Присвоенный (ЛП) - Уорд Дж. Р.. Страница 62

– Твой чек–лист. – Лидия провела вилкой по тарелке. – Все выполнено.

Она не продолжила, и Дэниэл задумался о том, что Лидия догадалась о его отъезде.

Гребанный Иствинд. Но он уезжал не из–за шерифа. Самое ценное, что он может сделать для Лидии – это убраться на хрен из ее жизни. В краткосрочной перспективе он мог сделать ее жизнь безопаснее, но он должен уехать рано, а не поздно... и у него тоже были враги.

– Где твоя семья? – спросил он. – Двоюродные братья и сестры, дяди, тети?

Кто угодно.

Лидия пожала плечами.

– Были только дедушка и я. Единственные в нашем роду.

– Что произошло с твоими родителями? – Вместо ответа она просто продолжила смотреть на свою тарелку, накручивая спагетти на вилку. – Я не хочу совать нос.

Чушь.

– Все нормально, – сказала Лидия с затравленной улыбкой. – Просто... кажется, это было в другой жизни, много лет назад. И я думаю... ну, я всегда жила в двух мирах, ни тут и ни там. Мои мама с папой как будто пытались примирить непримиримое.

– Расскажи мне, – прошептал он.

Улыбка Лидии была потерянной, когда она продолжила размазывать пасту по тарелке.

– Ну, мама оставила меня после рождения, а отца я никогда не видела. Если бы дедушка не взял меня под опеку, меня бы здесь сейчас не было.

– Подожди, что... твоя мама оставила тебя?

– После родов. – Лидия подняла взгляд, словно проверяла его реакцию на ее слова. – Я тоже нежеланный ребенок. Это у нас общее. И нас обоих оставили матери.

– Да, это так. – Дэниэл покачал головой. – Значит, она просто оставила тебя в больнице?

– Она рожала дома. У дедушки. Она пыталась прервать беременность... неоднократно. – Когда он тихо выругался, Лидия просто продолжила, слова лились из нее все быстрее, словно она хотела поскорее закончить. – Она пыталась сделать дома аборт с помощью вешалки. Потом было две попытки суицида таблетками. Последняя... она бросилась под машину. Но я выжила.

Дэниэл мог только моргать.

– Лидия... Гребанный ад.

– Я узнала об этом лишь потому, что ее дневник был среди вещей, которые она упаковала для родов в больнице. Но они пришли слишком стремительно, чтобы ехать через весь город, и как только кровотечение остановилось, и она смогла встать, она села в машину и уехала. У меня осталась только эта сумка. Она лежала под кроватью, на которой я спала. Я открыла ее, когда мне исполнилось десять. Она собирала сумку с явным намерением сбежать сразу из больницы. Я прочитала дневник, но поняла все намного позже, когда стала старше. – Лидия неловко рассмеялась. – У меня осталась только одна ее фотография – на водительском удостоверении... Она даже не забрала свой кошелек, и я рада этому.

– Она еще жива?

– Вряд ли. Я пыталась найти ее однажды. Фотография в удостоверении была настоящей, но имя и адрес фальшивыми. – Она отложила вилку и пропустила волосы сквозь пальцы. – Господи, звучит как в дешевом сериале.

– Значит, ты жила с отцом своего отца?

Она кивнула.

– Он жил в отдаленной местности, окруженной лесом. Я спала с открытым окном над своей кроватью даже зимой. Больше всего меня успокаивал волчий вой.

– Мне тоже нравится этот звук, – пробормотал он. – Поэтому ты оказалась здесь? Работаешь с ними?

– Заповедник стал моим домом. Посмотрим правде в лицо: мне лучше там, где я могу быть собой и не притворяться чем–то другим.

– Бихевиористом.

– Той, кто не может найти себе место. – Она пожала плечами. – Здесь маленький город, не так много людей. Это меня не напрягает. А еще волки... очень красивые создания, и они нуждаются в защите. Даже на хищников открывают охоту, а люди – главная угроза всему живому.

Поэтому она не будет мешать его уходу, – осознал Дэниэл. Она просто привыкла быть одна.

– Ты могла бы жить в другом месте, – сказал он. – Найти себя в другой работе.

– Знаю. – Она сделала глубокий вдох. – Когда–нибудь мне придется... Боже, не так я представляла себе конец.

– Ты сказала, что Кэнди тоже ушла? Она уволилась?

– Она решила отдохнуть после полудня. После всего, почему бы и нет. Но никто не знает, вернется ли она завтра.

Он кивнул.

– Я осознаю, что говорил уже это, но жаль, что все сложилось таким образом.

Лидия указала на него вилкой.

– Лучше не скажешь.

Они молчали, пока она ела то, что он приготовил. А когда Лидия закончила, Дэниэл забрал ее тарелку с вилкой и позволил допить молоко.

Подойдя к раковине, он включил воду.

– Та посылка, для Питера. Ты собираешься выяснить, что на тех дисках?

– Нет. Думаю, мне стоит отдать их шерифу, чтобы он со всем разобрался. Я ничего не смогу сделать.

– Да, я знаю...

– Ты уезжаешь завтра утром, да?

Задав этот вопрос, Лидия ощутила, как напряглось все ее тело, словно ее сбила машина. Но, как там говорят?

Не задавай вопросов, на которые не хочешь слышать ответ.

В ее случае, так и было, она не хотела слышать ответ. Знала его заранее.

– Со мной все будет в порядке, – сказала она. Ему или себе? – Одному жизнь научила меня: со мной всегда все будет в порядке. Так или иначе, всегда так было.

Дэниэл открыл рот. Закрыл. Снова открыл.

– Все нормально. – Она улыбнулась. Точнее, попыталась. – Я многое пережила. Я вступила в «ПИВ», вокруг меня постоянная драма. Случайные люди в моей жизни вроде тебя? Я все понимаю.

– Жаль, что все сложилось именно так. Господи, я в который раз повторяю эту фразу.

– Ничего. – Она положила руку поверх своего сердца. – И, опять же, я склонна согласиться.

Повисла очередная пауза. А потом Дэниэл сказал:

– Ты не должна платить мне.

– Ты отработал свои часы на «ПИВ», ты заслужил свои деньги.

– Нет, не стоит.

Лидия выглянула в окно. Отодвинув лавандовую шторку, она уставилась в темноту... гадая, что там было. Не в плане угроз для нее. Она думала, что ждало Дэниэла, куда приведет его судьба.

Она уже знала ответ на этот вопрос.

Подальше от нее – вот куда вела его судьба.

– Уже поздно, – сказала Лидия.

– Всего восемь тридцать, – ответил Дэниэл. – Еще рано для твоего правила ложиться спать не позднее девяти вечера.

– Вау, а по ощущениям, будто четыре утра...

Рядом с ней скрипнули половины, и она подняла взгляд. Дэниэл стоял рядом с ней, смотрел с высоты своего роста.

– Я когда–нибудь забуду твои глаза? – пробормотала она.

Еще один вопрос, на который она знала ответ.

– Во мне нет ничего особенного. – Его плечи опустились. – Я простой разнорабочий.

– Ты намного больше этого.

Дэниэл протянул руку.

– Давай. Пошли наверх.

Позволяя шторке вернуться на место, она встала и вложила свою ладонь в его. Когда они подошли к лестнице, Дэниэл подтолкнул ее вперед. И когда она прошла мимо, коснувшись его, то в голове мелькнула мысль, что такие повседневные вещи у нормальных пар приносили тихое счастье. Почистить зубы за одной раковиной. Вместе переодеться в пижаму. Устроиться в кровати и выключить свет.

Она бы хотела, чтобы впереди у них было бесконечное множество таких вещей.

Наверху они направились в ее спальню, а не в гостевую комнату, но ему пришлось вернуться к уборной. После того, как она переоделась в пижаму, Дэниэл вернулся в спальню и занял половину кровати со стороны двери, взбил подушки и проверил упругость матраса своими большими ладонями. Оставляя его наедине с кроватью, Лидия занялась банными процедурами в уборной в коридоре... И когда вернулась в спальню, то обнаружила, что Дэниэл перенес свои сумки к ней и положил со своей стороны кровати.

В них он хранил пистолет, подумала она, откинув покрывала и забравшись на матрас рядом с ним.

Это казалось самой естественной вещью – подвинутся по холодным простыням, находя его теплое тело. Расслабиться на его груди, когда он протянул руку и выключил лампу.

Лидия посмотрела на открытую дверь. Она оставила свет в ванной, поэтому перила отбрасывали тени на голые половины коридора.