Вне системы (СИ) - Аянский Егор. Страница 6

— Долго осталось? — Фокс начал ощутимо нервничать. Он провел здесь больше времени, чем планировал, а еще ведь необходимо как-то убраться отсюда, не привлекая внимания соседей.

— Минут двадцать, — ответил ученый, продолжая отсчитывать в голове время; нужно растянуть процесс как можно сильнее.

— Начинайте собираться. — разноглазый кивнул своим помощникам, и те принялись вычищать следы сегодняшних экспериментов. Подопытные мыши были пересажены в отдельные клетки для транспортировки, а компьютер Марии разобран. Незнакомцы поснимали с него жесткие диски и упаковали их в сумки. Оставалась только камера на штативе, которая записывала весь процесс.

— Мне кажется ты до этого печатал быстрее. — Фокс склонился над плечом Рассела и пробежался взглядом по тексту. — Хватит, иди к своей семье!

Он уселся на место ученого, быстро пролистал отчет сначала до конца и произнес:

— Этого нам вполне достаточно. Сжечь здесь все. Докторов забираем с собой, — Фокс самостоятельно отсоединил жесткий диск от компьютера Дэвида, снял камеру со штатива и бросил вещи в сумку, после чего торопливо вышел из подвала.

— Но вы обещали! — закричала Мария. Она вскочила со своего места, а в следующую секунду в ее грудь вонзился дротик. Женщина медленно осела на пол лаборатории. Спутник Фокса перевел дуло пистолета на Дэвида и выстрелил еще два раза. Тело ученого обмякло и завалилось на бок, придавив спящего сына.

— Грузим!

— А что делать с сучонком? Он может привлечь ненужное внимание.

— Хрен его знает. Фокс ничего насчет него не сказал.

— Застрелим? — рука говорящего потянулась к пистолету, на этот раз настоящему.

— Ну ты и гребаный урод! Реально выстрелишь в инвалида? Он же под снотворным. Оставим здесь — сгорит, и нет проблем.

— Ладно. Ты прав. Вдруг бог существует? Припомнит мне еще после смерти. — мужчина противно расхохотался — Неси канистру, чего встал?

— Ублюдок, терпеть тебя не могу! — его спутник сплюнул на пол и поплелся по лестнице наверх.

Технобионт высшего класса с непереводимой на язык землян маркировкой безуспешно искал способы передачи информации об обнаружении уникального носителя своим Создателям. Нанометровый материнский киберорганизм не обладал функциями самостоятельного мышления, а лишь выполнял заложенную в него программу. Технологии отсталой планеты не позволяли выйти в Межпространственную Сеть, а потому ему ничего не оставалось, как продолжать свою работу по чрезвычайному протоколу, раз за разом передавая в пустоту послание:

«Биологический объект, в котором произошла активация, относится к подвиду людей.

Стандартная задача:

Усилить своего носителя до идеального состояния, определенного Создателем; использовать базовый набор для элитных представителей подопытного биома.

Более тщательный анализ показал, что объект имеет серьезные отличия от типичных особей подвида „человек“. Обнаружена уникальная аномалия мозга носителя, в связи с чем запущена экстренная программа сохранения данного вида с целью последующего изучения и селекции.

Экстренная программа:

Изолировать объект от возможного воздействия технобиотической Сети. Не допустить гибели экземпляра и необратимых изменений генетических структур, заменить сценарий максимальная устойчивость на максимальное приспособление и ожидать прибытия Создателя. Установлено, что носитель находится в подростковой стадии, в связи с чем имеются дополнительные возможности для перенастройки большинства физиологических систем по улучшенному типу без серьезных нарушений генетического кода.

Состояние процесса.

В данный момент обнаружена опасность высокотемпературного воздействия на тело носителя, в связи с чем запущена ускоренная редупликация дочерних технобионтов с целью сохранения жизни объекта. В качестве материала будут использованы химические элементы и структуры, доступные в организме особи, без серьезного урона последней. Объект выведен из состояния принудительного сна.

Конец связи».

Макс резко проснулся и закричал от страха. Внутри лаборатории полыхало пламя, и его беспорядочно пляшущие языки подбирались все ближе к дивану. Легкие заполнились дымом, и мальчик почувствовал, что задыхается. Что-то с ним произошло, но он пока не понимал что. Злые люди, отец, укол снотворного, а потом…

Некогда думать!

Спастись. Сначала надо спастись! Макс умный. Макс знает, что внизу дыма меньше. Это — физика. Макс хорошо знает физику. Горячо, очень горячо.

Парнишка соскользнул на пол и успел вдохнуть глоток пока еще пригодного для дыхания воздуха. Его откуда-то принес легкий ветерок. Он пополз вперед, туда где выход. Это его дом! Он знает куда идти.

Раздался хлопок и на горящем столе взорвалась реторта. Несколько осколков полетели в сторону мальчика; часть из них застряла в свитере, а парочка больно воткнулась в руку. Макс быстро их выдернул и ошеломленно уставился на кровь.

Кровь? Почему он ее не боится? Надо кричать! Макса ведь пугает кровь? Макс боится боли! Нужно спрятаться?

Нет! Тогда он тоже сгорит. Нужно сначала убежать от огня!

Парнишка не осознавал, что в его мозге сейчас идет глобальная перенастройка, осуществляемая инопланетными технобионтами. Нейронные сигналы, что с дня возникновения аномалии в его голове двигались неправильно, теперь направлялись новым путем. Присущая аутисту паника была надежно заблокирована, а в ход включился холодный расчет и громадный объем полезной информации, которая осела в его голове за годы ежедневного пользования интернетом.

И хотя мальчик не видел очертаний подвала из-за всепроникающего дыма, в памяти до мельчайших подробностей обозначилась картинка того места, где он находится. Его родители ждали от него результатов в области музыки или рисования, но так и не догадались, что их сын гений пространственного мышления, способный за секунды просчитать и построить сложнейшие трехмерные модели и взаимодействие объектов в их структуре. Зато внеземной киберорганизм сразу нашел эту особенность и теперь руководил его поведением, используя эти уникальные ресурсы, дабы сохранить уникальный экземпляр.

Макс замер и ощутил кожей движение воздуха. Дверь в подвал заперта, но еще есть маленькое окно! Ветерок приходит оттуда! Он снова глубоко вдохнул, а затем поднялся на ноги и побежал к большому стеллажу. Полка, вторая, третья. Ухватиться руками за раму, подтянуть тело, выбить ногами стекло, выбраться наружу. Воздух! Надо дышать! Воздух! Воздух!

Он пополз через кусты. Где-то вдалеке раздался сигнал пожарной сирены. Макс знает, что на пожары приезжают специальные люди. Но он не хочет и не должен видеть людей. Они — опасность! Макс должен спрятаться, а то люди его найдут и закроют в комнате.

Кажется, это ошибка. Разве люди плохие?

Мама? Папа? Они хорошие люди, они его не обижали. «Разные глаза» тоже человек? Он плохой. Он кричал на него. «Разные глаза» забрал их? Потом. Надо бежать и прятаться от людей! Кушать! Почему так нестерпимо хочется кушать? Кажется, он сильно похудел.

Поток рваных мыслей беспорядочно разгуливал по сознанию парнишки. Старые привычные модели мышления сопротивлялись вмешательству инопланетных технобионтов, образуя в голове непонятную кашу. В какой-то момент в мозге образовался новый сигнал, который отключил лишние размышления, оставив одну единственную задачу — выжить.

В сознании мальчика возникла четкая карта его родного района, что он видел в интернете. Старая канализация! Он знает где находится вход в нее, там можно спрятаться. Люди никогда не найдут его. Он — умный!

Два часа спустя.

Макс сидел глубоко под землей, забившись в угол и поджимая ноги к груди. Больше не было огня, не было дыма и взрывающегося стекла. Здесь прохладно, спокойно, и только сильный голод продолжал мучать парня. А еще тут совсем нет света, но это даже хорошо, и шнурки на левом ботинке развязались. Макс не умеет завязывать шнурки. Папа всегда из-за этого расстраивался.