Генерал без армии (СИ) - Хохлов Анатолий Николаевич. Страница 36

— Пострадавшая жива? — лорд Сабуро сощурил глаза, блеснувшие злобной насмешкой.

— Да, конечно, господин. Даже не ранена.

«Конечно»?

Глаза наместника заблестели еще насмешливее. Единство Культуры из кожи вон лезет, очерняя лис своей пропагандой, но даже эта лицедейка, старшая и опаснейшая из всех ей подобных, не считается в народе способной на убийство невинного человека. Гнилая чернь придумала себе культ доброй богини, защитницы и спасительницы. И что еще смешнее, они эту богиню себе буквально создали. Теперь лиса не сможет не ответить на его вызов, иначе на миллионы и миллионы фанатиков обрушится тяжелейший груз разочарования.

Жажда любви людей приведет сюда лису. Она придет и примет удар. От Сабуро и от реального мира, в котором молот раскалывает голову независимо от того, кем ты себя возомнил. Да, безликая бестия прикончила несколько сильных монстров и бандитов. Но те ее противники не были заточены на убийство демонических отродий. Один-единственный боевой жрец, которым была усилена поисковая группа городских стражей, доставил лисе серьезные проблемы. Здесь же, вокруг площади, собраны все духовные силы севера Рисовых Полей, жрецов-эмиссаров из империи и Единства Культуры.

— Десять минут. — сказал телохранитель.

— Третье кольцо оцепления, на позиции! — скомандовал лорд Сабуро. — Поглазеть на расправу собралось достаточно дурачья. Обожатели и сторонники лис? Или просто идиоты без чувства самосохранения? Не важно! Как только лиса появится, отрезать им пути отступления! Пока толпа здесь, серый страж не сможет применять масштабные ниндзюцу.

— Она до сих пор не проявила себя. Готовит для нас что-нибудь?

Может быть. А быть может она давно уже стоит в этой толпе. Колеблется и сомневается. Разглядывает настороженную ловушку и боится совать голову под нож гильотины.

Очень даже вероятно. Можно даже гарантировать, что так и есть. Но кто она, во всем этом многотысячном сборище?

Пора сделать эту ночь еще чернее. Девчонка, подросток, старик… без разницы, в каком обличье разгуливает лиса. Какую бы маску она ни нацепила, сейчас ей придется высунуть нос из толпы.

Наместник медленно поднял руку.

Секунда. Еще одна. Третья…

Угрожающий грохот барабанов сменился раскатистой мелкой дробью и земля под ногами рабов задрожала.

С лязгом и скрежетом, под мостовой пришел в действие тяжелый механизм. Три квадратных сегмента, равно удаленные по периметру внешнего круга, разделились надвое каждый и поползли в стороны, открывая в мостовой три прохода, уводящих глубоко под землю. Утробный рык скрытых во тьме чудовищ заставил толпу и самураев оцепления попятиться. Воины сомкнули щиты, частоколом выставив в специальные прорези стальных пластин короткие цельнометаллические копья. Мера безопасности, на случай если одна из обезумевших тварей порвет цепь или сломает ошейник.

— Готовьтесь, солдаты! — твердыми окриками ободряли самураев командиры. — Если Пожиратель попрет на вас, убивайте не раздумывая!

По земле, от зияющих чернотой тоннелей к отверстиям у края внутреннего круга были протянуты тяжелые стальные цепи, целостность и прочность которых обязательно проверялась перед каждым подобным актом устрашения. Сейчас, эти цепи поднялись и натянулись. Из тоннелей зазвучало лютое рычание, хлопки бичей и истошный визг пополам с хриплым завыванием. Такое могли бы издавать только придушенные кандалами обезумевшие звери, одержимые жаждой вывернуть металл и порвать в клочья своих мучителей.

— Что? Что это? — рыдая и сжимаясь в комок, Миоко теснее льнула к молодому парню в черно-белой лакейской ливрее. Тому, кто нес ее на руках и отпустил только сейчас, когда начался последний акт кошмарного представления.

— Всего лишь несчастные животные. — Раб-лакей скрежетал зубами, по его лицу текли слезы, но он твердо стоял на трясущихся ногах и даже сжимал кулаки, словно действительно готовился к драке с неведомым подземным ужасом. — Обычные звери, изуродованные нашей, человеческой злобой.

Сощурив глаза и подняв голову, раб развернул плечи. Звеня цепями, он взял девчонку и переместил ее себе за спину, заслонив собой и ее и остальных приговоренных. По крайней мере, с этого направления.

Лорд Сабуро, резким рывком, опустил руку.

Ржавые цепи загрохотали, скользя по желобам, земля задрожала от тяжелого топота и из тоннелей вырвались три безумных кошмара. Когда-то, это были боевые кони, размерами схожие с бегемотом или носорогом, но никак не с ездовой лошадью. Три огромных альфа-самца, лидеры табуна и сильнейшие из им подобных. Любой самурай был бы счастлив стать хозяином такого монстра, но проблема в том, что усмирить и показать свое главенство подобному коню запредельно сложно. Альфы убивали любого, кто смел к ним подойти. Убивали своих сородичей, принявших главенство людей. Бесконечно бунтовали и жаждали только одного — свежей крови.

Расплатой за бунтарство становился показательный поединок с генералом самураев, неизменно убивавшим коня, или обращение в живое оружие жестокой казни. Во втором случае, коня замуровывали в яме-тюрьме, избивали и морили голодом, уничтожая у кровожадного зверя остатки рассудка. То, во что он при этом превращался… нельзя было показывать людям со слабой психикой.

Огромные живые скелеты. Торчащие ребра и мослы, покрытая шрамами облезлая шкура с клочьями грязной, свалявшейся шерсти. Бесконтрольно излучаемая Ци, фиолетовая от смешения синего и алого, поднимается и пляшет над телами обезумевших монстров словно ужасающее призрачное пламя.

Несчастные рабы завопили в смертельном ужасе, когда эти твари, хрипя и завывая, устремились к ним. Кони разинули клыкастые пасти, рванулись к добыче, но обычное массовое убийство — не самое эффективное орудие террора.

На двух третях расстояния от внутреннего круга, сдерживающие цепи с лязгом заклинило и безумствующие кони, начали биться и рваться из стороны в сторону, пытаясь дотянуться до истошно визжащих людей. Громкий лязг, и цепи сместились вперед на полметра. Новый лязг, и истекающие слюной пасти Пожирателей стали ближе к жертвам еще на метр. Ближе, ближе…

Резкий рывок и цепи оттащили коней метра на три.

Пожиратели бились, визжали и завывали. Бессильные дотянуться до рабов, они разворачивались и пытались броситься на оцепление из солдат, но вторая цепь, тянущаяся к отверстиям в мостовой у внутреннего круга, не позволяла им сделать это. Отчаянными рывками, кони пытались сломать ошейники или разорвать цепи, но лишь рвали собственную шкуру и мышцы. По металлу сплошным потоком текла укрепляющая энергия Ци. Где-то под землей, скрывался специализированный мутант, изуродованный человек с громадной грудной клеткой, способный выработать огромные объемы Ци и направить ее на укрепление молекулярных связей защищаемого объекта. Не вырваться, не превозмочь…

И люди, и животные — беспомощные игрушки в руках властелинов мира.

— Сейчас бросят! — По общему ритму действия, раб-лакей угадал момент.

Сдерживающие цепи от входов в подземелье потеряли натяжение и с грохотом упали на мостовую. С бешенным ревом разинув пасти, три чудовища совершили рывок и всей своей массой обрушились на людей.

— Сюда! — перед одним из троих встал храбрый раб. Лакей замахнулся, над его рукой затеплился едва зримый туман Ци, но бить… некуда.

Исполинский боевой зверь, оказавшись перед визжащей от ужаса людской толпой, не потянулся к жертвам пастью и не подставил под удар морду, как на то надеялся отчаянный храбрец, а встал на дыбы, своей тушей заслонив мрачное серое небо над головой крошечного, беспомощного ничтожества.

Измененный генетически, но не тренированный и не закаленный в боях, слуга успел только сипло выдохнуть перед тем, как огромные копыта чудовища обрушились на него. В один миг, жалкий человечек был вбит в мостовую, с такой силой, что кровь и кишки брызнули во все стороны из его тела, лопнувшего и обратившегося в фарш.

Громадный монстр даже не заметил, что какой-то малорослик пытался бросить ему вызов. Слишком много было перед ним живой визгливой массы! Слишком много тех, на кого можно выплеснуть всю свою ненависть, ярость и жажду убийства! Разорвать! Разорвать их всех!!!