Путешествие по чашам весов. Правая чаша (СИ) - Старлайт Ёжи. Страница 42

Озби, который находился на «Синей чайке» и все это время вместе со всеми наблюдал за происходящим, вглядываясь в изображение на экране монитора, подумал: «Такая участь постигла бы и всех нас, если бы не она». Он посмотрел на стоящих рядом с ним офицеров и вдруг увидел их мертвыми, с застывшими от ужаса лицами. Мужчина тряхнул головой, и наваждение исчезло. Озби с облегчением вздохнул. Но при этом настолько глубоко погрузился в свои мысли, что даже не сразу сообразил, что громкий голос, прозвучавший рядом, принадлежит командиру Озгушу.

— Зачем же они пытали своих же пилотов? Это лишено всякого смысла. Просто какое-то безумие и глупость.

— Вы не правы, командир, — ответил Энди, который, похоже, знал ответы на все вопросы. — Думаю, они не ожидали, что это оружие можно остановить. Видимо, раньше оно действовало мгновенно. Обычно пыткам подвергались существа, захваченные в плен на чужих планетах. Когда же их атака во время боя с «Синей чайкой» закончилась ничем, они решили «подкинуть дров» в эту печку мучений. Наверное, пленных больше не было, а желание уничтожить нас оказалось слишком велико. Поэтому для получения дополнительной энергии им пришлось использовать членов своего экипажа. Судя по оставленным на металлической обшивке следам, те активно сопротивлялись.

— Какой же силой должны обладать эти женщины, чтобы совладать с такими… — Озгуш замешкался, подбирая слова, — …существами?

Ответа не последовало. Видимо, даже всезнайка-андроид не знал что сказать. Комда обошла комнату еще раз, фиксируя на камеру все увиденное. А потом остановилась, собираясь что-то сказать, но в этот момент наушниках прозвучал голос второго андроида, работающего над расшифровкой сигнала, посланного с корабля:

— Капитан! Смысл сообщения понять нельзя, так как мы не знаем языка, на котором оно было составлено, но я определил направление, куда оно было послано.

Комда поняла, что знает, что он сейчас скажет, и не ошиблась, услышав:

— Это Эпсилон Эридана.

«Синяя чайка» отправилась в путь. Она, словно уставший томиться от безделья путник, летела вперед, подгоняемая звездными ветрами. На значительном расстоянии от вражеского судна ее пушки произвели дружный залп. Черный иглоподобный корабль разлетелся на множество осколков. Он был больше не интересен и не нужен ни капитану, ни экипажу «Синей чайки». За тот месяц, который прошел после сражения, они изучили его от носа до бака. Андроиды каждый день совершали «вылазки» на корабль. Любая мелочь, обнаруженная ими на вражеском судне, подвергалась тщательному анализу. Все найденные тела прошли через лабораторию любознательного Энди.

Как-то раз, после очередного вскрытия, он сказал Комде, что запросто смог бы защитить диссертацию по разновидностям мутаций, если бы сейчас существовали звания профессоров наук. И это действительно было так. Каждое тело, привезенное с вражеского судна, несло на себе отпечатки генного влияния. Эксперименты, которые ставились над ними, были в большей или меньшей степени удачными. Но даже если внешность обнаруженных существ выглядела эстетически совершенно, внутри организма царил «хаос», как выражался андроид.

Ни одна из женщин, подвергнутых в свое время преобразованиям, не способна была к воспроизводству потомства. Пилоты истребителей, которых Энди называл «зверолюдьми», оказались генетической помесью гиен и людей. Привычка к жизни в стае и животная память о доминировании самок делали их послушными рабами женщин, которые в иерархии команды занимали главенствующее место. Но и среди них существовала своя субординация. Женщины-ящеры, как их для удобства решили называть на «Синей чайке», были жестокими и потрясающе сильными воинами.

Шлемы, которые они носили на головах, содержали специальные датчики, которые находились на их внутренней поверхности и были способны активизировать определенные зоны головного мозга, отвечающие за агрессию или, наоборот, за беспрекословное послушание. Женщины другого типа, которых окрестили жрицами, подвергались операциям уже в зрелом возрасте. Когда-то они принадлежали к различным расам человекоподобных существ и жили на отдаленных друг от друга планетах.

Причина, по которой они оказались на этом корабле, в составе такого странного «разномастного» экипажа, так и осталась загадкой. Общим являлось то, что у каждой в мозг был имплантирован чип, позволяющий руководить ими тому, кто имел доступ к системе. Женщины могли быть как красивыми игрушками для любви, так и машинами для убийства. Все зависело от желания хозяина. Комда, проводившая в лаборатории Энди много времени, чувствовала, что устала от запаха крови и вида анатомированных тел.

Она стала заходить туда реже, отговариваясь другими делами. Андроид, как никто другой, понимал ее, поэтому делал вид, что верит. Он продолжал исследования один, скрупулезно фиксируя полученные результаты.

Сегодня после обеда Комда наконец отдала приказ двигаться вперед, к созвездию Эридан, и «Синяя чайка» устремилась в путь, подгоняемая девизом, записанным в бортовом журнале ее самым первым экипажем: «Бороться и искать, найти и не сдаваться».

Глава 34

Вот уже около двух месяцев корабль был в пути. Позади осталось созвездие Большая Медведица и его яркая звезда Лаланд. Этой ночью «Синяя чайка» должна была приступить к разгону перед гиперпрыжком к конечной цели их путешествия. Созвездие Эридан уже не казалось таким далеким и недостижимым, как в начале пути.

Вагкхи привыкли к жизни на «Синей чайке» и давно уже считали корабль своим вторым домом. Комда тоже заняла свое место в сердце каждого члена экипажа. Никто больше не оспаривал ее право называться капитаном этого судна. Вагкхи не задумывались, что их ждет после завершения похода. Одни забыли, а другие просто старались не вспоминать о том, что капитан когда-то предложил экипажу путешествие в один конец, ничего не упоминая о дальнейших совместных экспедициях.

Последнее время на корабле царила размеренная и, по мнению некоторых, скучная жизнь. Вахты, ежедневные тренировки, а по вечерам посещения баров и ресторанов, которые наскучили деятельным вагкхам. Им не терпелось покинуть корабль и ступить пусть на враждебную, но настоящую землю. Комда прекрасно их понимала. Ей самой хотелось побыстрее оказаться у конечной цели их путешествия, но сделать это было не так просто. Она пока еще не знала, где находится это место. Как-то поздно вечером к ней в каюту заглянул Озби. Энди, который убирался у Комды в шкафу, сразу же вспомнил, что ему срочно нужно сходить и обсудить важный вопрос. На минуту замолчав, он даже не стал уточнять с кем, а просто вышел. Озби посмотрел на дверь, которая медленно закрылась за андроидом, и повернулся к Комде:

— Энди невероятно тактичен.

— Я рада, что ты наконец обратил внимание на его достоинства и перестал ревновать.

Озби улыбнулся:

— Ну, последнее утверждение не совсем верно.

Заметив, что Комда собирается возразить, мужчина подошел и обнял ее.

— В последнее время ты молчишь и о чем-то думаешь. Готовишься к встрече с загадочным Креатом?

— Да. Ты, как всегда, очень проницателен.

— А в этой головке есть мысли обо мне?

Она рассмеялась и поцеловала его.

— Я думаю о тебе даже слишком часто. Особенно по вечерам.

Комда посмотрела на него и увидела, что глаза мужчины вспыхнули янтарным пламенем. Озби медленно склонился к ее лицу, и она, почувствовав его теплое дыхание, закрыла глаза.

Энди долго бродил по кораблю. В конце концов, он оказался в капитанской рубке. Вахтенный сидел за пультом управления. В помещении горели дежурные огни. Андроид поднялся на мостик и встал перед иллюминатором. «Синяя чайка» разгонялась перед прыжком, но звезды, ярко блестевшие впереди, оставались далекими и холодными. Он усмехнулся, вспомнив лицо Озби, и решил не возвращаться.

Звезды созвездия Эридан, окруженные бусинами различных по цвету и размеру планет, как сокровища древнего клада, лежали перед «Синей чайкой». Последний прыжок прошел, по словам Гдаша, «запланировано удачно». Комда вспомнила это выражение замкома и улыбнулась. Некоторые молодые вагкхи даже вели специальные блокноты, в которых записывали все его высказывания, при удобном случае приводя особо выразительные цитаты. Гдаш знал об этом модном на корабле развлечении, но не сердился, считая его детской забавой.