Сколько стоит ваше сердце? (СИ) - Матуш Татьяна. Страница 130
Ночь они выбрали безлунную, амулеты не брали, "ночным зрением" пользоваться было нельзя. По этому параметру Маркиз и подобрал группу — кто хоть немного видит в темноте. Сам он чувствовал себя пятым колесом в телеге, но послушно ступал четвертым, стараясь попадать в ритм шагов Третьего. Этот ритм был единственной зацепкой в чернильной тьме лабиринта, единственным ориентиром.
За одну клепсидру обнаружили и разрядили пять ловушек. Маркиз уже начал тихонько нервничать, ругая себя, что неверно оценил задачу. Двигаясь таким темпом, до рассвета они никак не успевали, а ускориться — с гарантией вляпаться в очередной пакостный сюрприз.
— Это ж бритые, — тихонько фыркнул Пятый, — у них всегда так, первые метры просто напичканы ловушками, следилками, сигналками и прочей дрянью. А чем дальше — тем легче. Середину как по айшерскому ковру пройдем, отвечаю! Вот ближе к лежбищу Демона опять солоно придется.
— Ну, дай-то Боги, — кивнул Маркиз и немного успокоился.
Демон торчал у него занозой даже не в пятке, а в таком месте, какое при дамах не называют. Не все военначальники у Кесара были похожи на покойного и никем не оплаканного генерала Рино, ой не все! Умных и талантливых мужиков тоже хватало. Демон был как раз из них: хваткий, серьезный, осторожный и жестокий. В общем, абсолютно лишний. И эту неправильность Маркиз решил устранить.
Песочница представляла собой не просто природное нагромождение скал: здесь было несколько очень серьезных разломов и целый комплекс сквозных пещер, в которых случалось заплутать даже коренным жителям… в основном, конечно, спьяну.
Катиаш вел группу не быстро, но очень аккуратно, так, что Маркиз даже начал потихоньку надеяться на благополучный исход дела.
Никчемный сюрприз подстерегал их там, где они уже ничего не ожидали встретить и, малость, расслабились. Правду сказал Пятый — как по ковру шли. Впереди маячили пещеры, вот от тех ждали пакостей, а раньше… Зачем бы ловушки сразу одна за одной? Неэкономно.
Но, видно, Демон считал по другому.
Катиаш ничего не почуял, он был просто Мастером. Изумительным, непревзойденным слепым Мастером. Магом не был, а ловушку мог почуять только маг.
— Стоп! — в одну пятую голоса скомандовал Маркиз. Отряд немедленно встал.
— Мне кажется, впереди чисто, — сказал Катиаш.
— Когда кажется — молитву читай, — поддел третий.
— Когда кажется — надо не молиться, а проверять.
— Впереди смерть, — просипел Маркиз отчего-то враз севшим голосом, — гляньте, кто видит, поблизости свежего покойника нет?
— Как это — нет? — удивился Второй, — обязательно есть. Слева, в десяти шагах от тропы. Как помер — отсюда не разглядеть, темно. А время я скажу — дня не прошло.
— Ты — некрос? — удивился Маркиз.
— Вот еще, — Второй дернул плечом — я вообще не маг, даже близко. Просто нюх хороший. Покойник совсем свежий, на здешнем солнце он уже завтра пованивать начнет, а через несколько дней сюда не войти будет. Если пустынные собаки раньше не подсуетятся.
— А почему их до сих пор нет?
— Потому что умные. Тут жрец поработал, душу к телу привязал и на семь человек заклял.
— Что это значит?
— А все просто, командир. Пока эта душа семь человек по облакам не отправит, сама будет тут сидеть, как привязанная.
— Вечно? — горестно охнул Пятый.
— Ага, щаззз! Такие заклятия вечными не бывают. Обычно они кратные, если семь человек — так и суток семь.
— Нас пятеро… А люди здесь ходят редко. Он такой шанс упустить не может.
— Так, может, того… Поговорить с ним, пропустит? Свой же? А мы ему семерых бритых пригоним.
Горячий ветер взметнулся вокруг отряда, кинул горсть песка в лицо говорившему, целя в рот и немедленно опал.
— Он не свой. Он — бритый. Фиолец.
Бойцы переглядывались, и глаза у всех были одинаковые: злобно-обреченные. Не даст им покойник пройти дальше, и, хорошо, если назад выпустит.
— Не выпустит, — подтвердил Второй, — Мы — его надежда на какое-никакое, а посмертие. Он ее не упустит. Никто бы не упустил.
…Вляпались! Всеми ногами и по самые уши. Следовало ожидать, что просто не будет. Но такой подлянки даже от Демона никто не ждал — своего же солдата пустить на ловушку. Вот мразь то, простите Святые Древние.
— Значит так, — Хан довольно успешно делал вид, что ничуть не волнуется, а Марк — что верит, — ты хоть и дворянин, но безземельный. Значит — суд будет носить обвинительный характер. Понимаешь, что это значит?
— Что я, по определению, виновен. Но мне дадут возможность оправдаться, — кивнул Марк.
— Хорошо. Понимаешь. Обжалование… Обжалование приговора только одно — судебный поединок. Но тебе и это не светит. Понимаешь, почему?
— Судебный поединок — это, фактически, божий суд, а я — атеист.
— Не хочешь принять милость Храма? Все-таки дополнительный шанс. На суде будет жрец и к новообращенным они куда как ласковее. Может, даже вступится.
Винкер вскинул брови:
— Большой — а в сказки веришь?
— Просто стараюсь помочь.
— Ты и так помог. Не грусти. Разберусь. — Винкер был благодарен другу, и даже больше не за наставления, а за возможность вымыться в теплой воде с мылом и чистейшую, даже слегка подкрахмаленную белую рубашку. В такой, если что, даже на виселицу идти приятнее, чем в тех грязных тряпках, в которые превратилась его одежда после всех приключений.
— Мне жаль, что я сам не могу судить.
С этим Марк согласился. Займи судейское кресло Гамсун, было бы куда как проще. Но — простолюдин не имел права судить дворянина, хоть и простого шевалье.
— Удачи тебе, и… хоть ты и не верующий — милости Неба.
Марк криво усмехнулся.
— Призывай лучше Бездну. Она скорее откликнется.
— Если понадобиться, я и демонов ада попрошу, — Хан положил руку на его предплечье, несильно, ободряюще сжал. — Иди. Пора…
Суд проходил в здании городской управы и до нее еще нужно было добраться.
По дороге Марк развлекался предположениями, кто будет его судить. Если бы он был одним из высоких лордов, вроде Монтреза, то в состав суда непременно вошел бы или сам император, или кто-то из его ближайших родственников. Но как аристократ он никто и звать никак.
С другой стороны — мятеж, попытка занять трон. Это, однозначно, прерогатива высшей знати и его судил бы лорд, даже, останься он простолюдином. Значит, будет кто-то из глав провинций. В столице сейчас князь Гевор, Рудим из Валендора и кто-то из Шадди. "Кого-то" отбрасываем сразу, судить может лишь полноправный лорд. Гевор — ближайший родственник Алеты, считаем — пристрастен. Значит — Рудим. И это неплохо. Умный судья в его положении просто подарок судьбы.
Жрец может быть любым, гадать бесполезно, да и ни к чему — он будет против Марка. Винкер никогда не скрывал свое истинное отношение к Храму, так почему сейчас Храм должен поддержать его? Просто потому, что Марк ни в чем не виноват?
Если бы вешали только виновных, это мир был бы Облачным садом.
Третий член суда должен быть военным, но армия далеко и воюет. Значит, возьмут первого попавшегося лейтенанта гвардии. И попадется Шанту. Просто потому, что он попадается всегда.
Еще в бытность свою стражем резиденции Марк подозревал, что капитан гвардейцев просто терпеть не мог дурака и пользовался случаем отослать его куда угодно, хоть ненадолго.
Неожиданно возок дернуло, да так, что он едва не перевернулся. Марк едва успел выставить ноги вперед и упереться в противоположное сиденье. Тонко заржала лошадь, послышалась ругань возницы… и вдруг вздрогнула крыша, так, словно кто-то на нее прыгнул с размаху.
Звякнул сбитый замок и в возок вместе с утренней прохладой просочился… человек. Невысокий, щуплый. Без особых примет. Лицо — под амулетом не вспомнишь, настолько никакое. Глаза вроде бы темные, нос вроде бы прямой, подбородок… как у всех. Обычный подбородок.