Поймай Джорджию (СИ) - Снимщикова Татьяна. Страница 23

Гоша сидел в машине и сходил с ума от всего происходящего. Мысли устроили бунт. Медленно и тяжело он осознавал, что никогда не увезёт Ваську с собой и остаться тоже не сможет. Здесь её корни, её сила и мощь. Вырвать отсюда, значило убить, а он не желал причинить ей боль. С каждым ликующим воплем ему становилось всё хуже и хуже. Чтобы отвлечься он начал набирать текст для статьи. Мозг заработал. Гоша не заметил, как написал больше, чем обычно в такие моменты. Перечитав, он удовлетворённо кивнул и вылез из машины, чтобы сделать несколько фото на телефон. Как он жалел, что нет под рукой фотоаппарата. Телефон не передавал всей атмосферы. И всё же ему удалось запечатлеть историю в нескольких кадрах. Забравшись обратно в «Чайку», Аллигатор написал злобное письмо своему шефу с требованием опубликовать материал в ближайшем номере и непременно под именем Гоши Аристархова. Второй текст он написал для местной газеты, но в этот раз добавил больше тепла и гордости. Адрес электронной почты городской многотиражки в Интернете нашёлся быстро и легко. Довольный проделанной работой, он вновь окунулся во всеобщее ликующее безумие. Спустя пару часов, к нему вернулась Васька, увешенная кульками с едой. Оказывается, где-то в отдалении стояли торговые палатки.

— Держи. Нам ещё тут долго торчать, — выдохнула она и подняла стекло на двери.

— Чего-то боишься? — удивился Гоша, заметив манёвр.

— Нет. Но сейчас ломанутся любители сэлфи. Как-то не очень хочется, чтобы они заглядывали в салон. Обычно многие владельцы разрешают посидеть в своих машинах, потрогать всё руками, но «Чайка» — табу. Это символ фестиваля. Ею можно любоваться издалека, — торопливо сообщала Васька, раскрывая лотки с горячим пловом. — Не отравят, не бойся. Мизинчик, как обычно, свою команду привёл. Там все профи.

— Охотно верю, — хмыкнул Гоша и с удовольствием занялся поглощением обеда.

Васька оказалась права. Феерия длилась до сумерек и завершилась салютом. Домой возвращались в сгущающейся темноте. Гоша остановил машину на обочине в безлюдном месте и вышел на свежий воздух.

— Растягиваешь удовольствие? — вздохнула Васька, присоединяясь.

— Да.

— Останься на ночь. Выспишься, а утром поедешь.

— А смысл? Это ничего не изменит, — он спустился с обочины в холодную траву, успевшую покрыться росой.

— Ты прав. Не изменит. Но я буду вспоминать нашу встречу всю жизнь. Ты помог мне вылезти из тьмы.

— Не заползай в неё обратно, пожалуйста, — попросил он, оборачиваясь.

Васька стояла возле машины, привалившись к двери спиной. Гоша подошёл к ней, нежно очертил пальцами овал лица и прижался к губам. Он не хотел отрываться. Поцелуй становился всё жарче. Васька задрожала, как осиновый листочек на ветру, и обняла Гошу за талию, сцепила руки со всей силы. Всё, что угодно, только не отпускать от себя. Она знала, что придётся, но всё равно цеплялась. Слёзы хлынули из глаз. Гоша собирал их губами, шептал о чём-то, прижимал к себе и снова целовал до боли жарко и отчаянно, ничего не соображая, кроме того, что лишается части себя. Они потеряли счёт времени, не замечали пролетавших мимо машин, холодного ветра.

— Пора, — шепнула Васька. Губы опухли от поцелуев, веки от слёз.

— Да, — ответил Гоша, не желая отрывать её от себя. — Пора домой.

— Жаль, что дома у нас разные…

Они сели в машину и медленно поехали по дороге в полной тишине. Оба переживали последние мгновения, сохраняли их в памяти, любовно приглаживая и расставляя по полочкам в закоулках сознания. Васька перестала плакать. Взгляд смотрел в никуда. В деревню въезжали в полной темноте. Редкие фонари, разбросанные вдоль дороги, светили тускло и уныло, за исключением одного. Он смотрел на хоромы Васьки, словно прожектор. Возле дома стояла машина. Гоша вздрогнул. Этого он никак не ожидал. Похоже, для полного несчастья не хватало только незапланированной встречи. Из машины вышли двое. Свет фар выхватил знакомые фигуры. Страшный сон.

Глава 8. Удар под дых

Фонарь возле дома хорошо освещал пространство в отличие от остальной улицы, прозябавшей в полумраке. Гоша не верил своим глазам. Он так отчаянно убегал от прошлого, а оно не хотело отпускать. Пальцы побелели от силы, с которой вцепились в руль. Васька вертела головой, строя догадки, что случилось с машиной, застрявшей перед домом. Мысль о том, что работа не даст раскиснуть после отъезда постояльца, немного согрела.

— Посиди здесь, пожалуйста. Это ко мне, — глухо сказал Гоша, пытаясь сообразить, как его нашли.

— К тебе?

— Да. Если не трудно, посиди здесь немного. Прошу тебя.

— Хорошо. Мне не трудно, — кивнула Васька, догадываясь, что Гоше предстоял неприятный разговор. Мужчина возле машины сильно кого-то напоминал. Смущало излишне мускулистое тело, короткая стрижка, но глаза…

Васька уже хотела воспроизвести вслух догадку, но Гоша практически выпал из машины, хлопнул дверью и стремительным шагом направился к ночным гостям. Таким злым она его ещё не видела. Желваки перекатывались под кожей. Он превратился в дикого аллигатора, рванувшего за жертвой. Подлетев к непрошеному гостю, Гоша толкнул его в грудь, но глыба не шелохнулась с места. Лбы мужчин столкнулись. И тут Васька поняла, кого напоминал незнакомец. Это была копия Гоши, только чуть более мощная и менее дикая.

«Брат? Его явно не звали. Мизинчик… — Васька втянула воздух со свистом сквозь зубы. Опекун не изменял себе. Что бы ни происходило в жизни крестницы, он считал своё участие неоспоримым, влияние могущественным. — Раскопал. Зачем? Кто тебя просил? Я сама могу справиться со своими тараканами. Боялся, что Гоша останется со мной? Глупо. Он не остался бы ни при каком раскладе. Ему здесь не место».

Между братьями завязалась потасовка. Они что-то доказывали друг другу, активно сопровождая слова толкотнёй. Девушка, приехавшая вместе с чужаком, отпрыгнула в сторону и сжалась. Васька не выдержала и выскочила из машины, как пробка из бутылки с шампанским. В одно мгновение она оказалась рядом и тут же вклинилась между мужскими телами. Эдакий гномик в стране великанов.

— Хватит брызгать слюной. Совочек не поделили? Угомонитесь оба. Да что же вы ведёте себя как дети малые? Мальчики, не здесь. Марш во двор. А ты чего стоишь, уши развесила? Топай за ними, — смерив черноволосую красотку презрительным взглядом, Васька направилась к калитке, чтобы открыть замок и впустить всех на свою территорию. Девушка ей не понравилась, внутреннее предубеждение росло. — И не орать. Тут деревня, а не столица, здесь ценят репутацию и покой. Если и пьют, то дома, бьют там же, а не вываливают грязь на дорогу. Живо!

Она нетерпеливо постукивала ногой и оглядывалась по сторонам. В столь позднее время народ в деревне обычно почивал, шоу редко кто устраивал. Толкая друг друга, мимо прошли братья, за ними следом прошмыгнула красотка, пугаясь всего подряд. Васька замкнула шествие и заперла калитку на замок. До входа в дом оставалось сделать пару шагов, но Гоша опять дерзко высказался и полез в драку и тут же получил увесистый удар по скуле.

— Остынь, — глухо сказал Сэм, смущаясь того, что не сдержался, и тут же согнулся пополам от подлого удара Васьки под дых, а потом ещё более мерзкого взмаха коленом между ног. Красотка с визгом отскочила подальше, увязла каблуками в земле и не удержалась на ногах. Сэм судорожно втягивал воздух. — Су…

— Стоять все, — тихо, но властно рыкнула хозяйка, пресекая попытку Гоши ринуться на защиту её достоинства. Она не нуждалась в помощи и защите. Воспитанная отцом и крёстным-бандюком, Васька могла осадить при случае любого противника. Удар ниже пояса считала отрезвляющим и вправляющим мозг, потому что кровь от него отливала совсем в другое место. — Во-первых, здесь не выражаются. Во-вторых, мы не представлены. В-третьих, один раз свистну, и вас закопают на этом огороде как не фиг делать в одну братскую могилу. Всем всё понятно или соседа позвать? Он ещё пару языков знает, кроме великого и могучего. Объяснит всё доступно.