Девять бусин на красной нити (СИ) - Питкевич Александра "Samum". Страница 19

В паре шагов до цели ноги почувствовали легкое жжение, не сильное, но достаточно действенное, чтобы предупредить об осторожности лучше любых слов. Замерев на месте, прислушиваясь к ощущениям, я все искала и искала нужную точку, словно нужную ноту для обозначения звука. В какое-то мгновение все сложилось одним пазлом. Протянув ладонь, осторожно коснулась теплой поверхности шершавого метала. Сердце ударило по ребрам и по ушам, удерживая силу и едва не оглушая. Мгновение – и передо мной остается внушительный, но вполне приемлемый по размерам молот. Обернув пальцы вокруг рукояти легко, без сопротивления подняла оружие над землей.

О,да. Такой силой вполне можно крушить миры. Мощь билась в ладони, обжигая кожу. Его было не просто удержать. И уж точно, не для меня такая игрушка. Прямая и грубая, резкая и неотвратимая, такая вещица требовала к себе подобного же хозяина.

Узнав все, что можно, чувствуя боль в ладони, я без сожаления выпустила Мьельнир, позволяя ему вновь, с невероятным грохотом, сотрясшим, казалось, соседние горы, вернуться к прежнему размеру. Успев вовремя отскочив, с недовольством прищелкнула языком. Молот стал немного криво, не совсем на то место, где стоял последние лет четыреста. Обойдя артефакт, начав подъем, громко произнесла:

– Прошу прощения. Не очень у меня получилось вернуть его на место. Оу.

М-да. Не удивительно, что молот столько лет стоит на своем месте, если асы не способны даже его отголосок выдержать. Из всех, кто приехал со мной, только Дьярви остался на ногах, впрочем, все же опустившись на одно колено. Остальные же асы ворчливо поднимались со снега, снесенные ударной волной.

– Тенгу? Ты смогла взять молот? – с некоторым самодовольством, но все же хмуря брови, вопросил Дьярви, словно и не видел сам несколько мгновений назад.

– А не с таким ли расчетом вы меня сюда привезли? Не этого ли ты ждал, ас?

– И что ты можешь сказать мне?

– Что среди твоих детей нет того, кто мог бы его удержать. Но у детей твоих детей может быть то, чего не хватает.

Кивнув головой, от чего косички бороды, утяжеленные серебряными бусинами, заколыхались.

– А что касается остальных артефактов?

– Сложно. Если у других схожа вибрация, то ты можешь держать любой из них в своих сундуках и никто не узнает о нем, пока артефакт не попадет в нужные руки. Только так.

– Это не хорошо для нас.

– Да. И из этого получается, что я была права. Сами по себе артефакты на способны уравновесить ваши миры. Без хозяина они бесполезны.

– Значит, нужно их найти. И передать тому, кто сможет стать хозяином.

– В этом нет особого смысла.

– Да. До тех пор, пока артефакт не попадет к кому-то другому. Не из моего рода.

Фыркнув, вполне понимая, что движет асом, не стала спорить. Что ж, это никак не противоречит моим планам.

Глава 16

Хакон.

Шестеро цвергов. Их компания явилась в город к рассвету, чтобы привлекать меньше внимания. Не сказать, чтобы расчет оказался верен, просто хримтурсам не было интереса до чужих дел.

Сверток несли трое. Нечто длинное, не слишком громоздкое. Определенно, горняки нашли копье. Гунгнир. Последний раз его упоминали в сказании о Рагнакреке. Когда Одина проглотил огромный волк Фенрир – копье исчезло в пасти зверя вместе с хозяином. Но в тот же день у Одина было и кольцо. Как оно попало к альвам?

Я смотрел на процессию с балкона. Было интересно наблюдать, как цверги, пройдя квартал, останавливались и заворачивали волшебное копье в новый слой шкур. Было видно, что они готовились к этому походу. У каждого за спиной была сумка, со сложенными кусками материи, на ладонях толстые рукавицы а на плечах накладки, чтобы оградить от жара, распростроняемого оружием. Но это не сильно помогало. Цвергам приходилось меняться, как только накладки на плечах начинали дымиться. Те, кто нес копье первыми, с облегчением перекладывали его на плечи второй тройке, с остервенением начиная махать руками, ошпаренными даже через рукавицы. Что ж, было бы удивительно, сумей она взять Гунгнир и отнести в свои подземелья, как простую палку. Нет, старые артефакты изменились за прошедшее время. Если Копью пришлось пролежать столько лет в останках гигантского Волка, вполне вероятно, что оно могло обрести злую сущность. В таком случае сокровищница цвергов – лучшее место для подобного предмета.

Оттолкнувшись от перил, быстро спустился в зал. Туманный чертог был почти пуст. Только отец и старший из братьев, рожденный от великанши до появления здесь Трюд, стояли тихо переговариваясь. Бергель обернулся на мои шаги, приветливо кивнув головой. Брат был так же высок, как отец, с тем же серо-голубым цветом кожи и мглой во взгляде.

– Цверги на подходе, – поравнявшись с мужчинами, предупредил я.

– Тогда можно открывать врата. Копье? – отец вопросительно поднял брови, уже стоя в пол оборота к арке врат.

– Оно самое. Но должен тебе сказать, артефакт не в благоприятном состоянии.

– Я не удивлен. Если цверги унесут его в свой кварцевый зал, то Гунгнир перестанет для нас существовать. В их сокровищнице, говорят, можно спрятать все что угодно. А для нас это хороший вариант.

Снор протянул ладони к пустой арке и та медленно, снизу вверх, заполнилась сизым туманом, настолько плотным, что кладка с другой стороны стала совсем не видна.

Врата чертогов распахнулись, впуская взмыленных, всклокоченных и едва переставляющих ноги цвергов. Сейчас первым в тройке шел Барди, ежесекундно вытирая рукавом пот, льющийся со лба.

– Я смотрю, вы давно в дороге? – не поддеть цвергов было невозможно. Подземные жители Свартальвхейма зло сверкнули глазами, но не замедлили ход.

– Восемь дней без сна и остановок на отдых, – зло отозвался один из тех, кто сейчас не нес копье.

– Но затея, видно, того стоит, – пожал плечами мой единокровный брат, без особого интереса поглядывая на муки существ, едва достающих ему до локтя. Цверги не отозвались, так же упорно и размеренно шествуя по залу.

– Врата?

– Прямиком в Свартальвхейм, как ты и просил.

– И что же ты потребуешь в замен, великан Снор? Чего стоит наш проход по Туманным чертогам? – в голосе Барди звучало беспокойство. Не назначив изначально цену за услугу, отец ставил цвергов в невыгодное положение. Впрочем, в этом не было ничего нового или не правильного.

– Узнаешь в свое время Барди. И, мы оба знаем, что это будет не столько плата за разрешения воспользоваться моими вратами, а плата за сохранение тайны. Ни асы, ни ванны не будут рады, если узнаю, что и куда вы несете.

Барди побледнел и едва не споткнулся на ровных полах зала. Меня удивляло, что цверг был столь невысокого мнения о Сноре. Не догадаться, что сейчас происходит в чертогах мог только полный идиот. Даже одного жара, распростроняемого копьем, пусть и завернутого в десятки шкур, обработанных особым раствором, было довольно, чтобы догадаться.

Цверг глубоко вздохнул, намереваясь что-то возразить, но отец нетерпеливо, с некоторым самодовольством постучал по арке.

– Врата не будут стоять долго, цверг. Оставь свои умные речи для другого визита.

Шипя и пыхтя как разъяренные псы, гости из Свартальвхейма один за одним скрылись в тумане. Им совсем не нравилось быть должниками моего рода, но куда меньше их радовала возможность вторжения асов и ванов в подземный мир. Молодые сыновья Дьярви охотились не только на троллей. Им был бы нужен только повод, чтобы перенести свои забавы в другое место.

Натсуми.

Обратная дорога прошла быстрее. Звери словно чувствовали потребность скорее вернуться, покрыв то же расстояние не за двенадцать, а за десять дней. Было сложно оценивать дорогу с ее переменчивыми ландшафтами. Внезапно возникающие из белой мглы горы, резкие долины и овраги, укрытые снегом – все это не давало ни малейшей возможности сказать, сколько привычных километров мы преодолели.

Судя по небольшим ориентирам, намеченным мной в день отъезда, нам оставалось часа два дороги, когда асы резко затормозили, взволнованно вглядываясь в однородно-белый ландшафт.