О с Г 2 (СИ) - Дроздов Анатолий Федорович. Страница 12
— Это мне решать! — возмутилась Флоранс.
— Простите? — удивился Хорхе.
— Дядюшка! — воскликнула она. — Я вас не понимаю. Не вы ли некогда учили меня не придавать большого значения титулам. Какое мне дело до происхождения Сержа? Он необыкновенный и замечательный человек, вы только что сами об этом сказали, почему я должна от него отказаться?
— Вы это серьезно? — удивился Хорхе.
— Более чем! — вздохнула Флоранс. — Вы вот просите его прогнать, а я на колени готова встать, чтобы он остался!
Хорхе застыл, не зная, что ответить.
— Лучше бы помогли!
Глаза ее повлажнели.
— Я не Господь! — вздохнул Хорхе. — К тому же вмешиваться в ссоры влюбленных…
— Неправда! — воскликнула Флоранс. — Вы можете!
— Тогда у меня к вам вопрос, — сказал канцлер. — На что вы готовы ради Сержа?
— На все! — решительно ответила Флоранс.
— Ладно, — сказал Хорхе. — Помогу. Но вы должны меня слушаться.
— Обещаю! — заверила Флоранс. — С чего начнем?
— Для начала обзаведитесь терпением. Поверьте человеку, который прожил с одной-единственной женщиной тридцать радостных лет. Терпение — это главное условие счастливой любви…
***
— Здравствуйте, Ваше Императорское Высочество!
Сергей замер у порога, сжимая в руках шляпу. Ему не ответили. Флоранс стояла у окна, повернувшись к нему спиной, и не отреагировала на его приветствие.
— Я пришел за тем, чтобы принести извинения, — продолжил Сергей, кашлянув. — Вчера я был груб и оскорбил вас. Простите меня.
Она не ответила. Сергей подумал и встал на колени. Склонив голову, он уставился в пол и застыл так, шумно вздыхая. Шляпу он положил перед собой тульей вниз, словно нищий, просящий подаяние. «Накричит и прогонит? — размышлял он. — Или просто не ответит? Долго стоять не буду! Я обещал Хорхе извиниться, и обещание выполнил. Ладно! Досчитаю до десяти и уйду. Раз…»
Легкие шажки прошелестели по полу, и маленькая ручка вплелась в его волосы. То ли с целью приласкать, то ли для того, чтобы за них подергать.
— Думаешь, мне нравится видеть тебя на коленях? — прошипели сверху. — Если бы ты коленопреклоненно умолял меня о любви, я бы радовалась. А так… Встань!
Он подчинился. Она смотрела на него снизу вверх, но казалось, что наоборот.
— Хочешь прощения, заслужи!
— Как? — спросил он.
— Поставь спектакль! Молчи! — вскинула она руку, видя, что он пытается возразить. — Я отказываюсь от роли Джульетты. Но и ты не будешь Ромео. Не хочу, чтобы ты объяснялся в любви другой женщина, пусть даже понарошку.
— Согласен! — сказал Сергей.
— Мы будем встречаться только на общих репетициях. Ты лишаешься права звать меня по имени.
— Принимаю.
— Если королю и двору спектакль понравится, ты будешь прощен.
«Счастье-то какое!» — подумал Сергей, но поклонился.
— Более того, я тебя щедро награжу.
«Засунь свою награду, знаешь, куда?» — хотел сказать Сергей, но благоразумно промолчал.
— Иди! — велела она.
Сергей поклонился и пошел к выходу. Если бы в этот момент он обернулся, то поразился бы. Флоранс довольно улыбалась.
***
Перед премьерой Сергей почти не спал. Постановка, вначале воспринятая им как забава, незаметно стала для него важным и глубоко личным делом. Он проводил репетиции, обучал актеров, заказывал декорации и костюмы, следил за изготовлением сцены и занавеса — словом, крутился как вьюн на сковородке. Хорхе временно освободил его от службы, и Сергей с утра до глубокой ночи носился как угорелый: просил, умолял, приказывал, льстил и хмурил брови. Самодеятельная труппа, заразившись его запалом, работала самозабвенно, не щадя себя.
Первоначальное мнение Сергея о кружке принцессы оказалось ошибочным. Среди ее пажей и фрейлин не оказалось детей высшей знати. Поначалу Сергей удивился, но потом сообразил. Наследник и Флоранс не учились в университете, но образование они получили блестящее — Хорхе постарался. Принцу и принцессе хотелось видеть в своем окружении равных по интеллекту людей. Среди высшей знати таковых не было. Их отпрыски не отягощали себя учебой. Зачем, если и без того богат с рождения? А вот неродовитые и небогатые дворяне своих детей учили. Канцлер брал образованных на службу, это открывало перспективы. Сергей подивился такому изящному ходу Хорхе. Он сформировал двор будущего императора, формально в этом не участвуя. Наследник станет опираться на молодую, образованную поросль, восприимчивую к прогрессу, и тогда старой знати придет конец. Не потому ли она так злобствует?
Пажи и фрейлины принца Сергею нравились. Они понимали его и беспрекословно слушались. Не потому, что к графу благоволил наследник. Они тянулись к человеку, каких прежде не видели: умному, знающему и веселому. Фрейлинам Сергей нравился и как мужчина. Они наперебой строили ему глазки и пытались флиртовать — в отсутствие Флоранс. При ней фрейлины вели себя паиньками.
Смена исполнителей прошла легко: Серж и Флоранс поменялись ролями с наследником и его подружкой. Выяснилось, что монологи юных влюбленных Эдуард и Джанет знают, более того, мечтают их сыграть. Принц и фрейлина взялись за дело с энтузиазмом, и стало ясно: Ромео и Джульетта в спектакле есть.
С Эдуардом у Сергея складывалось. Он убедился, что под маской принца скрывается застенчивый и умный мальчик, обожающий старшую сестру и отдающий ей первенство в силу превосходства ума, а не возраста. Сергея наследник тоже признал, внимал каждому его слову, и во всем подражал. Джанет, видя это, даже ревновала.
В роль Тибальта Сергей вжился легко, а вот Флоранс — Кормилица удивила всех. Выросшая во дворце, она играла простолюдинку так весело и смачно, что труппа укатывалась со смеху. Оказалось, Флоранс вспомнила свою няньку — такую же веселую и острую на язык — и скопировала образ. Даже вечное упрямство принцессы, имевшей особое мнение по любому вопросу, не мешало делу. Все шло наилучшим образом, но Сергея тряс мандраж. На репетициях у них получается, а как выйдет перед публикой?
Волновались и другие артисты. В решающий день они выглядели бледными. Сергей, подумав, попросил подать вина и велел каждому немного выпить.
— Все будет хорошо! — сказал ободряюще. — Вы красивые, умные и очень талантливые. Мы заставим их плакать и смеяться по нашему желанию. Вот увидите.
«Детский сад», как мысленно называл Сергей свою команду, повеселел и заулыбался.
— Спасибо! — шепнула ему Флоранс. — Завидую тебе: совсем не волнуешься!
Он поманил ее и склонился к ушку.
— На самом деле я трясусь, — шепнул в свою очередь, — но они не должны об этом знать.
Он заговорщицки подмигнул. Она заулыбалась и благодарно пожала ему руку.
Слух о том, что дети короля готовят необыкновенное представление, разошелся по Киенне. Увидеть диковину пожелали многие. Правдами и неправдами знать пробиралась в зал. Когда Сергей глянул в дырочку в занавесе, ему стало плохо. Зал оккупировала толпа, занявшая места не только у стен, но и вплотную подступившая к стульям для почетных гостей — тех, кого пригласил сам император. Среди последних Сергей разглядел много знакомых лиц. Заговорщики были представлены практически полным составом. «Надеть бы им наручники после спектакля!» — помечтал Сергей и скользнул взором по первому ряду. Там разместились самые доверенные — министры, сановники, лорд-канцлер… Свободным оставалось только кресло императора.
Его Императорское Величество Бодуэн Второй появился, когда зал изошел от нетерпения. Тяжело опираясь на трость и подволакивая левую ногу, монарх вошел в широко распахнутые двери, и вельможи дружно встали. Вернее, как заметил Сергей, вскочили, как солдатики. Даже сейчас, постаревший и больной, Бодуэн вызывал у них страх. Император махнул рукой, призывая садиться, и проковылял к своему креслу. Сергей поразился тому, как изуродовала Бодуэна болезнь. Оплывшая фигура, обрюзгшее лицо с серой кожей. Живыми на нем были только глаза: внимательные и острые.