Н - 7 (СИ) - Ильин Владимир Алексеевич. Страница 18

— А если не поможет, то пусть хозяин отеля напомнит ее высочеству, что все номера в отеле заняты. — Недобро смотрел я на княжну.

Статуя праведника сгорбилась и мелкими шажками попятилась в сторону лестницы.

— Хорошо, — вздохнула принцесса и разрешила Раулю вызвать ей лифт.

— Почему тапочки с надписью «Звезда Любека»? — Возмущался на фоне князь Давыдов.

— Потому что так называется наш отель! — Гордо ответствовали ему. — И потому что иначе — крадут!

Отчего грустное лицо князя ни на гран не становилось веселее — поигрывая носками белых тапочек на своих ногах, князь не желал смиряться с надписями «Любека» на левой и «Звезда» на правой, вышитыми задорным шрифтом с блестками.

— Ваше сиятельство, рекомендую надеть оба правых тапка! — Откашлялся я. — Две «Звезды»!

— Опять в прапорщики?!

— Отнюдь! Вы посмотрите, какая ткань! Погоны генерал-майора, не меньше!

Позади его, мигом сориентировавшись, юнкер Ломов подал тапочек со «звездой», ловко подопнув так, что тот остановился рядом с ногой начальства.

— Так ведь не по чину… — примерив, смущенно поерзал тапками князь Давыдов.

— Так и тапочки безразмерные, на вырост. — Простодушно произнес Ломов.

За что был удостоен внимательного взгляда принцессы — следующим «на вырост» в лейб-гвардии был Император самолично.

— Ежели его сиятельство оденет оба левых, — громко заметила Елизавета. — То обеими стопами будет попирать город Любек. Достойное занятие для гусара Его Императорского Величества.

— Точно! Отличная идея, ваше высочество! — Мигом переобулся князь.

— А правые я тогда себе заберу, — с одобрением признал я.

— Быть может, уступите мне? — Мягко уточнила принцесса.

— Я подумаю, — равнодушно кивнул в ответ и жестом попросил всех к открытым дверям лифта.

Но перед тем, как отправиться вниз, я на всякий случай спросил у Йохана, сползшего уже до поворота лестницы, собирается ли он с нами, или продолжит движение своим ходом.

— Не извольте беспокоиться! — Гордо ответствовал хозяин отеля. — Марта и без меня справит все формальности! А я пока лично проверю номера!

— Трус, — хмуро рекомендовала мужа всем присутствующим рекомая Марта.

Чем, видимо, изрядно его задела.

— Я?! Я не трус! — Расправил Йохан щуплую грудь и быстро поднялся по ступенькам, после чего решительно надвинулся прямо на меня.

Но это, скорее всего, от близорукости — под конец он сбился с шага, чтобы не врезаться. Смотреть ему все равно пришлось снизу вверх.

— Между прочим, у нас с вами была договоренность на двадцать шесть номеров! А это — дополнительное спальное место! — Указал он на гроб подрагивающим пальцем. — Я требую доплаты!

— Храбро. — Оценил господин полковник. — Давайте я ему орден вручу.

— Лучше бы ты был трусом. — Припечатала супружница хозяина отеля и вошла в лифт.

Сам же Йохан пригорюнился и поник плечами.

— А какой орден? — Даже с легкой надеждой посмотрел он на князя.

— За отличное поведение в гробу.

— Вот бы моей жене такой…

— Йохан, я все слышу!

— Мы обязательно уладим все по спальным местам, — с сочувствием похлопал я его по плечу.

— Правда? — Вновь поднял он на меня взгляд.

— Разумеется. Выставим одну кровать для ее высочества на улицу. Ведь она все еще не привела ко мне Лауру. — Добавил я холода в голос.

По лестнице раздраженно и громко затоптали невысокие каблуки принцессы. А вслед за ней — торопливые шаги Рауля.

— Нет, ну в самом деле, — отчего-то смутился Йохан. — Подумаешь, одно спальное место… Пусть остается внутри. Ведь иначе как я смогу говорить, что в моем отеле останавливалась сама… Не уточните ли титул?

— Ее великокняжеское высочество принцесса Елизавета, из Рюриковичей, императоров Российской Империи.

Из лифта осторожно выглянула Марта и с опаской посмотрела в сторону лестницы.

— В таком случае, я прощу прощения. Принцессу безусловно можно приводить с собой безо всяческих звонков!

Я только тяжко вздохнул.

— Вы как хотите, а я в лифте не поеду. — После чего пешком направился вниз.

Потому что услышала Елизавета что-то или нет — это вопрос такой, сложный. В случае чего, уточнять придется в небесной канцелярии…

— А какое ваше имя, уважаемый? — Деликатно спрашивали за спиной у князя Давыдова.

Следом привычно — я даже с шага не сбился — рявкнули уставное титулование.

— И такой человек заворачивался в моем отеле в занавеску! — Мечтательно и громко, ввиду легкого оглушения, озвучил хозяин отеля. — Но вам, безусловно, подошла бы больше бордовая с золотым шитьем со второго этажа! И тапочки прикроют, там ткани широкие.

— Так чего же мы ждем! — Затопал по лестнице Давыдов, судя по звуку — волоча слабо поспевающего Йохана.

Мигом загудел лифт — Марта шла наперехват. Я щелкнул пальцем — где и застряла, вот же беда…

Я не жесток, но среди пополнения, как я успел заметить в окно, присутствовали дамы. И если Елизавета просто убьет, то эти еще и отель изнутри разрушить могут. Умеренная предосторожность никому не повредит.

— К Марте следует привыкать постепенно, — ответил я на укоряющий взгляд Йохана, которого протащили мимо за плечо.

Моя хитрость от него не укрылась — как и ругань на немецком из шахты лифта.

— Мне и тридцати лет не хватило… — Задумчиво пробормотали на один поворот впереди меня.

— Сколько человек нас ожидает? — Спросил я графа Ломова, с которым оказался наедине.

— Я обзвонил два десятка человек, по вашему списку. На улице насчитал восьмерых.

— Хороший результат, — добавил я похвалы в голос. — Пойти против воли родителей, сбежать, найти транспорт… — озвучивал я трудности, вышагивая по ступеням вниз.

— Вернуться. — Кашлянул Ломов, обозначив самое важное.

— И вернуться. — Подтвердил я. — На один-два ранга сильнее, чем были раньше.

— Они здесь за этим? — Удивился юнкер.

— Нет. Их ведет честь. Честь существует, пока на нее не вешают ценник, твоя светлость.

Пополнение мы встречали построением каре: в центре, обернутый в бархат и золото, усатым римским консулом гордо смотрел на шестерых парней и двоих девчонок князь Давыдов. Под его левой подмышкой был зажат бочонок вина с вбитым бронзовым краником, а в правой руке — литровая кружка. Дионисом смотрелся господин полковник! — так его Йохан и уверял, цепляя лавровые листки, снятые со статуи на втором этаже, поверх волос. И господин полковник этим словам вполне соответствовал.

Справа смотрел в глаза пополнению я — и видел там огонь юности, кураж и радость от собственной удачи. Подумать только, прилететь в чужой город, вырваться и добраться до своих! Впрочем, кроме радости — в глазах был еще и голод, и этот вопрос надо было как-то решать.

Слева от князя дипломатично улыбалась гостям ее высочество, великая княжна. Одно ее присутствие поднимало статус встречи от балагана до дипломатического мероприятия.

На шаг позади дожидались распоряжений граф Ломов, граф де Клари и Йохан, крайне счастливый от собственного положения в общем строю. В углу протоколировала все на камеру Лаура — чуть нервная, но обрадованная двукратным ростом гонорара.

Свита великой княжны, как и свита Ломова, обживали номера — вещи их господ только-только подняли, да и присутствие их было не нужно.

— Ваше высочество! — Вышагнул вперед парень лет девятнадцати в гусарском мундире, с длинной челкой, зачесанных назад и вбок, и поклонился принцессе. — Ваше сиятельство, господин полковник! — Еще один короткий поклон в центр строя. — Вольноопределяющиеся Ильменский Григорий, Гагарин Александр, Шереметьев Виктор, Шереметьева Лидия, Горенский Рудольф, Аракчеев Степан, Аракчеева Инга, Ухорский Василий прибыли в ваше распоряжение!

— Вина гусарам! — Приветственно рявкнул господин полковник и передал заполненную кружку Ильменскому.

Тот кружку принял и торжественно пригубил, намереваясь передать дальше. Но тут из-под руки Давыдова вынырнул Йохан, передал пустую кружку и вновь скрылся за широкой спиной.