Мне нужна жена! Что значит, вы подумаете?! (СИ) - Обская Ольга. Страница 9
Взяв с Яны слово молчать, виконт засобирался восвояси.
— Монсир Люсиан, заберите перстень, — вернула ему Яна его "задаток". Уж если у неё получится то, что виконт просит, тогда другое дело — можно и о вознаграждении поговорить. А пока рано. — Мне потребуется от вас кое-что другое. Найдите среди своих вещей и вещей Дезире нечто очень старое — вещицы, которые служили нескольким поколениям людей до вас.
Люсиан понимающе кивнул, попрощался и исчез в окне.
Яна ещё некоторое время была под впечатлением. Чего уж там — её сильно тронула история юного виконта. Вот только что-то нужно решать с окном. Не дело это — что в него любой желающий может залезть.
Не успела эта здравая мысль быть как следует обдуманной, как в окне снова показался силуэт. И страшно, и уже даже смешно немного. Это проходной двор какой-то, а не спальня. Заорать, что ли, вдруг злодей?
Но орать не пришлось. Яна узнала в лазутчике Морриса. Какая наглость лезть в её окно ночью! Возмущению не было предела. Хотелось выдать гневную тираду, но останавливало то, что на его плече висел почему-то плащ Яны. Видимо, целью визита и было вернуть вещь хозяйке. Но почему бы не сделать это днём, воспользовавшись дверью?
Моррис спрыгнул с подоконника и, ни здравствуй ни прощай, пошёл прямиком на Яну, такой мрачный и решительный, что мурашки по спине побежали.
Конечно, она быстро сложила два плюс два. С момента, как отсюда скрылся Люсиан, прошло не так и много времени. Видимо, Моррис видел, как виконт вылезает из окна спальни Яны, и сделал далеко идущие выводы.
Так. Кажется, Яну ревнуют. Беспочвенно, между прочим. Да и на ревность у Морриса нет никаких прав. Они не пара. Правда, он так не считает.
— Вивьен, что он делал у вас?
Голубые глаза потемнели до цвета грозового неба. Ревность делала викинга привлекательным и опасным. Яне даже чуть-чуть, самую-самую малость, нравилось, что её приревновали.
— Монсир Моррис, я не могу вам рассказать. Это не моя тайна.
— Опять тайна?! — он положил ладони на её плечи. — Расскажите, мне нужно знать!
Да не может Яна! С неё взяли слово.
— Виконт здесь был по особым делам. Но не просите конкретики. Я обещала молчать.
— Что вас с ним связывает? — он спрашивал негромко, но видно было, как напряжён.
Вот настырный! Что за допрос?!
— Мои дела с Люсианом совершено не имеют к вам отношения.
— Имеют, — его ладони сдвинулись с плеч на шею. Большие пальцы легли на щёки. – Имеют, Вивьен! Хотя бы потому, что однажды вы мне сказали "да". Потом снова и снова повторили. И пусть седьмого раза не было, но всё же шесть раз вы подтверждали, что видите меня единственным мужчиной в вашей жизни. Ведь так?
— Эти "да" говорила не я! — вырвалось у Яны.
И только когда слова уже слетели с губ, она осознала, в чём только что невольно призналась Моррису…
Тьох… тьох… тьох… Сердце билось мятежно. Яна сомневалась. Смотрела, как нарастает недоумение в глазах Морриса, и думала, тот ли сейчас момент, чтобы раскрыть ему свою тайну.
У них ведь был уговор — откровенность за откровенность. Моррис свою часть договора выполнил, теперь очередь Яны. Но она чувствовала смятение. Вот так взять и прямо сейчас признаться, что она совсем не та, о ком он думает? Не лучше ли такой разговор затевать при свете дня и на нейтральной территории?
А ещё Яну очень сбивали с мысли его горячие ладони на её шее. Она позволила ему прикосновения, когда его терзала ревность, и почему-то до сих пор не выразила протеста.
Нет, она не готова к признаниям.
Но что-то произнести Яна всё-таки должна. Не молчать же как рыба — Моррис ждёт её пояснений.
— Я хотела сказать, что не я говорила вам те шесть "да", а моя бедность.
Ловко Яна выкрутилась полуправдой?
Викинг покачал головой.
— Вивьен, теперь я знаю вас достаточно хорошо, — он поймал её взгляд и не отпускал, — и не могу поверить, что вы согласились на брак ради денег.
Яна, может, и не согласилась бы, а Вивьен — преспокойненько.
— Почему же вы думаете, что мною двигали не меркантильные интересы? Вы же тоже согласились на брак не от большой любви. Вам нужна была амайо.
Ещё бы знать, кто это такая.
— Нужна, — его большие пальцы чуть шевелились, лаская кожу. И иногда провокационно касались чувствительного места — уголков рта. Как будто на что-то намекая, как будто напоминая о поцелуе. А что напоминать-то? Разве то хмельное мгновение хоть когда-нибудь сможет забыться? Теперь это с Яной навсегда…
Всё. Это выше её сил. Она не может больше лгать. Яна решилась.
— Монсир Моррис, она, ваша амайо, сейчас далеко, — Яна говорила быстро, чтобы не передумать. — Мы с ней очень похожи — родная мать не отличит. Но я — не она. Это она сказала вам шесть "да". А я очутилась здесь перед седьмой церемонией.
Ну вот, открылась. Яна ощутила облегчение. Можно выдохнуть. Можно больше не притворяться Вивьен хотя бы перед Моррисом. И хорошо, что это был именно он — кому первому Яна доверила свою тайну.
Но для него её откровения стали шоком. С каждым словом голубизна его глаз всё больше темнела, дойдя до фиолета ночи. Викинг ошеломлён. И может быть, не верит ни единому слову. Да, скорее всего, не верит. Или верит?
— Вы с той стороны? — произнёс он изумлённо. — Поэтому на вас знак Атай?
Как можно задавать такие непонятные вопросы? Спросил бы что-нибудь полегче, может, Яна и успела бы ответить до того, как кто-то постучал в дверь.
Да что ж за ночка?! Кого принесло?
Стук повторился. Очень деликатный и учтивый — так стучится только Бонифас. Яна обрадовалась, что это кто-то свой, но всё равно было немного неспокойно — почему так поздно?
— Это мой дворецкий. Поговорю с ним за дверью, — проинформировала Яна Морриса.
Викингу как раз нужно время прийти в себя после неожиданных откровений. Вид у него до сих пор был совершенно ошалелый.
Яна вышла в коридор.
— Что случилось?
— Прошу прощения, — виновато произнёс Бонифас. — Не стал бы вас тревожить среди ночи, но к вам с поздним визитом Матушка Лилиет. Она уверяет, что ей крайне важно немедленно вас увидеть.
Тревога моментально сковала грудь. Неужели что-то с Жанетт?
— Где она?
— На первом этаже в холле.
Яна стремительно спустилась по ступеням вниз. Что могло произойти? Они виделись с Жанетт сегодня вечером. Девочка была весёлой и выглядела здоровой.
Матушка беспокойно переминалась с ноги на ногу, а как только увидела Яну, ринулась ей навстречу.
— Простите за поздний визит, — начала она с извинений.
— Жанетт заболела? — встревожено спросила Яна.
— Нет-нет, с ней всё в порядке, — поспешила заверить Лилиет. — Я здесь из-за вас.
— Из-за меня?
Полная неожиданность.
— Да, хотела предупредить. Кристоф нарисовал рисунок, и я очень встревожилась, — сбивчиво начала объяснять Матушка. — Понимаете, он говорит, что рисует то, что должно произойти. Не знаю, может, он просто фантазирует. Все приютские дети мечтают, чтобы у них открылся дар.
Не хватает родительского тепла, и они ищут хоть какую-то компенсацию?
— Кристофу не верят. Но случаются странные совпадения, которые не чем иным, как даром не объяснишь. Например, однажды он нарисовал для меня рисунок, на котором был конверт. В тот же день вечером я получила письмо от любимой сестры.
Может, и правда, у мальчика дар?
— Обычно его рисунки очень светлые. Солнце и небо, трава и цветы. Как и у всех детей. Но тот, что я сегодня нашла… — по лицу Лилиет пробежала серая тень. — Я не знаю, когда он это нарисовал. Я сменила Матушку Изидору сегодня поздним вечером, когда дети уже спали. В какой-то момент я решила проверить, всё ли в порядке у воспитанников, и зашла в спальню мальчиков. На тумбе возле кровати Кристофа я увидела рисунок и ужаснулась. Вот, посмотрите. Я взяла его с собой.