Удовольствие Демона (ЛП) - Хатчинс Амелия. Страница 8

— Боги, женщина, в чём дело? Ты меня не хочешь, но требуешь, чтобы я тебя трахнул. При этом ты презираешь меня и ненавидишь всё, за что я, чёрт возьми, выступаю. Хочешь этого? Тогда допивай вино, раздень свою маленькую нежную попку и сыграем в эту игру. Я дам тебе грёбаного монстра.

Лилит с трудом сглотнула из-за злости, которая горела в его глазах, освещая изнутри. Сила вспыхнула в комнате и скользнула по её телу, когда он увидел, как она поднесла дрожащий бокал ко рту и осушила одним глотком. Лилит поставила бокал перед собой, наблюдая, как Эсриан снова наполняет его, и повторяла действия снова и снова, пока не перестала дрожать от страха или собственного идиотизма.

Эсриан предложил ей выход, но что, если он такой же, как другие, и решит потом признаться, что они не исполнили клятвы? Лилит не могла рисковать, учитывая, с кем её нынешний муженёк связан. От неё так многое зависит для спасения народа.

Лилит своей силой зажгла в комнате свечи и погасила остальной свет, чтобы не позволить Эсриану увидеть, как румянец распространяется по её телу. Затем медленно потянулась дрожащими пальцами за спину, чтобы расстегнуть платье, но его руки легли поверх, останавливая её неуклюжую попытку раздеться.

Эсриан уверенно провёл пальцами по обнажённому плечу, а потом его горячий рот прошёлся по нему, следуя тем же опасным путём. Когда Эсриан поцелуями проложил себе путь к изгибу шеи, постепенно продвигаясь к уху, прежде чем прикусил мочку, потянув за неё, кожа Лилит покрылась мурашками, а с губ Эсриана сорвался низкий рык.

Пальцы Эсриана расстегнули молнию на платье, осторожно снимая его и позволяя ему упасть к ногам. Он оторвал от неё рот, развернул лицом к себе и скользнул руками вниз по её телу, останавливаясь на бёдрах. Эсриан наклонился к губам Лилит, завладевая ими в поцелуе, который послал ударную волну по телу. Лилит застонала, просовывая язык глубоко ему в рот, и подняла руки, обнимая за шею. Вкус вина и мужчины ударил в голову, из-за него подогнулись колени, но Эсриан удерживал её на плаву в море страсти, которая угрожала накрыть с головой. В последний раз, когда она целовалась, такого жара не испытывала. Поцелуи украдкой с Кейдом не действовали так на чувства. Он не вызывал ощущение, будто она плывёт по течению в шторм, срываясь с одной волны на другую. Эсриан приподнял Лилит, и она машинально обняла его ногами за талию. Он двинулся в сторону кровати.

В голове пронеслась всего одна мысль: он её враг. Так почему же она на него набросилась? Почему не хотела, чтобы он прерывал поцелуй?

Она потеряла такое родное самообладание. Вот в чём дело, так? Лилит почувствовала, как её опустили на кровать, а затем Эсриан поднялся на ноги и ловко стянул с себя штаны.

Дикарь, даже не приоделся на торжество. Ему, в отличие от неё, даже в голову это не пришло.

Сейчас Эсриан стоял перед ней голый и Лилит села на постели, наблюдая, как налитый член гордо покачивается перед ней. О, чёрт, эта штука — настоящий монстр. И теперь Лилит поняла фразу про "дам тебе монстра".

— Эм… — Лилит нерешительно подняла взгляд льдисто-голубых глаз и увидела, что в ответ на неё смотрят с вожделением зелёные глаза. Высший фейри, чёртов высший фейри… И она сама его ко всему этому подтолкнула.

— Нет, только не сейчас, — произнёс Эсриан, раздвигая её ноги и устраиваясь между ними. Он смотрел на её алебастровую плоть, белую, как первый выпавший снег, опустил руки, хватая её за бёдра, и уставился на стройное тело. Лилит походила на ветвь — тонкую, нежную ветвь, — а он — на массивный дуб, несгибаемый, в то время как её, с другой стороны, можно было легко сломать.

Крепкие мышцы живота Эсриана напряглись, когда он наклонился и принялся покрывать поцелуями её живот. Это опьяняло сильнее, чем вино, которое она выпила, чтобы успокоить нервы. Его рот, словно магически заколдованный Мерлин, ослабил щиты и скользнул мимо защиты.

Эсриан прокладывал дорожку вниз, пока не коснулся языком клитора, от чего Лилит выгнулась, схватила его за волосы и отстранила от себя, заливаясь румянцем и испытывая тревожное чувство.

— Что ты делаешь? — спросила она, и он изогнул губы в плутоватой ухмылке, а блеск в жутких глазах усилился. — Ты не можешь меня съесть. Я не еда.

— Ты так чертовски чиста, что барды могли бы сложить об этом баллады, — пробормотал он, прежде чем его рот снова опустился, не заботясь о том, что она дёрнула его за волосы, не желая быть укушенной… А затем его язык проник между её влажных складок, и все связные мысли покинули Лилит. Она громко застонала и раздвинула ноги шире, давая ему больше пространства для работы. Её тело гудело от электрического тока, который угрожал обрушить обломки замка на их головы.

Лилит никогда раньше не представляла себе наслаждение, не говоря уже об этом всепоглощающем блаженстве, которое доставлял рот Эсриана. В животе появился раскалённый добела шар энергии, и Лилит ослабила хватку на волосах Эсриана, который работал языком над её лоном, облизывая, пока она не разгорячилась до такой степени, что, казалось, сгорит и превратится в тлеющие угли. Эсриан, не отрывая рта от лона, вошёл в неё одним пальцем. Для Лилит это ощущалось инородным, неправильным. Она поёрзала, приспосабливаясь к этому ощущению. Эсриан добавил второй палец. Тело от жара покрылось испариной, а раскалённый добела шар внизу живота всё рос и рос, а потом там как будто что-то взорвалось, и Лилит вскрикнула.

Слёзы текли по её щекам, тело дрожало. Эсриан поднялся и вытер большими пальцами её слёзы и жадно завладел губами, избавляя от смущения из-за странной реакции тела. Лилит ощутила толчок и вскрикнула, когда Эсриан прижался к ней всем телом, прорвавшись сквозь преграду невинности.

Боль. Стук сердца отдавался в ушах. Эсриан замер, глядя в полные слёз глаза. Он наклонился и поцелуями стёр слёзы. Метки вспыхнули, бёдра качнулись вперёд, и боль сменилась незнакомой чужеродной наполненностью.

Лилит прижалась к телу Эсриана, обхватила его за плечи, когда он начал двигаться в равномерном ритме. Он заполнял её полностью, тело горело и ломило. Прошло всего несколько мгновений, Эсриан не мог отказать себе и снова нежно коснуться её губ, позволить Лилит владеть ситуацией.

Когда боль притупилась, Лилит перекатилась и оказалась сверху, глядя в голодные, светящиеся зелёным глаза мужа. Медленными движениями рук она плавно провела по мышцам его груди и живота, исследуя воина, и принялась двигать бёдрами в желании найти то удовольствие, которое ранее Эсриан доставил ей пальцами.

Эсриан обхватил её полные груди, с изумлением во взгляде изучая тело своей женщины, как будто не верил, что она настоящая. Потянувшись за очередным поцелуем, он приподнял бёдра, войдя в Лилит ещё глубже, срывая с губ стон боли.

Эсриан снова подмял Лилит под себя, завёл её колени вверх, почти прижал к плечам. Глубоко, он входил в неё так чертовски глубоко, что она чувствовала его у матки. Он опустил голову с рыжевато-каштановой копной, прочертил языком дорожку по одному набухшему соску, потом по второму. Затем втянул сосок в рот, покусывая его для максимального эффекта наслаждения и, не отпуская грудь голодным ртом, снова начал двигаться.

Он входил в её лоно, целовал груди, и этот раскалённый шар снова появился внизу живота Лилит. А затем Эсриан скользнул рукой между их телами и начал ласкать её клитор. И она не сопротивлялась вторжению, неуверенная переживёт ли масштабы созданного им шторма. Внезапно он дёрнулся и зарычал, а всё тело Лилит превратилось в бесконечный клубок содрогающейся жажды, от которой она заметно дрожала под огромным телом Эсриана.

— Боги, женщина, — выдохнул он, глядя на жаркий, спутанный, созданный им беспорядок. — Ты чертовски идеальна. И принадлежишь мне.

— Я не твоя, язычник, и с тобой всего лишь на год и один день, — прошептала Лилит и оттолкнула Эсриана, прокручивая в мыслях своё распутное поведение, от чего нарастало смущение.

Эти создания убили её мать, а сейчас она стонала во весь голос под одним из них, как распутная нимфа.