Огневица (СИ) - Шубникова Лариса. Страница 20

Да девушка их и не слышала. Скучала о красивом парне на заимке. Шутка ли, почти целую седмицу не виделись.

У калитки Тиша поцеловал легко, взял за руку и пошли они обычным своим порядком по улице, любоваться весной и новой зеленью.

Когда добрались тихим шагом до волховской домины, солнце наполовину спряталось, захолодало. Нельгу и затрясло. Выскочила-то к любому в одной запоне. Рубаха тонкая. А Тихомир шел себе и шел, тепло ему в плотной одежке.

Через два двора наткнулись на парочку — Некрас и Цветава вышагивали степенно по дороге, молчали. Только вот Квит смотрел волком, а Цветава улыбалась, словно медку выпила легкого.

— Вот так встреча, — Рознеговна засияла, ухватила за руку Некраса и к себе потянула. — Весна-то, а? Вовсю принялась. Все спросить хотела, когда ж обряд у вас? Гуляете давно, голубитесь, а о вено никто и не говорит.

Должно быть боги светлые в тот миг озаботились каждый своим, а потому и те, что встретились, подумали о разном. Цветава улыбалась ехидненько, Тихомир задумался и кинул осторожный взгляд на Нельгу, Квит полыхнул злобой, но сдержался, а Нельга испугалась. И замолчали все, затихли. Даже пташки, что щебетали по светлу, примолкли.

Откуда-то повеяло ветерком свежим, едва ли не холодным. Нельга задрожала, а спустя миг подпрыгнула, испугавшись громкого скрежета. Рядом открылись со скрипом небольшие воротца, и младший сын Суропиных вышел на улицу. Обвел всех пьяными глазами, икнул громко и грохнулся рядом со скамеечкой у ворот. Засопел быстро и сладко.

Со всех и слетело дурное, задумчивое.

— Вона как, — сморщила носик Цветава. — Скотина-то умнее, бражку не хлебает бездумно. И откуль токмо деньга у него, а?

— Счастливый, — высказался Некрас.

— Спит-то как, — Тихомир смотрел на парня. — Тихо.

Одна Нельга промолчала, приметила взгляд Некраса: опасный, жаркий.

— Идем, Тиша, — потянула парня за руку. — Прощевайте.

И двинулись уже, а тут Некрас…

— Стой, — голос глубокий, теплый. — Стой, Нельга. Возьми нето. Замерзла ведь.

Стянул с себя богатый охабень, подошел к девушке и накинул на плечи, укутал потеплее.

И снова боги светлые отворотились: Тихомир брови выгнул и на Нельгу глядел, Некрас взглядом искры сыпал и Тишку разглядывал, Нельга замерла и смотрела на то, как Цветавино лицо пошло красными пятнами от злости, а сама Рознеговна жгла недобрым взглядом спину своего жениха.

— Благодарствуй, Некрас, — пискнула Нельга, голову в плечи вжала. — Пойдем мы.

И двинулась. За ней Тихомир. По дороге молчали, пока Тиша не спросил:

— Что это он вздумал тебя одежкой дарить, а, Нельга?

— Так скоро уж сродниками станем. Видать, пожалел, — и пошла быстрее, опасаясь новых расспросов.

Дорогой думала о том, что Цветава сделает с Некрасом, даже пожалела парня за такое-то. Уже у ворот, Тихомир потянулся целовать, Нельга не противилась, но и не радовалась, будто пропала в мыслях своих. Приняла лёгкий поцелуй и пошла в дом.

В сенях скинула Некрасов охабень, но не бросила, задержала в руках богатую одежку. Поднесла к лицу и вдохнула запах. Поблазнилось, что доской свежей пахнет, а еще рекой… Миг спустя одумалась, да и кинула на сундук сенной.

В гриднице за столом сидел Богша, ремешок кожаный выстругивал. Новица за прялкой устроилась по последнему свету. Нельга бездумно побродила от стены к стене, послушала, как жужжит веретено — тихо, шершаво и дробно. А уж потом подхватилась и снова за порог.

— Нельга, куда?! — Богша ей в спину.

А Нельга-то уж в сенцах! Накинула свою одёжку, прихватила охабень Некраса и вон со двора.

— Ох, и хитёр ты, купец. Думал, не догадаюсь? Ишь ты! Нашел повод наново прилипнуть. А вот не выйдет, — ворчала Нельга, торопливо шагая по глухому проулку. — Вмиг верну. Да вон хоть на забор тебе повешу!

— Не меня ли ругаешь, медовая?

Нельга подпрыгнула, обернулась и наткнулась на горячий взгляд Квита.

От автора:

«Во зеленом во саду пташечка…» — часть песни Пелагеи. Инфо о том, чьи стихи — невнятна. Автор не нашла приемлемого текста старославянских басней — очень непривычно для слуха современного человека)) Песня «Во зеленом во саду пташечка…» более позднего периода, нежели тот, о котором идет речь в книге, а потому всего лишь часть)))

Глава 15

Цветава все то время, что шли до Новиковского подворья ругала и совестила Некраса. Парень злился, но виду не подавал, а спустя малое время и вовсе перестал слушать невесту. Задумался о Нельге…

— Ты оглох? Некрас! — взвизгнула Цветава.

— А? — очнулся, головой помотал, будто стряхивая с себя сон мутный о зеленых глазах и косе цвета молодого мёда. — Ты что, Цветава?

— Гляньте, не слышит! — злилась, ножкой топала. — Ты почто позорить меня принялся? Кому охабень кидаешь, охальник?

— Не ревнуй, красавица. Замерзла она, пожалел. И себя с ней не ровняй — разные вы. Вроде одних лет, одну землю топчите, а как с разных краев, — смотрел на красивую свою невесту и понимал, что истину молвил.

— Пожалел? — Цветава и не разумела о чем он. — Так-то да. Жалкая. Ходит мышь-мышью. Да еще и Тишку за собой таскает. Голодавые род бедный, голодный. Почитай четыре десятка ртов на подворье, а Нельга-то его голубит. Дурёха. Что с ним за жизнь? Токмо хребет работой ломать от зари до зари.

— Скажи, Цветава, а был бы я не Квит, а иной кто, пошла бы за меня? С пустым-то кошелем?

— Батюшка не сговорил бы за худого, — улыбнулась ласково, прижалась горячим телом. — Некрас, может обряд-то пораньше справим, а? Истосковалась…

Потянулась целовать, а Некрас качнулся от нее.

— Люди кругом. Неурядно. Ты иди, Цветава, иди. Завтрева увидимся, — пригладил завиток над ушком и подтолкнул легонько.

Она улыбнулась да и пошла к своему подворью. Квит дождался, когда за невестой калитка стукнет и бросился бежать вверх по улице, туда, где на отшибе стоял малый домок Нельги.

Летел и ног под собой не чуял, думать забыл о том, что еще второго дня сам уверовал в свое же исцеление от непонятной Сокуровской волшбы.

Нельгу он заметил издалека. Та шагала быстро, сердилась, несла подмышкой его одёжку. Как только девушка завернула в глухой проулок, пошел за ней, догнал тишком и встал у забора под старым кленом. Прислонился плечом к шершавому стволу и слушал, как Нельга кляла его и ругала. Улыбался, как дурной, разумел глупость свою, но пересилить себя не смог.

— Не меня ли ругаешь, медовая? — пугать не хотел, а Нельга, услышав его голос, подскочила, обернулась и таким взглядом одарила, что Квит простил ей все: ночи свои бессонные, мысли свои тягучие и горькие, а зараз и то, что гуляет она с Тишкой снулым.

— Это ж надо, а? Так и знала, — смотрела зло, но и опасливо. — Вот, держи одёжку свою и иди прочь. Повод нашел, чтобы меня донимать?

Она протягивала ему охабень, а он брать его не спешил, любовался сердитой Нельгой, пытался скрыть дурную улыбку.

— Эва как. Медовая, мне чтобы тебя донимать никакого повода и вовсе не нужно, — оттолкнулся плечом от ствола и двинулся к ней, но встал, как вкопанный.

Глаза ее окаянные распахнулись испуганно, сама она дернулась и сделала шаг от Некраса.

— Не подходи. Стой, где стоишь, Некрас. Закричу! Народ всполошу! — сердилась. — Бери одёжку свою и иди по добру.

— А ежели не уйду? — с места не тронулся, смотрел, как щеки Нельги заливает гневный румянец, как от дыхания ее покачивается светлая прядь волос, упавшая на лицо.

— Я уйду, — с теми словами кинула его охабень на землю, развернулась и пошла.

Не снёс Некрас, в два больших шага догнал ее, дернул за руку и обнял крепко. Прижал большой горячей ладонью светлую головку к своей груди и зашептал жарко в медовые волосы:

— Постой, Нельга, хоть на миг останься.

Нельга рвалась, билась, что птичка в силках. Некрас не отпускал, держал крепко, будто самое дорогое сей миг в его руках оказалось.

— Пусти. Отпусти ты… — шипела, извивалась.