я вам, не какая-то Машка у меня нормальное имя есть, а не эти ваши, собачьи клички.

Седой, ненадолго замолчав, явно обдумывая что то, затем, провёл рукой по своим с проседью волосам, а после продолжил, очевидно чем-то за живое зацепила его спасенная.

— Так не вопрос, есть так есть. Тут тема в другом, мы тебя в стаб доведем, а там чем на жизнь зашибать то думаешь.

Женщина, покосившись на говорящего с ней мужчину с явным презрением и омерзением к нему, проговорила.

— У меня между прочим в отличии от некоторых, высшее образование есть. Я не бродяжка тебе какая.

— Так здесь то в натуре оно не канает образование то твое, высшее. Здесь надо самому суетиться что бы было что в рот положить. Хотя баба ты видная, сиськи хорошие, мясистые, сракатан тоже в тему, в шалавах точно с голоду не помрешь в прибытке будешь.

Инесса от возмущения в очередной раз подскочила на ноги и размахнувшись влепила Седому, смачную пощёчину.

— Да как ты смеешь, отрепье мне такое говорить. Ты, урка разрисованный, ничтожество, грязь под ногтями. Да один мой звонок и тебя в бетон укатают, погань. Ты визжать будешь, умоляя что бы тебя не разорвали на части…

Настя, поудобней расположившись на своём коврике, начала с любопытством наблюдать за явно разыгрываемой Седым какой-то своей пьесой. А мужчина тем временем, вовсе не обращая внимания на отборную брань и угрозы в свою сторону, вытащил из-под бушующей мадам Чеховский коврик и свернув тот, аккуратно расположил его рядом с собой. Прооравшаяся Инесса, попыталась сесть назад, но натолкнувшись задницей на сырую землю с недоумением уставилась на свернутый коврик возле Седого.

— Коврик вернул на место, быстро я сказала тебе, скотина уголовная.

Седой, невозмутимо посмотрев на женщину, приговорил.

— Так базара нету, забери его у меня.

Задохнувшаяся от возмущения женщина, попыталась обратиться к наблюдающей за происходящем Насте, явно ища в её лице поддержку.

— Настя, ведите вашему уголовнику немедленно вернуть мне мой коврик.

На какое-то время лежащая женщина даже задумалась, а затем проговорила, обращаясь к Инессе.

— Слышь курица, а у тебя уже в этом мире есть свой коврик?

Ошарашенная свежачка заметавшись по лагерю попыталась уйти от рейдеров. Но быстро осознав, что её жизненный путь закончится сразу за пределами лагеря, безвольно опустилась на землю и заревела, закрыв лицо руками. Подсевший с боку Седой, слегка приобняв рыдающую женщину, принялся её успокаивать, поглаживая по распущенным волосам татуированной рукой и негромко говоря.

— Да не переживай, жива и это уже неплохо, а остальное дело наживное. Чо уж там, в натуре, мы же не звери какие, договоримся, мы тебе коврик, еды, живчика, а ты нам немного тепла женского. Тема ровная, не ты первая не ты последняя. Все одно с тебя не убудет, а нам радость.

Настя от услышанного напряглась вся, хищно раздувая ноздри и вглядываясь в ревущую уже на плече Седого Инессу. Она даже неосознанно начала принюхиваться, стараясь уловить идущие от жертвы феромоны. Но все одно в душе надеясь на очередную пощечину явно разводившему женщину Седому. Увы.

— Хорошо, только под одеялом не на глазах у всех.

Едва слышно выдавила из себя свежачка. Мужчина повернулся к Насте, прокомментировав как всегда подводя итог.

— А ты в натуре пахан базаришь, что я в человеках не шарю.

И тут же, резко схватив за волосы испуганную женщину, добавил ей в лицо.

— А базарила чо не шалава, мол золотая щель с образованием. Бери коврик и чеши спать лярва, никто не тронет тебя.

Настя сквозь сон уловила женский шепот. Похоже спасенная немного отойдя от шока и осознав свою цену в новом мире, принялась сбивать с пути Чеха, посчитав его слабым звеном в группе. Сквозь дремоту до нее долетали обрывки фраз.

— Ты же мужчина, а вынужден слушать какую-то бабу бестолковую вместе с уголовником. Ты сам должен командовать, такие как ты всегда руководят. Давай уйдем от них потихоньку, пока спят, а там, в безопасном месте я тебя найду чем отблагодарить.

Настя, не открывая глаз перевернулась на другой бок и с горечью подумала, вот уж истинно, не делай добра не получишь зла в виде вот такой паскуды.

Утром за завтраком, Чех абсолютно не стесняясь проговорил, обращаясь к Насте.

— Это Настя, женщину, спасенную надо сбагрить она змея ядовитая. Она нас стравить хочет, глупая и подлая не понимает этого мира.

Ошарашенная Инесса смотрела с призрением на сдавшего ее без стеснения Чеха. Наконец, плюнув на землю, она проговорила.

— А еще мужчиной себя считает, чурка неумытая.

Чех на отпущенное женщиной оскорбление, спокойно провел рукой по своей всклокоченной, рыжей бороде и произнес негромко.

— Я может быть и чурка неумытая, обезьяна переросток, но точно никогда не предам свою семью.

Его остановила Настя, встав со своего места она взяла флягу живчика, запасной нож, несколько банок с кашей. Связав все это в узелок, протянула его ошарашенной Инессе.

— Стаб в той стороне.

Ее рука указала в направлении Мирного.

— Мы по закону Улья, тебе все объяснили, снабдили на первое время живчиком, едой и оружием. Пошла вон пока печень не выдрала.

И схватив за ворот ошарашенную женщину, отпустила ей обидного подсрачника, заставив отойти от стоянки группы на десяток метров.

Едва группа тронулась в путь как чуть в стороне, раздалось знакомое Насте счастливое урчание на высокой ноте, а следом, истошный женский визг. На который, чуть скривившись, проговорил Седой.

— Походу и вправду по беспределу отжали скотинку у бегуна. Вот Улей и расставил все по местам.

Через несколько дней никого не встречая на своем пути, выйдя в район, указанный Комиссаром, группа Насти, приступила к поискам заказанных бегунков. Осматриваясь на местности теперь уже с полноценным сенсом и регулярно запуская в небо квадрокоптер, базу бегунков нашли на второй день прочесывания территории. На стандартном тройнике была оборудована землянка, в которой и располагались искомые. Вот только как всегда неувязка вышла. Вместо двоих разыскиваемых стабом в этой группе было аж семь человек, да плюс один кваз. Посовещавшись меж собой, охотники решили, что под утро надо проводить штурм поскольку других вариантов пока не высвечивалось, а куковать просто так, наблюдая за бандой никто не видел смысла.