Гора в объятьях облаков (СИ) - Питкевич Александра "Samum". Страница 20

– Мои ученики нашли путь к логову, но подойти ближе не сумели. Мы потеряли одного из братьев несколько дней назад, так что я запретил ходить в ту сторону леса.

– Монастырь еще под защитой, – я кивнул на комаину, которые были видны в открытые двери храма. Львы оставались вполне дееспособны и могли быть призваны в момент острой нужды. Так же по всей территории стояли небольшие обереги, да и сила настоятеля создавала что-то похожее на защитный купол.

Монах кивнул, продолжая перебирать в руках большие бусины четок в неслышной молитве.

– Да, мы пока можем удержать зверя за пределами монастыря, но не думаю, что хватит нас надолго. Существо набирает силы, и по ночам я чувствую нити зла, захватывающие новые части этого древнего леса.

– Что будет, если существо сумеет добраться до вас? – я точно знал, что сила вампира напрямую зависит от того, кого он поглотил, но никогда не встречался с существом, заполучившим силу даосца. Настоятель покачал головой, признавая, что ответ на этот вопрос ему не доступен.

– Есть способ сделать мою кровь отравой для него, но всегда остается шанс, что это не удастся. Тогда, боюсь, силы чудовища могут стать куда более опасными.

До заката было еще далеко, когда мы, в сопровождении одного из монахов, отправились на поиски зверя. Древний, сильный вампир, хитрый и жаждущий крови – не самая привычная добыча для тенгу на охоте. И не самая желанная.

Запах гнили и высохшей крови становился все сильнее. Густой лес, усыпанный сосновыми иглами, плотные, почти сомкнутые кроны над головой. Прекрасное место для вечерней прогулки.

Мы его не видели. Подходя к логову с разных сторон, сумели разглядеть только следы. Свежие и старые, почти стертые. Судя по отпечаткам, зверь не выходил из логова с минувшей ночи. Цепь следов привела нас к неглубокой пещере, смрад из которой практически сбивал с ног. Хароши, как самый быстрый, скользнул в логово, стараясь держаться ближе к потолку.

– Видите в темноте? – я глянул на монаха, со спокойным лицом замершего у входа в черный провал пещеры.

– Не слишком. Внутри я буду не очень полезен, – монах улыбнулся, демонстрируя полную безмятежность. Удивительно сдержанные и уравновешенные люди эти даосцы.

– Тогда подождем здесь, – кивнул я, пока Хароши, и скользнувший за ним Сенши, выясняли ситуацию. Братья вернулись через несколько долгих минут, беззвучно появившись из черного зева. Оба красных тенгу были обеспокоены.

– Сильный, – фыркнул Хароши, стряхивая паутину с плеч и крыльев, – спит в коконе. Плотный, почти как камень.

– Демоны, – выругался, не сдержавшись.– Ждать ночи?

– Да. Мы не сможем его уничтожить, пока тварь спит.

– В логове или на открытой местности? – расправив крылья, тряхнул ими пару раз, разминая.

– Здесь. Там довольно тесно.

Расслабившись, мы заняли места у входа в логово, ожидая темноту.

Когда существо проснулось, из пещеры послышался долгий глубокий вздох, которому предшествовал тихий скрип разбивающейся оболочки.

Мы встряхнулись, готовясь к выходу зверя. Не стоило и надеяться, что тварь могла не заметить постороннего присутствия.

Вампир ждал около получаса, прежде чем появиться из логова. Было уже достаточно темно, с вершины гор наползала сырость, делая запахи острее. Вампир выпрыгнул, минуя атаку Сенши, занявшего место у входа. Тварь пролетела несколько метров, метя туда, где ждал Хароши. Красный тенгу успел отскочить, занося тонкий меч для удара, но противник увернулся, выкидывая вперед длинную деформированную руку с когтями. В темноте блеснули голубым сиянием длинные четки даосца, как плетью хлестнув вампира по конечности. Вампир коротко взвыл, отскакивая от обжигающих бусин.

Приготовив меч, поспешил закрыть монаха крыльями, пряча его сияние от глаз противника. Вампир не кинулся в сторону даосца, а продолжил двигаться в сторону Сенши. Красный прекрасно владел своим оружием, но не обладал скоростью нападающего. Хароши, скрытый тенями, налетел на вампира со спины, защищая брата. Рыжеволосые тенгу отлично работали в паре, но их мастерства явно не доставало. Противник был быстрее, свирепее. Убедившись, что монах не попадает в прямое поле зрения твари, я поспешил присоединиться к красным тегну, пока мы еще имели преимущество.

Понимая, что просто скоростью и умением вампира не одолеть, Хароши призвал свои нити. Особое умение позволяло использовать тонкие как волос и острые, как бритва, управляемые волокна шелковой паутины, красной, как сами волосы тенгу. Раскинув широкую сеть, Хароши одним движением, успев предупредить нас, скрутил вампира в плотный кокон. К сожалению, сил кровопийцы хватало на то, чтобы сопротивляться путам. Пользуясь заминкой, Сенши подскочил к стянутому вампиру, намереваясь снести клыкастую голову. Не удалось. Напрягши все жилы тощего, длинного тела, невообразимо изогнувшись , тварь одним движением разорвала нити, уходя от прямого удара. Мой замах, рассчитанный именно на это маневр, получился только частично, лишь оцарапав серую плоть.

Не ожидая, пока тварь снова двинется атаковать, призвал свои пепельные облака, которые собравшись плотным туманом, так же должны были замедлить существо. Дымка, став плотной как вата, не позволяла вампиру двигаться быстро и прятаться в тенях. Пользуясь моментом, оба брата ринулись на противника, нанося быстрые режущие удары. Вампир умудрялся уворачиваться и подставлять крепкие когти, отбивая удары. Его темная сила начинала пожирать мой туман, руки мелко дрожали, стараясь удержать пепельные облака как можно более плотными. В какое-то мгновение, перестав отражать удары братьев, позволив мечу Сенши пройти насквозь через серую плоть, вампир вперил в меня свои кровавые, чуть светящиеся глаза. Эмоций на этом лице не было, но все же показалось, что в глубине глаз что-то мелькнуло. Один замах длинной руки, один прыжок, и, сдергивая себя с меча Сенши, вампир умудряется достать меня, остановившегося слишком близко. Четыре когтя глубоко рассекают грудную мышцу. Отпустив туман, я только в последний миг успеваю отогнуться назад, не давая насадить себя на когти. Мой меч, сделав полукруг, сносит правую ногу твари, но этого мало, чтобы успеть его остановить. Вновь собранный туман переносит меня на полметра в сторону, прямо из-под следующего удара, который должен был как бабочку, прилепить меня к стволу ближайшей сосны.

Вампир сердито шипит, ища добычу. О, да. Кровь тенгу то еще лакомство. Все участники танцевального вечера замерли, стараясь отдышаться. Оба брата, как я видел, то же несколько пострадали, но все еще полны сил. Зачерпнув горсть пепельного тумана, сплюнул в вязкую субстанцию, позволяя ей стать материальной. Мазнув серой грязью по груди, дунул, ожидая когда образуется защитная корка. Кровь остановилась почти сразу, но это не самый приятный и долговечный способ. Нужно заканчивать. Совсем не хотелось доставать веер, но могло так случиться, что вариантов нам не оставят.

Присмотревшись, заметил тонкую змейку, неслышно скользящую по земле в сторону вампира. Используя всю силу слуха, данного мне сущностью ёкая, нашел монаха. Даосец молился, спрятавшись в черной тени под деревьями. Направляемая его благодатью, змейка пряталась и готовилась нападать. Оценив собственное состояние, вдохнул побольше воздуха. Несколько раз стукнув плоской поверхностью меча по подвескам на поясе, осклабился красноглазой морде, повернувшейся на звук.

Ну, нападай!

Вампир кинулся в самый удачный момент. Я знал, что предстоит подставиться, если мы хотим его поймать, и оставил для удара правую руку, которой резко вздернул острие меча вверх. Не ожидая этого движения, противник уже не сумел остановиться, инерцией собственного движения напарываясь на клинок. Вампир попытался тут же соскочить с меча, но тонкая, маленькая змейка обвила его тело в три оборота, прижимая конечности к телу, не давая не выдернуть когти из моего плеча, не сбежать в тень. Через мгновение с другой стороны, сверху и наискось тело монстра прорезал второй клинок, не позволяя ему сбежать. Как раз вовремя, так как змейка даосца, поглощенная темной силой, испарилась. Меч Хароши прошелся на расстоянии ладони от моего носа, отделяя голову от тела вампира. Существо извивалось, дергалось, рассекая острыми когтями мою руку. Кое как извернувшись, отстранился, не желая остаться к утру с одними ошметками вместо кожи.