Оружие возмездия (СИ) - Бурак Анатолий. Страница 38

Несмотря на полную неграмотность, дураком Мишель не был. Смутные образы, навеянные рассказами давно погибшего учителя, проплывали перед глазами. Если уж судьба подарила — пусть даже ничтожнейший — шанс, он собирался его использовать. Вся предыдущая жизнь представлялась сплошным кошмаром, состоящим из ежедневного страха и наивной попытки скрыться от властелинов. Он был сыт убогой беспросветностью по горло и, рассудив, что убежасть успеет всегда, предпочёл попробовать наладить хоть какие-то отношения. Чему очень способствовал облик офицера.

Нет, молодой вампир не был телепатом. Но, пользуясь всеми, во много раз усилившимися чувствами, легко считывал информацию. И понимал, что его уничтожение, по крайней мере, в ближайшем будущем, не входило в намерения противоположной стороны.

Жутко воняя выхлопными газами, появился фургон с решётками на окнах и, направляя тычками, осмелевшие конвоиры затолкали парня внутрь. Военнопленный уселся на узкую лавочку и, вытянув ноги, закрыл глаза.

Чёрт возьми! Как хочется есть!

Ехали около получаса. Машина остановилась перед мрачным зданием, смердевшим прекрасно знакомой хлоркой и множеством давно не мытых тел.

"Что ж, здесь я буду в немного лучшем положении". — Грустно усмехнулся недавний узник консервационного лагеря. — "По крайней мере, не съедят".

Инициированного водворили в тесную камеру без окон, зато с мощной дверью, сваренной из стальных листов и, не сняв цепи, оставили одного.

Лежать со скованными сзади руками было неудобно, и после несложного акробатического трюка, кисти Мишеля оказались спереди. Света тоже не включили, но это обстоятельство скорее обрадовало, чем огорчило. Побродив из угла в угол, юноша улёгся на сколоченный из досок, почерневший от времени и отполированный множеством заключённых топчан, и закрыл глаза.

Он пока жив, а это главное. И, Мишель очень надеялся, что ему и дальше позволят оставаться в этом замечательном состоянии.

В это время наверху решалась судьба пленника. Разгневанные и жаждущие мщенья алжирцы настаивали на немедленной, причём обязательно публичной казни. На что представитель военно-морского флота США Дэвид Бенджамин отвечал, что захваченный находится в юрисдикции Соединённых Штатов и будет препровождён на базу, для проведения исследований.

Вялые препирательства длились около трёх часов, после чего в расположенную в подземелье темницу вновь направился отряд морских пехотинцев. Караул, состоящий из арабов, выпроводили наверх, а командир подводной лодки срочно связался с начальством, прося дальнейших инструкций.

"Ввиду объективных трудностей, связанных с подводной транспортировкой, прошу оказать содействие в доставке захваченного дисколёта морским, либо наземным транспортом. Пилота предполагаю взять на борт. Жду указаний".

Телеграмма была отправлена и моряк, посчитав, что исполнил долг до конца, вернулся на корабль, молча проклиная самолюбивых мусульман. Явно неспособные защитить собственные границы, те упорно отказывались разместить на своей территории своих американские гарнизоны. Предпочитая покупать вооружение. Единственная база в средиземном море находилась возле Суэцкого канала, через который и осуществлялась связь Североафриканских государств с остальным цивилизованным миром. Гибралтар, по известной причине, оказался закрыт, что, как ни странно, способствовало развитию Ближневосточного региона.

Ответ пришёл на следующий день с утра и, Бенджамин вздохнул с облегчением. Выведенное из строя, но всё же внушающее опасение летающее блюдце, предстояло забрать сухогрузу, идущему в Египет. Упыря, как и рассчитывал, предписывалось взять с собой и как можно быстрее привезти на базу.

Девид Бенджамин, несколько нервничавший из-за создавшегося двойственного положения, с облегчением распорядился отослать немца на субмарину. Проследив за погрузкой искорёженного диска на палубу многотоннажного судна, и позаботившись о должной маскировке, отдал приказ к погружению.

Мишель воспринял перемены спокойно. Самое страшное, что могло произойти, осталось в прошлом. Ведь, что может быть хуже, чем стать кормом для исчадий ада и сгинуть в могильнике, засыпанном негашёной известью?

Путешествие заняло около полутора суток, которые узник, разумеется, провёл взаперти. Один раз принесли воды и кусок чёрного хлеба, на что изменённый лишь снисходительно покачал головой. Отныне его организм представляет прекрасно сбалансированную систему, нуждающуюся лишь в чистой энергии, благодаря активации усваиваемой на сто процентов. Впрочем, его здоровье мало заботило членов экипажа. В лучшем случае, те чувствовали глухое раздражение. Чаще же, сквозь щель под дверью каюты он улавливал аромат плохо скрываемой ненависти.

По прибытии, на голову зачем-то надели непрозрачный мешок. Не желая ставить в известность конвоиров, что такая предосторожность кажется смешной, вампир послушно следовал за охраной.

Подобно меньшим братьям, о которых, кстати, никогда не слышал, он интуитивно начал генерировать ультракороткие волны. Не те, что лишают людей сознания, нет. Это было словно второе зрение. Отражаясь от преграды, сигнал возвращался, и даже с завязанными глазами, Мишель имел чёткое представление об окружающем пространстве.

Судя по многим факторам, всплыли в искусственной пещере, вырубленной в толще скал. По поглощению он не глядя определил, что находится не внутри металла или пластика, а именно среди естественных пород. А влажность воздуха и целый сонм запахов довершали дело, нарисовав в голове удивительно реальную картину.

Идущий сзади придержал за плечё и раздался голос капитана подводной лодки. Мишель не знал английского, но, так как тот, кому докладывали, пах немного иначе, сделал вывод, что стоит перед высоким чином. Несмотря на отталкивающее амбре искусственно созданных ароматических соединений, призванных маскировать природные запахи, встретивший команду субмарины человек источал несокрушимое спокойствие и непоколебимую уверенность.

Внутренний радар не передавал цвет и в первый раз он увидел американского генерала в весьма прозаическом "чёрно белом" спектре. Тот что-то произнёс и доставляющий массу неудобств колпак наконец сдёрнули с головы.

— Как вас зовут? — Перешёл на немецкий начальник базы.

— Мишель. — Просто ответил пленный.

— Кажется, это французское имя?

— Не знаю. — Пожал плечами гемоглобинозависимый.

Внезапно собеседник обратился на абсолютно незнакомом языке, и бедняга недоумённо вытаращил глаза.

— Не понимаю.

— Что ж, думаю, до прибытия экспертов, у нас будет достаточно времени поговорить. — Заключил генерал и коротко бросил. — Под замок. — И, уже отойдя на несколько метров, обернулся. — Да, и дайте ему поесть.

Камера оказалась не уютней, чем в прошлый раз. Утешало то, что хотя бы принесли жалобно блеющую овцу. Не желая доставлять притаившемуся за дверью охраннику удовольствия, узник схватил несчастное животное, и, подойдя вплотную к отверстию, за которым угадывались чужие глаза, закрыл мохнатым боком обзор.

Аккуратно выпить — увы — не получилось. То есть, он высосал кровь до капли, но жертва, обладающая не очень развитой нервной системой как разумные, не полностью попала под влияние чар, и потому опорожнила кишечник.

Бросив тушу на пол, Мишель с такой силой саданул ладонью по двери, что в металле образовалась небольшая вмятина. В коридоре ойкнули и, раздались удаляющиеся шаги. Смрад стоял ужасающий и заключённый постарался снизить восприятие. Одежда, пропитанная фекалиями, вызывала отвращение и, сбросив комбинезон, вампир улёгся на нары.

Буквально через минуту, дверь распахнулась, и появился офицер в сопровождении держащих оружие наготове автоматчиков.

— Что вы хотели?

Лингвистических способностей за столь короткий промежуток времени у Мишеля, разумеется, не прибавилось. Но по вопросительной интонации он догадался, что к чему, и молча указал на испорченную одежду и лужу у входа в темницу. Тюремщик презрительно усмехнулся и, вышел.