Ходячее недоразумение в академии Примы (СИ) - Цвик Катерина Александровна. Страница 43

— Я? Активировать? Но мне тогда и четырех не было! — опешила я от такого заявления.

— Не было, — согласно кивнула женщина. — Но именно после твоего прихода ключ исчез, а Марк так и не смог сказать по этому поводу ничего вразумительного. Поначалу мы и правда решили, что он его куда-то спрятал, и думали так много лет… — Она окинула меня оценивающим взглядом прищуренных глаз. — Знаешь, если бы твоя мать не скрылась с тобой в неизвестном направлении, мы бы догадались о том, что Ключ — это ты, гораздо раньше, но… Знаешь, наверное, это судьба, что ты пришла учиться в академию, где нашлись те, кто сумел опознать, кто ты есть на самом деле. А жалкие потуги твоей матери спрятать тебя под другой фамилией смотрятся смешно. Уж кого-кого, а дочь Марка я бы узнала под любым именем, как и Ли.

— Ли?

— Ли Шо — твой декан. К слову, стыдно не знать главу собственного факультета.

Я не стала уточнять, что с этим главой ни разу не пересекалась, а потому эта информация была мне не нужна. Меня сейчас волновали другие, гораздо более важные мысли, озвучивать вслух которые было боязно, но крайне важно.

— Все равно я не понимаю, почему вы решили, что я Ключ к забытой параллельности. Это даже звучит дико!

Де Мризье посмотрела на меня долгим тяжелым взглядом.

— Ты правда думаешь, что своим прикосновением сломала артефакт, который более ста лет находится в академии и ни разу не показал сбоев или неточностей?

— Ну… 

Я вспомнила одно из последних ярких событий, связанных с обычным прикосновением, когда взорвалась мамина лаборатория. Это был не первый раз, когда я вот так случайно влипала в истории, а потому у меня даже мысли не возникло, что всем нам сказали неправду. 

— …Поверила. Мало ли что может случиться с такой древностью.

— Чушь! — резко бросила она. — Этот артефакт абсолютно исправен, и его реакция на тебя говорит лишь о том, что ты можешь ходить в столько параллельностей, во сколько захочешь! А вернее, ты можешь посетить их все, а это возможно лишь при условии, что ты — Ключ. Есть еще множество косвенных признаков, о которых со временем узнал Орден, и все они сочетаются в тебе.

— Орден? 

Про признаки мне слушать было неинтересно — одержимые какой-нибудь дикой идеей найдут любые нужные им признаки в ком угодно, но вот услышать о целой организации, которая в тебе заинтересована — это уже по-настоящему страшно.

Как, оказывается, скучно я жила! Варилась в своем маленьком мирке и не подозревала, что вокруг меня крутится столько тайн, а меня ищет целый Орден, чтобы я… что? Провела их в забытую параллельность? Для чего? Тут, как наяву, вспомнился профессор Пожидайкина, который сетовал, что людям нельзя давать в руки столь мощный артефакт, потому что они в первую очередь думают о разрушении. А что будет, если этот Божественный Артефакт попадет в руки фанатиков из Ордена? Даже представить страшно, что тогда начнется! Конечно, я никакой не ключ, но даже подумать о том, что судьбы всех ныне живущих существ — и моей в том числе — могут зависеть от них, вызывало протест.

Тем временем де Мризье отпила немного чая, видимо, решая, что мне можно рассказать:

— Орден существует очень давно. Даже я не могу сказать точно сколько. Но его задача состоит в одном: найти Великий Божественный Артефакт. Мы с Ли Шо попали в него случайно. Вернее, это Орден наткнулся на изыскания магистра Миргородского и вышел с нами на связь. По стечению обстоятельств, это произошло как раз перед тем, как Ключ пропал. Вернее, им стала ты. И все эти годы мы изучали обрывочные сведения о Ключе, способах попасть в забытую параллельность и… искали. — Ее глаза заблестели каким-то лихорадочным блеском. — Кто бы мог подумать, что Ключом может стать одна маленькая никчемная девочка…

— Да никем я не стала! — не выдержав, всплеснула я руками.

— Стала, Варвара, стала. И теперь сама должна в это поверить! Поверить, принять и провести нас к артефакту.

— Поверить? Принять? — я смотрела на магистра, как на умалишенную.

— Именно, — усмехнулась она, а глаза ее блестели все ярче. — Думаешь, почему я сижу и распинаюсь тут перед тобой, рассказывая все это?

— Но я не Ключ! Да я даже не чувствую за собой никаких таких суперспособностей!

— Не нужно нервничать, Варвара. Выпей лучше чаю, — и лично налила мне в кружку ароматный напиток.

От таких откровений, да и после столь резкой потери сознания, мне и правда сильно хотелось пить. И я поняла это только сейчас, когда тонкая струйка чая полилась мне в кружку. Магистр пила тот же самый напиток, и я решила, что ничего страшного не случится.

Чай и правда оказался вкусным, и я сходу выпила половину чашки.

— Вкусно? — поинтересовалась у меня де Мризья и, дождавшись, когда я подниму на нее взгляд, резко бросила: — Вспомни! Вспомни, что случилось в последний день, когда ты видела своего отца! 

Я отшатнулась от ставшего вдруг хищным и даже чуть сумасшедшим лица женщины, но поняла, что омут памяти затягивает меня вглубь себя, заставляя вспоминать. 

Неужели в чае было что-то психотропное? Эта мысль мелькнула на краю сознания, когда в воспоминаниях уже всплывал тот день, который разделил мою жизнь на до и после.

— Марк, ты уверен, что Варя тебе не помешает?

Мама стояла рядом с папой и поправляла ему шарф, который тот небрежно накинул на шею. 

— Уверен, — улыбнулся он и поцеловал руки жены. — Там сегодня все равно никого не будет. К тому же запланированный на сегодня опыт не продлится долго. Варя не успеет заскучать. Ты же знаешь, что она будет проситься со мной, пока не поймет, что там совсем не так интересно, как ей кажется. А когда в следующий раз представится случай ее взять — не знаю. 

— Ну хорошо, — улыбнулась мама и потянулась за поцелуем.

— Отдохни сегодня, — он поймал ее губы.

А я дернула папу за руку. Сколько можно целоваться?! Нужно уже идти! Я столько выпрашивала этот поход, а они тут стоят и стоят!

Вот зря папа говорил, что у него на работе неинтересно! Я столько непонятных штук даже у мамы в лаборатории не видела, да и не пускает она меня туда почти.

— Папочка, а что это такое? — ткнула я пальцем в первое, что показалось интересным.

— Это преобразователь, солнышко. Его трогать нельзя. 

— Ммм… — глубокомысленно оглядела я большую стекляшку изогнутой формы и прошла дальше. — А это что такое? — ткнула в длинную трубку, которая загибалась кольцами.

— Что? — отец обернулся, доставая из небольшого высокого шкафчика белый халат. — Это отводной шланг. Его тоже трогать нельзя. И-и-и… вот это тоже не трогай. Солнышко, тут все приготовлено для опыта. Давай я его быстренько проведу, а потом устрою тебе небольшую экскурсию. Посиди на стульчике пять минуточек. Поверь, это быстро!

Я насупилась и недовольно кивнула. Он вывел меня из комнаты с интересными штучками и оставил наблюдать за ним из-за стекла.

Смотреть на папу, который что-то там делает и записывает магическим пером в тетрадку, поначалу было даже увлекательно, но потом стало скучно. Сидеть на стуле стало маятно и неинтересно. Пять минут — это, наверное, такое взрослое «быстро», которое у детей «очень долго». Я вздохнула, но продолжила сидеть на стуле. 

Наконец, отец что-то опять записал и азартно бросился из лаборатории. Пробежал мимо меня в другую комнату и исчез.

Так нечестно! Я тут жду-жду, а он убегает! 

Я спрыгнула со стула и решила сама себе устроить — как там папа сказал? — экс-кур-си-ю. И начать я решила с той комнаты за стеклом, откуда только что выбежал папа. Там ведь столько всего интересного! А те штучки, которые он не разрешал трогать, я не буду трогать. Честно-честно!

Я вошла, завороженно рассматривая все то, что так и манило прикоснуться и потрогать. К сожалению, все это богатство стояло на столе, и приходилось сильно задирать голову, чтобы рассмотреть. Я попыталась подтянуться на руках, но из этой затеи ничего не вышло. Оглянулась и увидела стул, который с противным скрежетом дотолкала до стола, быстренько на него залезла и с горящими глазами стала разглядывать открывшееся великолепие.