Табу на любовь (СИ) - Кофф Натализа. Страница 31
Я и сам не понял, что прикрыл глаза от дикого наслаждения, когда коснулся языком набухшего бугорка.
Чувствовал, как она сжимает колени, цепляется за мои волосы ловкими пальцами, хнычет, требуя прекратить ласку.
Но я был неумолим. Я вдыхал аромат спелого апельсина, которым сочилось нежное тело моей ведьмы, и уговаривал себя не кончать. Потерпеть немного. Всего пару секунд. Не больше…
Рати забилась в моих руках. А я жадно забирал все, что она отдавала. Ее крики. Ее наслаждение. Ее царапины, оставленные острыми ногтями.
— Ромаааа! — шептала она так, словно больше в мире никого кроме нас не существовало.
И я не сдержался. Понимал, что не смогу выпустить ее, чтобы дотянуться до ящика с презервативами. Не смогу сделать даже вдох.
И я, забив на весь мир, устроил девчонку на своих бедрах, вновь вторгся в ее тело.
— Моя! — рявкнул я так, что по телу прошли судороги.
Но Ратти не жаловалась, застонала, шире развела бедра, послушно двигалась, ведомая моими руками.
И я кончил. Кончил так, как никогда в жизни. Чувствуя, как плоть пульсирует. А томительное тепло разливается по всему телу.
Судорожно выдохнул, крепко прижал девчонку к себе. Она не сопротивлялась. Точно безвольная марионетка, приникла к моей груди. А я прикрыл глаза.
Чистый наркоманский кайф. Так, наверное, и чувствуют себя «торчки» прежде, чем скончаться от «передоза».
Ратти была моим «передозом». Ярким. Диким. Жадным.
— Нам нужно показаться на людях. Втроем. Пресс-служба даст опровержение слухам. Ты сестра Дарьи. Никто не упрекнет тебя в связи со мной, — прошептал я, когда дыхание вернулось в норму, а сердце перестало тарабанить в ушах.
Ратти лежала, закрыв глаза. Но я знал — не спит, слушает.
— Дашка ненавидит меня. Она не согласится, — наконец, ответила Ратти.
Я почувствовал, как нежные пальцы касаются едва заживших шрамов на правой руке. Ждал, что она скажет что-то еще. Но Ратти молчала.
— Отпусти меня, — наконец она нарушила молчание. — Я устала. Не могу. Не хочу больше…
Я перехватил непокорную голову, приподнял, заставил смотреть в глаза.
— Дай мне еще неделю. Всего одну, — хрипло проговорил я.
Кажется, я никого никогда ни о чем не просил раньше. А сейчас понял, что делаю именно это.
Ратти долго смотрела на меня. Что она пыталась рассмотреть в моих глазах — я не знал. Но она вдруг прикрыла глаза и тихо шепнула:
— Хорошо. Но не нужно опровержения. Слухи — это всего лишь слухи.
Я намеренно оттягивал момент, когда нужно будет выйти из дома и мчаться в офис.
Раттана уже проснулась и вопреки моим ожиданиям готовила завтрак.
Оладьи и кашу. А я ведь даже не был в курсе того, где лежат продукты, и есть ли они вообще в моем холодильнике.
Просто сидел, делал вид, что просматриваю супер важный контракт. А сам тупо пялился на девчонку.
Она шла на поправку. Движения стали более уверенными. Болезненный румянец исчез с ее щек. И даже взгляд стал искриться. Особенно, когда она смотрела на своего Сумрака.
И я понимал, что завидую этой блохастой псине, которая, кстати, уже свободно передвигалась, норовя сгрызть мои ботинки. С вечера бросил обувь в гостиной и наутро обнаружил свой башмак обслюнявленным и покусанным. Пришлось пожертвовать одной парой. Зато Ратти громко хохотала, когда я разразился длинной тирадой в адрес пса. Вернее, попросту плевался матом. А Сумрак вилял хвостом, сидел и скалился. Думаю, хрен он проникся ситуацией, однако я решил не заострять внимания. Зато послушал, как смеется девчонка.
Завтрак пролетел мгновенно. Выпив свой утренний кофе и съев все, что поставила Ратти на стол передо мной, вновь вышел на тропу войны с адской удавкой.
— Чертова удавка! — бормотал я, пока пытался повторить затейливый узел. Выходило криво и косо.
Замер и немного наклонился вперед, когда Ратти нырнула под руку и протянула ладони к моей шее.
Девчонка не улыбалась. Сосредоточенно вертела шелковую ткань между пальцами, колдуя над красивым и ровным узлом. А я завис. Кажется, кто-то ощутимо приложил коленом по моим яйцам. И дышать стало трудно.
А Ратти, словно не понимала, что творит со мной, от усердия высунула кончик язычка.
Я сорвался. А ведь не хотел. Планировал дать ей время до вечера. Чтобы немного свыклась с моим напором, да и размерами. В теле все еще живы были воспоминания о минувшей ночи, а в ушах все еще слышались тихие и протяжные стоны наслаждения.
Но не смог. Подхватил руками и жадно впился ртом в ее губы.
Всего один удар сердца она не отвечала. А потом прильнула ко мне, оплела руками за шею, взъерошила волосы на затылке. И вновь «стояк» стал каменным.
— Тебе пора, Рома, — выдохнула она, рваным дыханием опаляя мой висок, когда я уже в полную силу целовал ее плечо, а руки нырнули под резинку домашней пижамы и накрыли упругие ягодицы.
— Вернусь рано. Постараюсь, — пообещал я, понимая, что придется двигать всех и все, только бы умудриться освободить несколько часов своего времени.
Она не ответила. Лишь сама первой потянулась ко мне, жадно целуя.
Это было выше моих сил. Долбаный, мать его, ад. Но мне нужно было уйти.
— Встретимся? — коротко, без лишних приветствий бросил я в трубку.
— Пошел ты! — вполне ожидаемо услышал я в ответ. Но все же назвал нужный мне адрес.
Барсук появился в назначенное время. Я был всего в одном шаге, чтобы впечатать свой кулак в его смазливую лысую рожу. Но не стал. Сам выбрал людное место. Намеренно, чтобы не сорваться. Знал, что с трудом удержусь от мордобоя.
— Думаешь, это тебе поможет? — отрывисто спросил я, зная ответ.
Барсук лишь смотрел, ухмылялся и курил очередную сигарету. Хренов спортсмен!
— Лучше отзови статью, Сань, — посоветовал я.
— Так уверен, что это моих рук дело? — хмыкнул он.
— Не трахай мне мозг, Барсук! — прищурился я. — Думаешь, мне нечего рассказать прессе о владельце фитнес-клубов?
Барсуков бросил окурок в снег.
— Мне насрать на фотки, знаешь же. Зря ее задел, — предупредил я Барсукова.
Саня помедлил прежде, чем надеть шлем и умчаться на своем байке.
Понятно, что Барсук идет на необдуманные поступки из-за ревности и злости.
Нутро противно ныло. Но я не собирался делиться своим, даже с бывшим другом. У меня оставалась еще неделя. Почти неделя. И Ратти я не отдам Сашке. Даже на минуту.
Я мчался домой. Просто хотелось оказаться за дверью собственной квартиры.
Опасные чувства. Неправильные. Не мои. Не для меня.
Но в квартире пахло чем-то пряным. Будто запах из детства. Давно забытый аромат, спрятанный в глубинах памяти прочно и почти навсегда.
И вновь она танцевала. На этот раз освободив больше пространства для своих движений и включив музыку громче.
Ритмичные звуки заглушили мои шаги. И я, точно вор, украдкой наблюдал за стремительными и отточенными движениями.
Девчонка выворачивала мое нутро, не оставляла мне других желаний, кроме как подхватить ее и долго-долго заниматься с ней сексом.
Это убивало меня. Но я, словно мазохист, наслаждался каждой секундой.
Ратти не заметила, как я подошел ближе. Терпеливо дождался, когда музыка оборвется, а гибкое тело застынет в финальном движении.
И сорвался. Дико. Жадно. До боли в напряженной плоти.
Подхватил девчонку, заставляя обвить меня руками и ногами, и набросился на приоткрытый рот.
Ее дыхание было рваным, а я пил его, наслаждался робким откликом. И старательно оттягивал тот момент, когда придется разжать руки.